Артур Дарра - Хранитель слёз
Вот и теперь, видимо, чтобы после игры разнообразить развеселившееся застолье меланхоличным контрастом, ветеран запел песню, которую Никита очень хорошо знал. Вскоре мотив стали подхватывать близ сидящие к Сергеичу, а затем — и большая часть стола.
Там, где клён шумит над речной волной,
Говорили мы о любви с тобой.
Опустел тот клён, в поле бродит мгла.
А любовь, как сон, стороной прошла.
Сердцу очень жаль, что случилось так.
Гонит осень вдаль журавлей косяк.
Четырём ветрам грусть-печаль раздам.
Не вернётся вновь это лето к нам.
Ни к чему теперь за тобой ходить,
Ни к чему теперь мне цветы дарить.
Ты любви моей не смогла сберечь.
Поросло травой место наших встреч.
…Никита и Лиза сидели заворожённые. Эту песню парень услышал ещё много лет назад, в таких же, практически, условиях. И уже тогда отметил про себя, как же она удивительно грустно звучит именно в таком исполнении: один ведущий баритон, который слышен громче и проникновенней других и который словно доносится прямиком из глубин тяжёлых для человечества времён, а все остальные голоса — на подхвате, и в сумме — изумительный хор, пробирающий до мурашек. Даже музыкального сопровождения не нужно. Всё и так идеально.
Когда время песен прошло, празднующие стали доедать горячие блюда. Затем, ещё до курантов, кто-то включил подвижную танцевальную музыку, и многие сразу же ринулись в пляс, призывая всех, кто остался за столом, присоединиться к ним и потрясти своим телом. Никиту потащили сразу двое, чтобы он не смог отвертеться. Парень до последнего не хотел оставлять Лизу, но та, увидев, как его энергично пытаются принудить к танцу, хихикнула. Тогда Никита решил не сопротивляться и подарить ей ещё больше смеха.
Он танцевал так неуклюже, что хохотала не только Лиза: весь стол буквально ходил ходуном, обливаясь морем смеха. Походка Майкла Джексона? Запросто! Самба-Румба-Ча-ча-ча? Легко! Смеялся и Никита, выделывая ещё круче свои нелепые танцевальные пируэты. А чего стесняться, думал он, все свои, все близкие люди!
После того как музыка приутихла, Никита, с красными щеками, рухнул на стул рядом с Лизой. По его вискам струился пот. Он вытер разгорячённое лицо салфеткой и залпом опустошил стакан компота. Лиза со страстью в глазах глядела на него, и по-прежнему улыбка не сходила с её лица.
— А ведь это ещё даже до курантов дело не дошло! — подмигнул ей Никита. — Даже не представляю, что будет потом!
В общем, было весело. Каждый что-то делал, как-то развлекался, привносил свой вклад в праздничную атмосферу. После боя курантов и оглушительно восторженных криков «Ура-а-а!» — как будто только что был запущен первый человек в Космос — с разных сторон потекло шампанское, повзрывались конфетти, россыпью падая на стол с кушаньями; и тотчас начались сплошные обнимания да целования.
Никита посмотрел на Лизу. Лиза посмотрела на него. Он приблизился к ней, закрыл глаза, и на мгновение все звуки испарились… Всё, что окружало его за секунду до прикосновения к ней, исчезло. Он слился с её мягким телом, её запредельным запахом, стуком её сердца. Остальные были заняты шумными поздравлениями друг друга, поэтому на них никто не обращал внимания. А если бы обратил, то заметил бы весьма необычную на первый взгляд вещь. Они не хотели выпускать друг друга из объятий.
Они простояли так долго, как только это было возможно, пока кто-то снова не включил музыку. Какой-то мужичок-весельчак уже размахивал своей футболкой, призывая всех на «танцпол». В этот раз отказаться не удалось даже Лизе: взяв за ладошки, её подхватила мама Никиты и начала приплясывать. Танцевали все. Это было похоже на маленький, но карнавал. Кто-то на ходу разливал в бокалы шампанское и раздавал их танцующим. Всегда бледная Лиза вмиг зарумянилась, но не из-за стыда или смущения, а из-за того, что она танцевала! Немного скованно, но она всё же начала двигаться под музыку вместе с мамой Никиты и вскоре уже плясала так, что ничем не уступала остальным.
Что творилось в этом доме!
Никита не обманул: праздничное веселье ничем не уступало той рекламе, которую они видели по телевизору, а во многом даже и превосходило её. Осознав это, Никита пребывал в радостном расположении духа. Глядя на непривычно подвижную Лизу, он снова почувствовал себя счастливым.
Прямо сейчас… Он счастлив.
IX
Спустя час большая часть людей ушла на улицу: проветриваться и запускать фейерверки. Никита остался с Лизой в доме. Они помогли маме слегка прибраться на столе, а потом решили, что неплохо бы перевести дух, и поднялись на второй этаж. В комнате Никиты Лиза, спрятавшись за дверцу шифоньера, сняла свитер и переоделась в лёгкую зелёную рубашку. Никита тоже сменил свою потную футболку на чистую.
На всякий случай дверь комнаты он закрыл на ключ, чтобы кто-нибудь подвыпивший случайно не забрёл к ним. Поскольку гостей было много и всех их требовалось где-то в этом доме разместить, было постановлено, что Никита ночует в своей комнате вместе с Лизой.
Парень расстелил ей свою кровать, а сам устроился на полу, подложив под себя покрывало. Некоторое время он так и лежал, восстанавливая ровное дыхание. В его ушах ещё гремела музыка, а ноги по привычке вздрагивали под её ритм. Давно он так не веселился! В городской сутолоке он совсем забыл о таких простых, но очень бодрящих вещах.
Лиза, лёжа на кровати, тоже часто дышала.
— Это очень весело! — отозвалась она. — Такой Новый год у меня впервые!
Никита повернул голову в сторону кровати, но увидел лишь краешек руки Лизы.
— Да… Я и сам в восторге.
— Проводи с родителями как можно больше времени, пока у тебя есть эта возможность. Не каждому дано так веселиться вместе со своими близкими людьми.
Никита промолчал.
— Значит… тебе всё-всё понравилось? — спросил он через несколько минут.
— Всё! — прозвучал ответ Лизы.
— Я рад, — улыбнулся Никита, чувствуя, что сон уже силой затягивает его. Он и не знал, что способен так плясать, как сегодня! Что может чувствовать такие глубокие вещи…
— Спасибо! — прошептал он неосознанно. И, быстро открыв глаза, замер в надежде, что Лиза не услышала.
— За что?..
Никита вздохнул.
— Понимаешь… Ты стала для меня тем человеком, благодаря которому я впервые понял, что всё в моей жизни может быть по-другому. Не так, как я всегда себе представлял. А иначе: как я даже не мог себе и вообразить.
