Алина Кускова - Лучший друг девушек – Мендельсон
– Чего встали, кошелки? Проход заслоняете, – нахамил им парень, тащивший под руку пышное создание с королевским выражением на пухлом лице.
– Худеть надо, – изрекла Маринка, перехватывая презрительный взгляд его спутницы.
Парень хотел что-то сказать на реплику Марины, наверняка очередную пакость, даже повернулся ради этого полубоком. Но одна его нога при повороте зацепилась за другую, на скрюченных конечностях он не удержал равновесия и стал его резко терять. Махая руками, как подбитый на Рождество гусь крыльями, он успел уцепиться за пышную даму и повалился на тротуар вместе с ней.
– Хорошо, – резюмировала Марина, – убедила. Глазливость осталась. Ой, какой симпатичный мальчик пошел! Быстрее за ним. Настена, пожелай, чтобы он дал мне розу! Нет, две, три, целый букет!
– Не проходим мимо, не проходим, – симпатичный мальчик развернулся, и в его руках девушки увидели букеты цветов, рядом стояла цветочная палатка. – Приобретаем розочки для козочки… Дамы, дамы, – он кинулся к Маринке, – купите букетик, порадуйте себя сами!
– Спасибо, не надо, – гордо заявила Маринка, – у нас этих цветов полная спальня! Уже не знаем, куда ставить. Все несут и несут…
– Помер кто-то? – сострадательно поинтересовался продавец.
– Хам! – одарила его Маринка и потащила подругу дальше. – Неужели по нашим лицам видно, что цветы нам никто не дарит! Нет, тебе вчера Гурин принес веник. Значит, это видно по моему лицу. Значит, из нас двоих я самая разнесчастная. И после этого ты, Настена, еще сомневаешься, нужно ли мне помогать?!
Маринка действительно выглядела несчастной. И Насте пришлось клятвенно заверить подругу, что помогать она ей обязательно будет, но в разумных пределах, без нарушения статей Уголовного кодекса. Перепелкина, как и великий комбинатор, Уголовный кодекс чтила.
Договорились встретиться вечером после работы возле дома Соловьевой, где по соседству снимала квартиру пассия Копейкина. Маринка обещала освободиться раньше и занять пост для наблюдения в кустах сирени, которая буйно росла у подъезда. Настя пообещала ее в кустах найти, как только удастся сбежать от Шаманской. Она, конечно, надеялась задержаться, чтобы посмотреть на Владика, топчущегося на заднем крыльце загса. Убедиться в том, что он встречает Вишневскую, и наплевать на него так же, как и на Гурина.
Не было в ее жизни настоящих мужчин – и не надо. Видимо, повис над ней астральный венец безбрачия, и ничего с этим поделать нельзя. Разве что помочь Маринке завоевать сердце Копейкина. Но Настя в этом сомневалась, подруга выбрала явно не тот путь. Хотя в любви все пути хороши, лишь бы они привели к счастью, а не к угрызениям совести и бессонным ночам.
Это касается и Насти. Отобьет она у Вишневской Влада, та будет страдать и чахнуть на Настиных глазах, а Настя будет страдать от совестливости. Придется менять работу. Жаль, трудиться в кузнице браков Насте очень нравилось. Особенно когда доверяли проводить торжественные регистрации. «Эти глаза напротив» жениха и невесты, полные надежды и радости, с выступающими под марш Мендельсона слезами, она никогда не забудет. Впрочем, о чем это она?
Никто увольнять ее пока не собирается. С обеда Настя не опоздала, пришла вовремя. Римма как раз докуривала у подоконника.
– Он позвонил, – трагически сообщила Вишневская, – сказал, что любит другую, стервец!
– Мне очень жаль, – действительно расстроилась Настя.
– А мне что делать?! Выходить замуж за Голубцова?! Или ждать, когда он ту, другую, разлюбит?! Ждать уже времени нет. Придется ее придушить, – и Римма яростно затушила окурок.
Настя схватилась за свою шею и пробежала в кабинет.
Только этого ей не хватало! Она уже фактически смирилась с отсутствием в ее личной жизни каких бы то ни было мужчин, и на тебе! Один все-таки додумался разорвать свою связь. Чем для Насти обернется этот разрыв? Надеждой на счастье под марш Мендельсона. Она же хотела уговорить Вишневскую согласиться на предложение Голубцова! Что же не уговорила, той как раз требовался искренний совет. В том-то и дело, что не искренне говорить Настя не захотела. Голубцов ей не нравился как мужчина, не воспринимала она его как своего мужчину. Но Римма им сначала сама заинтересовалась. Правильно говорят мужчины, что женская душа – потемки. Где-то там обязательно отыщется уголок с одним желанием, а в другом запрячется противоречащее ему чувство.
Рутинная работа с документами не шла. В голове крутились совершенно другие мысли, подтолкнувшие Настю к решению пойти и разобраться с Риммой. Если что, то честно признаться, что Влад ее провожал, целовал, читал ей Пушкина и намекал неизвестно на что. Во всяком случае, Настя не все поняла. И если Римме от этого так плохо, что хоть вешайся или замуж за Голубцова иди, то она, Настя, обязуется выбросить Влада из головы, из сердца, из личной жизни.
Вишневская сидела на столе в окружении двух коллег и звонко смеялась. Настя поначалу даже опешила от неожиданности явления Риммы народу. Только что, буквально полчаса назад, она страдала у окна и жаловалась на стервеца, а сейчас…
– У него целый коттедж, – хвасталась Римма приятельницам, – представляете, девчонки, трехэтажный.
Девчонки, видимо, представили и впечатлились.
– Проходи, Анастасия, проходи, – позвала ее Вишневская, – послушай, я тут про Голубцова рассказываю. Такая партия, честное слово, обзавидуешься! Так вот. На первом этаже у него гостиная, кухня и столовая. Там можно разместить целый батальон! Особенно у забитого изысками холодильника. На втором этаже бильярдная, гостевые комнаты, на третьем – спальня… Да, чуть не забыла, есть еще и цокольный этаж, там у Голубцова бассейн с подогревом.
– Обалдеть, – восхищенно произнесли девчонки.
– Да, мне тоже очень понравилось, – призналась Римма, – особенно в спальне. Занимаешься сексом, а на потолке вместо облезлой побелки окно на крыше. И небо, голубое-голубое… И птички поют на разные голоса. Можно и шум прибоя поставить, Голубцов под него засыпает.
– У тебя с ним было…
– А как же?! – пожала холеными плечами Римма. – Как же еще удержать мужика?! Может быть, Анастасия знает исключительные методы?
Признаваться в том, что она отлично подкована теоретически, Настя не стала. Принялась дослушивать Римму, которая стала в красках расписывать проведенные вечер, ночь и утро в коттедже у Голубцова. По мере того как та рассказывала, Настя все больше убеждалась в том, что верить женщинам нельзя. Вот Римме Вишневской уж точно. Только что страдала из-за стервеца, который предпочел ей другую…
Стоп! Значит, выходит, не все так плохо. Еще немного, и Влад станет свободным человеком. И уговаривать Римму выходить замуж за местного воротилу бизнеса не надо. Судя по всему, та уже морально к этому готова. И продолжает готовиться физически. Крыша в потолке. Оригинально. Вот только Настя во время секса потолок не разглядывает. Ах, да этого секса у нее фактически-то и не было. Зато была страсть. Да будет ли еще? Если Римма бросит Влада, должна быть. Он ее уже бросил.
