Джеймс Стерлинг - Игра длиною в жизнь
Увлечение было непостоянной вещью. В одну минуту ты думаешь, что готова умереть ради любимого дела, но в следующую минуту понимаешь, что чувствуешь себя вполне неплохо и без него. Полтора года назад я могла бы жизнью поклясться, что не прожила бы и минуты без своей карьеры. Я заверила себя в том, что если бы лишилась возможности фотографировать, то моя душа стала бы чахнуть и в конце концов умерла, не оставив после себя ничего, кроме воспоминаний.
Но жизнь складывается так, что ты меняешь свои приоритеты. Или это я изменилась, потому что никогда не чувствовала себя настолько полной жизни, как сейчас. И это никак не было связано с моей карьерой.
Именно в этот момент, когда я стояла на полутемной станции метро в окружении незнакомцев и одиноких музыкантов, я поняла, что мой дом был там, где находился Джек. Сейчас он не жил в Нью-Йорке, значит, и я больше не принадлежала городу. Это была простая истина, но крайне глубокая по своей сути. Мне следовало прирасти к тому месту, где поселился Джек, подобно тому, как океан прибивает ракушку к берегу. Джек был ракушкой, которая находилась в постоянном движении и которую перебрасывали с места на место приливы и отливы, а также другие силы, более мощные, чем он сам. А я была песком, который окутывал эту ракушку и смягчал удары волн, швыряющих её из стороны в сторону.
Когда я вошла в вагон метро, мое лицо озаряла улыбка. Понимание… пробуждение… наполнили меня такой радостью, которая я не думала, что вообще могла существовать. Это был самый лучший подарок, который я когда-либо получала от жизни. Мое сердце было готово лопнуть от огромного счастья, испытываемого мной в данный момент.
Если быть честной, то раньше я не думала, что так спокойно буду воспринимать следующий этап в карьере Джека. Я поняла, что всегда пыталась бороться за то, что, в конечном счете, только отдаляло нас друг от друга. Но жизнь складывалась так, что Джек стал частью меня, и желание сохранить нашу семью единой было главным приоритетом.
Я была не просто женой игрока Высшей лиги, я была женой Джека, мать его, Картера. И я хотела заботиться о своем мужчине, так же как и он заботился обо мне. У меня не было никаких сомнений в том, что Джек сделает для меня всё, о чем бы я его не попросила. Правда заключалась в том, что я ничего не хотела у него просить. Больше не хотела.
Мои страхи по поводу наших отношений остались далеко позади. То время, когда я пыталась что-то доказать ему и себе прошло. Не то, чтобы я окончательно отказывалась от своей мечты в пользу семьи, просто по ходу развития наших отношений Джек и его жизнь стали частью этой самой мечты. Рядом с ним я чувствовала себя полноценной, хотя раньше упорно боролась против этого.
Честно говоря, быть вдали от Джека оказалось гораздо сложнее, чем жить без работы. И никто не был бы сильнее удивлен этим признанием, чем я сама.
* * *Час спустя я попала домой. Консьерж позвонил мне и сказал, что пустые коробки для упаковки вещей, которые я заказывала, прибыли. Слава Богу, он поднял их на мой этаж и занес в квартиру. Гора из коробок была выше кухонного стола.
— Вам нужна упаковочная лента, миссис Картер?
Я огляделась и постучала себя по голове.
— Совсем забыла. Она у вас есть, чтобы я могла одолжить?
Он улыбнулся, и его кустистые брови сомкнулись, напоминая большую серую гусеницу.
— У нас её уйма. Сейчас вернусь.
— Спасибо, Томас! Просто входи без стука, — прокричала я.
Джек был прав. Пытаться собрать вещи в одиночку было невыполнимым занятием. Я посмотрела вокруг себя на множество вещей, которые у нас накопились за эти годы, и поняла, что нет никакой возможности мне одной упаковать все в кратчайшие сроки.
И как жены других игроков делают это, тем более, если у них есть дети? Они нанимают кого-то в помощь, разве не так? У меня появилась одна идея, я набрала номер Трины и стала ждать ответа.
Томас просунул голову во входную дверь, положил на столик в коридоре два рулона упаковочной ленты, махнул мне рукой и скрылся. Я крикнула ему «спасибо», когда Трина ответила на мой звонок.
— Не могу поверить, что ты оставляешь меня, — сказала она без предисловий. Её акцент поразил меня даже сейчас, когда она, не сказав «привет», начала возмущаться.
Я вздохнула.
— Я знаю, но стараюсь не думать об этом. — Расставаться с Триной и Маттео будет тяжело. Может быть, мне удастся уговорить их переехать в Калифорнию? Кроме того, нам понадобится водитель в Лос-Анджелесе. Как бы чудесно это не звучало, но я отбросила столь бредовую идею.
— Итак, в чем дело? Я знаю, ты звонишь не для того, чтобы поболтать с пухлой девицей.
— Трина, ты на седьмом месяце беременности! Ты не пухлая! Глядя на тебя со спины, невозможно заметить, что ты беременна. Поэтому многие девушки ненавидят тебя.
— Меня ненавидят девушки? — усмехнулась она, придя в ужас от этой мысли.
— Я имела в виду, что они могли бы тебя ненавидеть, — сказала я и засмеялась.
— Ну, так в чем дело, милая?
— Когда я уеду, могу я иногда звонить тебе? Ты можешь просто читать мне по телефону книги. Мне все равно. Я буду скучать по твоему неподражаемому голосу.
Британский акцент Трины был восхитителен; будь я парнем, я бы запала на неё только из-за акцента. К тому же, слова, которые она использовала в своей речи, были просто очаровательны. Всё у неё было «блистательно» или «чудесно»; а когда она сердилась или расстраивалась, то использовала какое-то незнакомое мне ругательство. Я до сих пор пыталась понять, что она имела в виду фразой «я валяюсь», и решила, что это означало «я поражена», но полной уверенности не было.
— Только до тех пор, пока не родится ребенок, потом я прибью тебя, если ты разбудишь его своим звонком, — сказала она и рассмеялась.
— Заметано. Ну, настоящая причина, по которой я звоню, заключается в том, что я не знаю, как мне собрать вещи в целой квартире. Я буквально схожу с ума, потому что не представляю, как мне разобраться с этим в одиночку. Как жены других игроков делают это? Что вообще делают люди в таких случаях? Помоги мне!
— Ты, должно быть, шутишь? Кэсси, скажи мне, что ты не сидишь в квартире в окружении пустых коробок, гадая, с чего бы начать?
Медленно повернув голову и оглядев красиво обставленную квартиру, я посмотрела на все с новой критической точки зрения. Вдруг те вещи, которые я с такой любовью покупала в эту квартиру, стали выглядеть проклятьем моего существования.
— Вообще-то, сейчас я смотрю на стопку пустых коробок. Но я могу расставить их вокруг себя и гадать, с чего начать сборы.
Трина шикнула на меня, прежде чем добавила:
