Стелла Камерон - Французский квартал
Садовник наконец поднял глаза и попятился обратно в коридор.
— О, у вас гости. Прошу прощения, мисс Селина. Я сразу не заметил. Я потом тогда… позже…
— Нет, Антуан, останьтесь!
Но садовник как будто не расслышал ее — неловко повернувшись, он быстро ушел, и через минуту его шаги затихли на лестнице.
— Селина…
— Прошу тебя, Уилсон… уходите! Как вы могли так, как вы могли? У вас совсем нет такта! Человек погиб, а вы… Если бы не мои родители, я вообще не разговаривала бы с вами!
Селина не хотела иметь с ними ничего общего. Она очень жалела о том, что когда-то связалась с ними.
Салли поднялась, поправила на себе узкое белое платье, подчеркивающее ее красивые формы.
— Селина еще передумает, — бросила она мужу. — Сейчас она не способна трезво мыслить. Дадим ей время.
— Мы еще вернемся, — проговорил Уилсон, уперев в Селину долгий неподвижный взгляд.
Ей стало не по себе. Она вновь увидела перед собой человека, изнасиловавшего ее. Не будь сейчас Салли, кто знает, возможно, он попытался бы повторить тот страшный вечер…
Селина стояла на месте, прислушиваясь к тому, как на лестнице затихают их шаги, дождалась, пока хлопнет дверь, а потом принялась расхаживать по комнате взад-вперед, нервно стиснув зубы и сжав маленькие кулачки. Ламаров нельзя подпускать близко, ни в коем случае нельзя… Они все сломают, жизнь, работу, все…
Она вдруг замерла на месте и медленно провела рукой по животу. Волна непередаваемой нежности накатила на нее, а к горлу подступил комок. Она уже мысленно представляла себе своего ребенка. Такое бывает у всех женщин на этой стадии беременности… Но сейчас перво-наперво нужно разыскать Антуана и узнать, что он хотел ей сказать.
Она направилась к двери, но на пороге едва не налетела на неслышно подошедшего Джека. Он поднял на нее глаза, и она сразу поняла, что тот чем-то всерьез озабочен.
Селина обрадовалась его приходу. В ту минуту она чувствовала себя особенно одинокой и беззащитной, а Джек был сильным мужчиной, который не боялся ни черта, ни дьявола.
— Привет, Джек… — еле слышно проговорила она. — Чувствую, мне сегодня вообще не удастся подобраться к работе.
— Я видел Ламара и его жену. Что им от тебя нужно?
— Они хотели отвезти меня к родителям, а еще Уилсон предложил мне работу.
Селина сама не знала, почему все это рассказывает. Что за дело Джеку до ее личной жизни?
— Кошмар!..
— А ты не очень-то вежлив… Все-таки мои родители…
— Перестань, ты отлично знаешь, что я имею в виду.
— Ладно. Спальня Эррола все еще опечатана, но полицейские сказали, что офис в моем распоряжении. Как раз туда я и собралась. Нужно сделать несколько звонков. Пора… пора приниматься за дела.
Джинсовая рубаха Джека была расстегнута, а рукава засучены. Всем своим видом он давал понять, что не выпустит Селину, пока не узнает того, что хочет.
— Мне действительно нужно идти, Джек. Ты что-то хотел? Я могу поднять любую информацию.
— Ты уже смотрела газеты? — Да…
— Надо что-то делать.
Джек скользнул взглядом по портретам представителей рода Петри, которые висели в коридоре.
— Эррол был последним Петри, — вдруг проговорил он. Потом вновь перевел глаза на Селину. — Я думаю, нам нужно каким-то образом вызвать сочувствие у общественности. Да, у Эррола были проблемы, и довольно серьезные. Но он не бежал от них, не прятался в кусты, а настойчиво искал решения. И в этом смысле стал примером для многих! Он справился со всем, что ему в жизни мешало.
— Правильно… — Селине стало гораздо легче при одной только мысли о том, что Джек пытается выработать разумный план действий. — Я напишу об этом в пресс-релизе.
— Я тебе помогу. Но сначала давай поговорим. О наших последних встречах.
Коридор качнулся у нее перед глазами.
— Не о чем говорить, Джек. Тебе все известно. Но ты не станешь об этом болтать, чтобы не бросать тень на Эррола. И давай оставим эту тему. Забудем.
— Ты все-таки решила оставить ребенка.
— Мы уже говорили на эту тему, Джек. Я на шестом месяце, сам подумай.
— Я просто хотел лишний раз убедиться, что ты не передумала.
— Я хочу этого ребенка, и обсуждать тут больше нечего. Точка.
Он глубоко вздохнул и медленно выдохнул.
— Понятно. Но ты-то сама хорошо подумала? Дети — не игрушки. Если ты думаешь, что они дадут тебе любовь, которой тебя лишил кто-то другой, то ты скорее всего неправильно себе представляешь ситуацию. Ребенок будет прежде всего нуждаться в твоей любви, понимаешь?
— Хорошо, что мы хоть на что-то смотрим одинаково. Во дворе раздались чьи-то голоса.
— Боже, проходной двор какой-то… — прошептана она. — Все идут и идут…
— Может быть, нам перейти в офис?
Не дожидаясь ответа, он крепко взял ее под руку и повел за собой. Селина не упиралась. Они вошли в офис и прикрыли за собой дверь. Голоса стали громче.
Селина раздвинула темные гобеленовые шторы и быстро навела порядок на своем столе. Сдула пыль.
Через минуту в дверь осторожно постучали. Джек открыл. На пороге стояла пожилая пара.
— Джоан и Уолт Рид, — проговорил старик, кашлянув и протянув Селине свою грубую, натруженную руку. — Мы посчитали своим долгом приехать тотчас же, как только смогли. Немного задержались, но от нас это не зависело.
У него было ярко выраженное южное произношение, только Селина все не могла вспомнить, где именно так говорят.
Тем временем в глазах Джоан сверкнули слезы и. она тихонько всхлипнула.
— Эррол рассказывал о вас. Вы Селина, да? — Да.
— Я так и знала! Он рассказывал нам про вас много хорошего! Знаете… мы с Уолтом просто убиты… просто, просто убиты…
Вперед вышел Джек.
— Джек Шарбоннэ к вашим услугам, мистер и миссис Рид. Я компаньон Эррола. А вы его друзья, надо полагать?
Уолт Рид тяжело вздохнул, сминая в больших руках широкополую шляпу. Его седые волосы были тщательно уложены.
— Мальчишка был нам с Джоан как сын родной. Мы знали, что это Бог послал его нам… У Джоан был ребенок от первого мужа, Господь да упокоит его душу, но собственных детей у нас никогда не было. И вот Господь сжалился над нами и послал нам Эррола…
— Мы читали сегодня в газетах… — перебила его Джоан Рид. — Ума не приложу, как можно так писать?! Зачем? Кому это нужно? Ужасно, ужасно… Он был таким милым мальчиком и сам успешно боролся с демонами, которые одолевали его… А теперь злые люди выносят это на всеобщее обозрение… У них совсем нет сердца…
Селина нахмурилась и оглянулась на Джека. Тот пожал плечами, прошел за стол Эррола, сел и выдвинул верхний ящик.
— Мы скромные люди, — пробормотал Уолт. — Но нам нечего стесняться, мы прожили хорошую жизнь. Правда, мать?
