Джанель Денисон - Тигрица или котенок?
— Поверь. Я никогда не хотел причинить тебе боль. Я люблю тебя, Джэйд.
К своему ужасу, она почувствовала, как слезы щиплют глаза, и оттолкнула его руку.
— Как это чертовски далеко от истинных чувств!
Ты ведь просто играл? Претворял в жизнь мои фантазии, говорил, что любишь, а теперь ждешь моей благодарности? Ты думаешь, я так глупа, что поклянусь тебе в вечной верности? — воскликнула Джэйд, пылая гневом.
— Да, я не думал, что полюблю тебя, но я никогда не лгал тебе. Ни разу.
— А я лгала. Я не люблю тебя. Я тебя ненавижу. Она еле сдерживалась, но не желала разреветься перед Кайлом. Она даст себе волю потом, когда останется одна. — Я верила тебе, а ты меня предал.
Джэйд видела, как он борется с брошенной ему в глаза правдой и никак не может опровергнуть тот факт, что злоупотребил ее доверием.
— Джэйд! — взмолился он, шагнув к ней.
Она отпрянула и подняла руку, удерживая его.
— Ничего больше не желаю слышать. Оставь меня в покое. Ты повеселился, и, не буду спорить, секс был фантастический, но я не создана для мимолетных связей.
Кайл оставил попытки возразить Джэйд, хотя эта сдержанность далась ему нелегко.
— Хорошо, я уйду. Пока.
Не произнеся больше ни слова, он ушел. Входная дверь захлопнулась за ним. Джэйд прислонилась к стене, соскользнула на пол, закрыла лицо руками и разрыдалась. Острая боль разрывала ее, сжимала сердце, а потом она вообще перестала что-либо чувствовать.
Все. Все прошло. Она победила. Взяла контроль над ситуацией в свои руки. С достоинством разорвала отношения с Кайлом. Так почему же ей кажется, что она потеряла самое важное в своей жизни?
Глава 11
Джэйд задерживалась.
Кайл в четвертый раз за пятнадцать минут посмотрел па часы, затем перевел взгляд на одно из окон вестибюля. Красный спортивный автомобиль так и не появился на стоянке.
Несколько дней назад секретарша Джэйд сообщила ему, что сегодня в десять утра придет фотограф сделать снимки обновленного бара и ресторана для рекламного альбома фирмы. Когда он как можно более безразличным тоном осведомился о Джэйд, ему сказали, что обычно она сопровождает фотографа.
Уже педеля прошла после их разрыва, и все эти дни Кайл чувствовал себя отвратительно. Надеялся, что Джэйд поостынет, и корил себя за то, что ушел тогда. Теперь он лишь слышал ее голос на автоответчике, но она ни разу ему не позвонила.
Его надежды на примирение растаяли, когда на стоянку завернул светлый «БМВ». Через минуту из машины вышла Мария в сопровождении темноволосого мужчины. Мужчина вынул из багажника большую сумку, штатив и прочие фотографические принадлежности, затем оба направились к ресторану.
Кайл ждал в дверях, раздраженный тем, что Джэйд послала вместо себя сестру. Он постарался оцепить настроение Марии, не зная, рассказала ли ей Джэйд об их разрыве.
Первым вошел фотограф, быстро огляделся, оценивая место съемки, и только потом обратился к Кайлу:
— Доброе утро.
Кайл кивнул ему, и фотограф направился к бару.
Поставив на стойку свою сумку, начал доставать камеру, сменные объективы, пленку. Мария остановилась перед Кайлом. В ее синих глазах не было враждебности, лишь легкий интерес, но Кайлу ее изучающий взгляд не понравился.
— Привет, Мария, — сказал он, когда молчание стало действовать ему на нервы, и инстинктивно приготовился к выволочке.
— Кажется, ты разочарован моим приходом. Удовлетворенная улыбка изогнула ее губы. — Полагаю, это хороший признак.
Кайл заморгал от неожиданности ее вывода.
— Что ты, против тебя я ничего не имею. Просто надеялся увидеть Джэйд, и зря, как выяснилось.
Раз она так успешно избегала меня целую неделю, то вряд ли приехала бы сегодня.
— Я не обиделась, — уверила Мария. — По меньшей мере я теперь знаю, что она тебе действительно небезразлична.
— Конечно, небезразлична.
Он любит эту дерзкую, упрямую женщину так, что сама мысль о ее потере мучительна. Однако он понятия не имеет, как добиться ее прощения, тем более что она отказывается отвечать на его звонки и видеться с ним.
— Джон, — окликнула Мария фотографа, — начинай с ресторана. Ты знаешь, что нужно Джэйд, так что я доверяю тебе.
— Будет сделано, босс, — ответил Джон, исчезая в ресторане.
Сцепив руки за спиной, Мария прошлась по вестибюлю, оценивая перемены.
— Честно говоря, после того, что Джэйд все мне рассказала, у меня появились сомнения в тебе и твоих намерениях.
— Рассказала?
Мария оглянулась.
— Не удивляйся, Кайл. Мы, как лучшие подруги, всем делимся. Однако, видя тебя таким же несчастным, как она, я, наверное, должна поверить, что вас связывает большее, чем просто дневник с фантазиями.
Известие о том, что Джэйд несчастна, послужило для Кайла небольшим утешением.
— Мария, я не хотел обидеть ее. Признаю, я поступил не правильно и…
— ..аморально, — подсказала Мария.
— Ну да, — неохотно согласился Кайл.
— И бессовестно.
— Да.
— И бесчестно.
— Да.
Черт побери, в данный момент он готов был подтвердить что угодно.
— И непростительно.
Оказывается, еще не все. Не хотелось верить, что Джэйд никогда его не простит, однако Мария ждала и явно не желала прекращать пытку, пока не получит его полного раскаяния на серебряном блюдечке.
— Да… да, непростительно.
— До сих пор мы во всем соглашались, — мило улыбнулась Мария.
— Да, только я не был готов к тому, что случилось в результате обнаружения дневника, и не смог остановиться.
— И что же случилось?
Кайл не относился к тем, кто любит изливать душу, но ситуация сложилась неординарная, а Мария готова была слушать.
— Я полюбил женщину, скрывающуюся за яркой одеждой, цветными контактными линзами и дерзостью. Я нашел женщину, рядом с которой почувствовал себя достойным и неуязвимым. Никому никогда не удавалось так зацепить меня… — Он почесал макушку. — Правда заключается в том, что содержание того дневника изменило меня.
— И каким же образом? — спросила несколько удивленная Мария.
— Я понял, почему Джэйд ни меня, ни кого-либо другого не подпускает к себе. И пока я пытался пробить ее броню, влюбился.
— Ее очень сильно обидели в прошлом, — тихо сказала Мария, переварив услышанное.
— Я знаю. Она мне рассказала. Об Эдаме… — Его словно током ударило. До этого момента он не проводил аналогий между Эдамом и собой, однако получалось, что они — пусть по-разному — манипулировали ею, разрушали ее доверие. Господи, неудивительно, что Джэйд ненавидит его. Только сейчас он все понял и с трудом проглотил горькую пилюлю. — Джэйд, наверное, думает, что я еще больший подонок, чем Эдам.
