Барбара Бреттон - Один-единственный
Бронсон усмехнулся:
— Ну же, принцесса. Ведь вы-то уж точно заняты чем-то очень важным.
— Но я здесь, не правда ли? — пробормотала она. Боб Харрис рассмеялся громче всех.
— Мне еще не приходилось слышать, чтобы ток-шоу считались очень важными мероприятиями!
— Но я не шучу, — заявила Изабель. — На прошлой неделе я собралась с мыслями, перебрала все свои возможности и поняла: единственное мое достояние — это моя известность.
— Вот уж не думал, что известность сама по себе — это достояние, — сказал Харрис.
— Но это действительно так! Вот, к примеру. Что вы, американцы, умеете лучше всего на свете? — Принцесса пустилась в яркие описания телешоу, книг, журналов и радиопрограмм, с которыми познакомилась, приехав в Соединенные Штаты. — Мне иногда кажется, что все здесь постоянно стремятся только к одному: стать знаменитыми. Именно в этом и заключается очарование Америки. — Изабель ослепительно улыбнулась, глядя в камеру. — Это — прекрасная страна, страна неограниченных возможностей. И поскольку мне нужна доходная работа…
Аудитория снова взорвалась аплодисментами, и принцесса почти физически ощутила, как нежится в волнах любви и всеобщего одобрения. Директор просигналила Бобу Харрису, что пора делать перерыв на рекламу.
— Две с половиной минуты, ребята, потом продолжаем! — крикнул ассистент.
Малышка Салли опрометью бросилась в дамскую комнату. Соусный король отчаянно замахал гримеру, чтобы она припудрила ему заблестевший кончик мясистого носа. Боб Харрис отстегнул микрофон и направился к зрительским трибунам, собираясь дать аудитории какие-то указания. Таким образом, Дэниел и Изабель остались наедине под огнями прожекторов.
— Прекрасно выглядите, принцесса, — оказал он. — Мне нравится ваша объемная прическа.
— Не смейте говорить со мной. И не издевайтесь над прической.
Он проигнорировал, как всегда, ее угрозы.
— Вы правду сказали?
— Разумеется.
— Джулиана выставила вас на улицу?
— Как только похоронили отца.
— А что случилось?
— А вот это, мистер Бронсон, не ваше дело.
— Вы готовы распространяться о своих проблемах перед телекамерой, но не хотите рассказать мне?
— Вы мне неприятны, мистер Бронсон. Впрочем, вы достаточно ясно дали понять, что испытываете ко мне такую же неприязнь.
— Ошибаетесь. Вы мне нравитесь.
— Вы даже не в состоянии, не поморщившись, произнести эти слова.
— Я хочу только узнать, что произошло у вас с сестрой.
— Тогда слетайте в Перро и спросите Джулиану. Потому что именно это я не намерена обсуждать ни с кем.
— Бьюсь об заклад, речь идет о том слизняке, в которого вы втюрились.
— Заткнитесь.
— Ей надоело делить его с вами?
— Ну почему вы нападаете на меня при каждой возможности?
— Я не нападаю, принцесса, я…
— Всем приготовиться! Десять секунд! — властно прокричала директор, и все участники ринулись к своим местам. — Четыре… три… две… Начали!
Стычка с Бронсоном во время рекламной паузы очень взволновала Изабель, но она сумела выгодно воспользоваться появившимся на щеках румянцем. Зрителям, похоже, это понравилось. Однако больше всего их увлекали горячие споры принцессы и Бронсона. Телефонные звонки были остроумны и доброжелательны, в особенности те, что касались ее платья. Изабель с удовольствием упомянула вновь об ателье Ивана и о собственном умении обращаться с иглой. О, как, должно быть, бесился Бронсон, вынужденный уступить ей пальму первенства! Поступило неожиданно много вопросов об их взаимоотношениях, но и Изабель, и ее оппонент недвусмысленно заявили, что между ними ничего нет.
Час пролетел очень быстро.
— Вы прекрасны, принцесса Изабель. — Продюсер Роберт Сильверстайн на несколько секунд замялся, словно обдумывал тонкости протокола. Потом все же протянул ей руку. — Наши телефоны сияют лампочками, как рождественская елка. Только о вашем платье уже спросили двести человек.
— Я замечательно провела время, — ответила принцесса. Ей хотелось добавить: «Несмотря на Дэниела Бронсона». — Даже не припомню, когда в последний раз получала подобное удовольствие. А всем, кто спрашивает, отвечайте без всяких колебаний: это платье — от «Тре шик».
— Я хочу предоставить вам пятнадцатиминутный эфир, — вмешался Боб Харрис. — И потом… у меня масса проектов. В отделе моды вы были бы просто неотразимы! Дайте мне вашу карточку, дорогая, мои люди вам позвонят.
— У меня нет визитки, — сказала Изабель, тряхнув волосами, — но я с удовольствием запишу вам мой номер, если вы не против.
— О, конечно, не против! — отозвался Харрис, плутовато подмигнув. — Вы даже не представляете, насколько я не против.
Дэниел с явным неодобрением наблюдал за происходящим. Эти телемужчины распустили слюни, точно свора псов, увивающихся за общей подружкой. Изабель покорила их как раз тем сочетанием смелости и наивности, которое так по вкусу американцам; еще до окончания шоу вся аудитория готова была мчаться в Перро, чтобы расправиться с Джулианой за ее жестокость по отношению к такой очаровательной маленькой принцессе.
— Прекрасно выступили, мистер Бронсон. — Директор похлопала его по плечу. — Мне понравилась история про вашего отца и его парусную шлюпку.
— Жаль, его здесь не было. Он бы рассказал об этом гораздо лучше меня.
— Ну, вы тоже не ударили в грязь лицом, — возразила собеседница, не замечая настроения Дэниела. — Вот только… Мы получили несколько звонков с жалобами на вас.
— С жалобами? — Бронсон, казалось, навис над ней. — За что?
— О, ничего особенно важного… — Директор даже отступила на шаг, растерявшись под его взором. — Просто нескольким телезрителям показалось, что вы обращаетесь с принцессой немного неуважительно. Но вы не волнуйтесь. Подавляющее большинство считает, что вы просто влюблены друг в друга.
Директор поспешила к салатно-соусному королю, чтобы поблагодарить его за участие в шоу.
Значит, влюблены? Вот это номер! Да они и несколькими словами не могут обменяться, чтобы не вспыхнуть. Конечно же, от совсем иных страстей — не от любовных.
Дэниел наблюдал за всей этой телебратией, обступившей Изабель, — за Бобом Харрисом, малышкой Салли и многочисленными членами съемочной группы. А ведь где-то под маской светской львицы скрыта душа живой женщины. Как жаль, что ему так и не удастся узнать ее по-настоящему.
Дэниел резко повернулся и быстро направился к выходу. У него еще оставалось достаточно времени, чтобы вернуться в офис и закончить кое-какие дела. Но не тут-то было.
