Кора Кармак - Найди это (ЛП)
Несколько часов спустя он снова вынул мои наушники и сказал:
— Мы здесь.
— И здесь это где?
— Гейдельберг.
Я посмотрела на него.
— И снова спрашиваю, здесь это где?
— Все еще в Германии.
— Тогда хорошо. И что мы здесь делаем?
Он достал мне рюкзак с полки и сказал:
— Я кое-что хочу тебе показать. А теперь достаточно вопросов.
Я последовала за ним из поезда и подождала, пока он спросит направление, а затем вышла с ним с вокзала.
Гейдельберг — маленький и причудливый, хотя не так отличается от остальных городов, которые я уже видела в Европе. В нем есть соборы, узкие дороги и река. Был практически закат, поэтому город был тихим и практически пустынным. Хант остановился и повернулся по кругу, что-то разыскивая. Когда он нашел, то улыбнулся. Я проследила за его взглядом к замку, который находился на холме, смотря на город сверху вниз.
Замок был одновременно и неприлично роскошным и распадающимся, выглядывая из глухого леса. Он казался нетронутым современным обществом.
— Ты ведешь меня в замок? — спросила я.
Он улыбнулся.
— Пойдем, принцесса.
Я смотрела на него и не была уверена, должна ли раздражаться из-за новых противоречивых сообщений или должна радоваться, что есть кто-то такой как он, кто пытается сделать меня счастливой. Я могла выбрать друга и похуже Джексона Ханта.
Но он мог быть даже лучше, чем-то большим, чем просто друг.
Я знала, как могло все повернуться, если одного из друзей тянуло к другому. У меня было место в переднем ряду на эпическую трагедию, с моими друзьями Блисс и Кейдом в главной роли.
Но с Хантом было по-другому. Я знала, что его тянуло ко мне. Может я и выпила той ночью, и может забыла большую часть вечера в баре, но никак не могла забыть это. И этот поцелуй… черт.
Он хотел меня. Но что-то его удерживало.
И незнание меня чрезвычайно злило.
Сегодня шел второй день нашего недельного путешествия, а значит, у меня осталось пять с половиной дней, чтобы выяснить, что удерживало его, и избавиться от этого.
Конечно, это могло дать обратный результат целым рядом способов, и весьма вероятно в ущерб мне. Но если я должна была позволить своему сердцу разлететься на кусочки как конфетти, он точно не был бы самым плохим для этого вариантом.
Я посмотрела на замок, а затем на Ханта. Я положила руку на его плечо и поднялась на цыпочках, чтобы быстро поцеловать его в щеку.
— Спасибо, Джексон.
Я позволила своей руке скользнуть по его груди, а затем отвернулась и начала направляться к замку. Я услышала, как он позади меня медленно выдохнул, и поняла, что мой план официально двигался к цели.
Мы прошли через город и прибыли к краю города, как раз когда солнце начало опускаться за горизонт. К замку вела лестница, и мои ноги начинали болеть только от одного взгляда на нее.
— Ты шутишь, верно?
— Да ладно, — сказал он. — Будет не так плохо.
— Эм, не стоит быть таким самонадеянным. Люди предполагали, что Титаник был непотопляемым, и посмотри, как все обернулось.
— Все, что я слышу, это отговорки, которые для меня звучат так, будто кто-то не заинтересован в приключении. Фактически, я бросаю тебе вызов посоревноваться со мной до верха.
— Ты бросаешь мне вызов? И от этого мне должно стать легче принять участие?
— Я бросаю тебе вызов получить приключение.
— Хорошо, потом я должна бросить тебе вызов сделать что-то?
Он понимающе посмотрел на меня, и я точно была уверена, что он знал, какой вызов я хотела ему бросить.
— В разумных пределах, да. Если выиграешь гонку, можешь бросить два вызова.
У меня было чувство, что это "в разумных пределах" будет тем самым вызовом, о котором я думала.
— Выходит, именно так появятся приключения? Ты заставляешь меня сделать то, что я не хочу делать, затем я отплачиваю тем же, и где-то попутно мы как по волшебству оба начинаем веселиться? — сказала я.
— Звучит верно. Получится эпическая подборка, когда снимут фильм про наши жизни.
— Про мою жизнь, ты имеешь в виду. Здесь я — принцесса. Ты просто мой экскурсовод.
Он закатил глаза.
— Тогда давайте вашу сумку, ваше высочество.
Он взял мой и свой рюкзаки и спрятал их под зеленой листвой ближайшего куста.
— Не хочется, чтобы что-то отягощало нас во время гонки, — сказал он.
Я покачала головой и двинулась к лестнице. На каждой ступеньке была прорисована белым цифра, начиная с единицы на первой ступеньке.
— Как думаешь, сколько ступенек? — спросила я.
— Думаю, мы выясним это, когда доберемся до верха. Готова?
Я кивнула.
— На старт, — произнес он. — Внимание. Марш!
Мы понеслись и маленькие белые цифры расплылись в неразборчивые пятна, когда я поднималась по ступеням так быстро, как могла. Я умудрилась оставаться с ним наравне первые двадцать ступенек или около того, но затем он стал отрываться.
Мои сногсшибательные шпильки поддерживали мои ноги в хорошей форме, но не так хорошо, как, например, пребывание в армии.
К тому времени, как я добралась до ступеньки под номером семьдесят пять, мои икры горели. У сто второй ступеньки мои легкие присоединились к вечеринке. К сто тридцатой я была готова отрубить свои собственные ноги, просто чтобы у меня было оправдание никогда снова не подниматься по ступенькам. Я остановилась на несколько секунд, тяжело дыша, и посмотрела вверх.
Хант был черт знает насколько ступенек выше меня. Может на пятьдесят. И он только наполовину преодолел лестницу.
— Да пошло оно все! — прошептала я. Я села на одну из ступенек, вытерла грязь и пыль на руках и голенях, а затем хитроумно (и, может, слегка чрезмерно) вскрикнула, потом последовал тихий, болезненный вой. Я вцепилась в свою лодыжку, закусила губу и ждала...
— Келси? Ты в порядке?
Бинго!
Я смотрела не на него, а на свою лодыжку. Я позвала его по имени достаточно громко, чтобы он смог меня услышать, а затем громко втянула воздух.
Через тридцать секунд он остановился возле меня, опустился на колени на ступеньке чуть ниже, распростер руки и спросил:
— Что случилось?
Я не моргала с тех пор, как решила сымитировать ушиб, а затем моргнула и вода, которая собралась в моих глазах, потекла по моей щеке. Я встретилась с его взглядом.
— Я упала, — сказала, задыхаясь, я. — Моя лодыжка.
Он дотронулся до моей ноги, как раз над тем местом, где я обхватывала лодыжку обеими руками, и я зашипела.
Он отпрянул, извиняясь.
— Все в порядке, — сказала я. — Просто болезненно. Господи, так сильно болит.
