Габи Хауптманн - Мужчины «пять звезд» – включены
– Вот и я, – сказала Катрин.
– Восхитительно, – улыбнулся он и подставил ей локоть.
Катрин, сознавая, что на них устремлены десятки любопытных глаз и что потом десятки любопытных языков будут обсуждать эту новость, приняла предложение не сразу и взяла Оливера под руку, лишь пройдя рядом несколько шагов.
– Где ты сегодня был? – начала она, потому что ничего более умного в голову не пришло.
– Любопытство или ревность? – ответил он вопросом на вопрос, пропустив ее вперед на входе в зал ресторана.
– Что же с тобой случилось?
Катрин повернулась к нему.
– Я подумал, что должен немножко наверстать…
– Вроде бы нечего наверстывать, – вставила она.
– Ну, так. – Он ухмыльнулся и поравнялся с ней. – Там наш столик, приехали еще двое знакомых из Берлина, не удивляйся!
Мужчина под пятьдесят протянул Катрин руку, глядя куда-то мимо нее, дама едва удостоила ее взглядом, не сделав даже попытки рукопожатия.
«Ну и ладно, – подумала Катрин, – мне тоже все равно. Каждый волен делать что хочет».
Она села и взяла меню.
– Я очень рад, что вы все-таки решили прийти. Что принести?
Эвальд незаметно вырос у нее за спиной.
Какое наслаждение сознавать, что тебя приветствуют вот так.
– Для начала – одно светлое пиво, – ответила Катрин, потому что от всего съеденного прежде очень хотелось пить. – А затем все в том порядке, как в меню!
– Два горячих блюда? Рыба или говяжье филе?
Катрин заставила себя посмотреть более внимательно.
И то и другое выглядело привлекательно. Все же она решила остановиться на мясе. Для рыбы, как ей казалось, путь с моря до гор был слишком длинным.
– Будет исполнено.
Эвальд удалился также бесшумно, как появился, а Катрин удостоилась весьма недружелюбного взгляда сидевшей напротив женщины.
– Что-то не так? – спросила Катрин, потому что эти взгляды начинали действовать ей на нервы.
Уж не решила ли эта дама, что Катрин положила взгляд и на ее мужа?
– Вы хоть раз видели, как везут коров на бойню?
– Что, простите?
Катрин посмотрела на даму, округлив глаза.
– Я лишь спросила, видели ли вы машину, едущую на скотобойню. А мясокомбинат изнутри?
Ага, вот в чем дело. Воинствующая вегетарианка. Однако у Катрин не было настроения вести дискуссии. Она тоже считала, что машина, везущая скот на бойню, и сама бойня – зрелища малоприятные, но не собиралась менять свои привычки. Сейчас у нее просто был аппетит, она хотела съесть кусок мяса.
– Я должна оправдываться, потому что заказала себе на ужин мясное блюдо? – грубо осведомилась она и огляделась в поисках места за другим столиком.
Проблема была в том, что все места оказались заняты. Плохая погода, казалось, собрала всех овечек домой.
– Я всего лишь задала вопрос, видели ли вы хоть раз машину, везущую скот на бойню. Ни больше, ни меньше!
Катрин решила не отвечать.
«Оливер, ты идиот, – подумала она. – Пожалуй, попрошу принести мне еду в номер, по крайней мере, поем спокойно».
Она бросила на него взгляд, полный негодования.
Стоматолог разлепил губы.
– Изабелла – веганка. Я не говорил тебе?
– А что делает зубной врач с больным зубом? – невозмутимо спросила Катрин, наблюдая за Изабеллой.
Дама выглядела совсем неплохо. Каштановые волосы, свои, не крашеные, спускались локонами до плеч, гладкая кожа, карие глаза. На женщине был темно-коричневый пиджак, под ним тонкая блуза цвета бордо. Тонкое золотое кольцо украшало безымянный палец правой руки. Ногти были очень ухожены, коротко подстрижены. Особенно бросалась в глаза их форма – они были по-детски маленькие и круглые.
– Изабелла и Элко в свадебном путешествии, – пояснил Оливер.
Примерно так Катрин всегда и представляла себе счастливую пару молодоженов. Разве в медовый месяц кому-то повредит немного хорошего мяса?
Как и накануне, сначала принесли закуску, кусочек рулета с лососем. Изабелла с отвращением отвела свой взор. Элко за все время так и не удостоил присутствующих взглядом. Катрин ела подчеркнуто медленно, с наслаждением, обдумывая в то же время, что может означать это слово, – «веганка». Это была какая-то ветвь вегетарианского учения, это Катрин знала, но какая именно? Тарелка Изабеллы была пуста, в углублении лежали лишь крошки, но не могла же она питаться только крошками. Или могла?
Принесли пиво. Катрин сделала большой глоток, хотя, по ее мнению, закуска вряд ли сочеталась с пивом. Но в тот момент ей было все равно.
– Изабелла и Элко – представители новой берлинской сцены, – попытался внести оживление в разговор Оливер.
– А разве они не должны быть гомосексуалистами? – осведомилась Катрин максимально громко.
– Швабская корова! – наконец что-то сорвалось и с уст Элко.
– Что, простите?
Господин снова онемел, а Катрин была готова бросить ему в лицо остатки рыбы со своей тарелки. Может, тогда он проснется хоть на пару секунд.
В этот момент ему принесли горячее – говяжье филе. Элко, не поднимая глаз от тарелки, положил локти на стол и начал кушать принесенное блюдо. Время от времени он запускал руку в корзиночку с хлебом, хватая нарезанные куски багета, и макал их в соус. Катрин потеряла дар речи. Она взирала на все это одновременно заворожено и с отвращением. Этот тип жрал, именно жрал, как свинья. И это в пятизвездочном отеле! Муж воинствующей вегетарианки! Неужели такое возможно? Катрин едва не просмотрела свой суп, который принесли в это время. Суп из омаров со сливками.
Она вопросительно взглянула на Оливера.
Он ухмыльнулся:
– Принимай происходящее как есть!
Сидевший напротив Элко вынырнул, наконец, из своей тарелки и отодвинул ее от себя. При этом он едва не спихнул со стола бокал с пивом, которое Катрин не успела долить, но, похоже, это его ничуть не взволновало. Бокал удержался на краешке стола.
Катрин настороженно уставилась на Элко, но и это, казалось, его не обеспокоило. У него было удлиненное лицо с неправильными чертами, угловатый подбородок, морщинистые толстые губы и высокий лоб, почти седые волосы, зачесанные назад. Катрин решила, что ему около пятидесяти. Может, он был еще моложе и специально выбелил себе волосы. Вполне вероятно, учитывая, что мужчина был служителем Мельпомены.
Она опустила свою ложку в суп.
– И как супчик из омаров, вкусный? – задал провокационный вопрос Оливер.
Она с удовольствием выплеснула бы суп под стол, но ограничилась простой фразой:
– Он восхитителен!
Затем Катрин обратилась к Оливеру:
– А ты? Ты вообще собираешься есть?
Место на столе перед Оливером не было сервировано, но это только сейчас бросилось Катрин в глаза.
