Эмма Дарси - Песня малиновки
— Да, — выдохнула она. — Я не знала, что так может быть. Не знала, что любовь — это наваждение, которое сметает все на своем пути. Я думала, любовь — это счастье. К сожалению, я заблуждалась. Глубоко заблуждалась. Любовь — ужасное… ужасное чувство, оно мучает, терзает, калечит.
— Не всегда, Дженни. Любовь может украсить всю вашу жизнь. Увы, она иногда доставляет и огорчения, и боюсь, что в вашем случае это неизбежно. Но об отъезде и речи быть не может. Страсти в конце концов улягутся, и, как бы там ни сложилось в будущем, я буду рад, если вы войдете в мою семью как дочь, и надеюсь, что вы отнесетесь ко мне как к отцу.
— Мистер Найт, вы не поняли меня, — окончательно растерявшись, выдавила из себя Дженни. — Он не хочет жениться на мне. Для него это всего лишь… Он… он… хочет только… — запинаясь, тянула она. Потом набрала в легкие воздуха и решительно закончила: — Если даже я останусь, это все равно ничего не изменит.
Он взял ее руки в свои и ободряюще сжал их.
— Вот в этом вы ошибаетесь. Я просто уверен. Горячо любящий мужчина может иногда не совладать с собой. Но я никогда не видел Тони таким…
— Нет! — страдальчески выкрикнула она, понимая, что он подумал не на того. — Мистер Найт, я знаю, что нравлюсь Тони. Это-то все и осложняет. Я не люблю его. И никогда не полюблю. По крайней мере так, как он хочет. Он мне очень, очень дорог, но…
— Значит, это Роберт, — с огромным облегчением вздохнул Эдвард Найт. — Ну, слава тебе Господи. Наконец-то все прояснилось. — Неожиданно он улыбнулся, и ей показалось, что глаза его по-настоящему радостно заблестели. — Дженни, дорогая моя, вы только что смахнули с моих стариковских плеч груз в несколько десятков лет. У меня были серьезные сомнения в том, что ваш брак с Тони будет удачным. Но Роберт — совсем другое дело.
Он взял ее под руку и повел дальше. Походка его стала живее.
Такая перемена в Эдварде Найте совершенно обескуражила Дженни. Он вел себя так, словно все устроилось самым наилучшим образом, а ведь ничего хорошего не было.
— Ну да! — удовлетворенно воскликнул он. — Это коренным образом все меняет. Теперь нам остается только тщательно обдумать тактику. Я думаю, с моей помощью вы прекрасно справитесь с этим. Вы играете в шахматы?
— Да, но…
— Тогда я считаю, что нам с вами надо провести день за шахматами. Пусть мои сыновья остынут. Если вы перейдете из зоны боевых действий под мое покровительство, то у них появится возможность остановиться и подумать, не так ли? Кто знает, может быть, они даже найдут пути к примирению. Надеждой жив человек.
От его радостного тона Дженни растерялась еще больше.
— Мистер Найт, я с удовольствием сыграю с вами в шахматы, но я не думаю…
— Доверьтесь мне. — Он по-отечески похлопал ее по руке. — Все будет хорошо. Я знаю своих детей.
Эдвард Найт остановился и сделал глубокий вдох, словно наслаждаясь ароматами утреннего воздуха. Неожиданно нахмурившись, он посмотрел на Дженни.
— Во вчерашней истории есть одна небольшая проблема. Я знаю, в жизни всякое случается. Все можно понять. И если Тони сумел добиться своего…
Горячая волна стыда залила щеки Дженни. Эдвард Найт сжал ее руку.
— Ну, ну. Это ничего не меняет. Просто могут возникнуть некоторые осложнения… И их надо будет устранить. Роберт отнюдь не романтический дурак. Напротив, он реалист. Так что не стоит переживать…
— Подождите, — прервала его Дженни. Ее глаза молили о понимании. Она решила быть честной перед ним. — Я думаю, вы должны узнать правду о том, что произошло вчера. И если после этого ваше отношение ко мне изменится, то я уеду.
Он внял мольбе ее глаз.
— Я не изменю своего мнения, Дженни. Но может быть, вам самой нужно высказаться. Тогда давайте сядем. Тут недалеко есть скамейка.
Ободренная его сочувствием, Дженни, уже почти не сомневаясь в правильности своего решения, открыла ему правду: все свои мысли, чувства, заблуждения и ошибки. Закончив, она подняла на своего молчаливого наперсника тревожные глаза.
— Теперь вы видите, мистер Найт, что Роберт и Тони лгали вам. Я далеко не безвинна.
Если я дошла до того…
— Нет. Они не солгали, — спокойно и уверенно прервал он ее. — Человеческие отношения порой так замысловато запутываются. Слишком много препятствий оказывается там, где, казалось бы, должна пролегать прямая дорога к сердцам двоих влюбленных. Мне ужасно жаль, Дженни, что вам так туго пришлось. Не стоит упрекать себя в случившемся. — Он вздохнул и, искоса поглядывая на нее, улыбнулся. — Как бы я ни осуждал вчерашнее безобразие, все же надеюсь, что оно в какой-то степени пойдет ребятам на пользу и поможет им посмотреть на себя со стороны. Не будем спешить, дитя мое. Пусть все идет своим чередом. Послушайтесь меня.
— Папа! — раздался голос Миранды.
— Я здесь, — отозвался отец.
— Ланч готов. Дженни с тобой?
— Да, мы идем. — Они встали. Вдруг его глаза по— озорному заблестели. — Я сорву для вас розу. Распустившуюся, красную розу. Мне так захотелось. К тому же это будет тонкий намек моим сыновьям, которые думали только о себе и так мало считались с вами.
— Я буду странно смотреться с розой в руке, — робея после своих откровенных признаний, возразила Дженни.
— Чепуха, — засмеялся он. — Вы можете играть ею, нюхать ее, разглядывать. Роза станет прекрасным помощником для вас, если вы почувствуете себя за столом неловко.
Эдвард Найт срезал удивительно красивый цветок и вручил ей. Дженни с благодарностью улыбнулась ему.
— Вот видите, вам уже и лучше.
Он взял ее под руку и повел в столовую с видом хозяина положения.
Все уже сидели за столом. Тони вскочил, чтобы подвинуть Дженни стул. Сказав “спасибо”, она заняла свое место. Торопливо вошла миссис Чери и поставила перед Эдвардом Найтом блюдо с нарезанными кусками жареного мяса.
— А! Как раз вовремя, миссис Чери, — сказал мистер Найт, смешно прищелкивая языком.
— Как вам будет угодно, мистер Найт. Чтобы сготовить жареную свинину, надо особо постараться. Зато посмотрите, какая хрустящая корочка.
— Ммм… Пахнет превосходно. — Он весело оглядел присутствующих. — Надеюсь, у всех хороший аппетит? Сегодня чудесный день, Анабелла. Я показывал Дженни наш сад.
— Видать, ты сильно угодила папе, Дженни, — насмешливо заметила Миранда. — Он так просто не расстается со своими розами.
— Она такая красивая, правда? — сказала Дженни, поворачивая цветок и разглядывая его со всех сторон. Эдвард Найт не ошибся, когда утверждал, что роза пригодится ей. Она не могла решиться поднять глаза на Роберта или Тони.
