Развод. Тот, кто меня предал (СИ) - Черничная Даша

— Кудряха, поговори со мной.

Резко оборачиваюсь и смотрю на него.

— Мирон. Чего ты хочешь? — спрашиваю его.

Волна злости накатывает на меня запоздалым приливом.

— Ты сама знаешь чего. Мне нужна ты. Ты, Рита.

— В качестве кого? Любовницы? Эскорта? — выплевываю в него своим ядом.

— Что за глупости? — Мирон даже отступает от меня на шаг и устало вздыхает. — Рита, ты мне нужна как женщина. Жена, любовница, мать наших детей — все роли, все твои ипостасии, без исключения.

— Не смей говорить мне о детях, — отталкиваю его и прохожу мимо.

Мирон идет следом за мной, догоняет в гостиной и хватает за руку, разворачивая.

— Рита, остановись, — запускает руку себе в волосы и взъерошивает их.

А я невольно цепляюсь взглядом за Мирона, такого мягкого, домашнего, настоящего.

— Я не знаю, что мне сделать, Рит. Если бы я был на твоем месте, никогда бы не простил самого себя, ненавидел бы до последнего вздоха. Я не заслуживаю тебя, недостоин быть с тобой, дышать с тобой одним воздухом. Я вывалялся в дерьме по самую макушку. Такому нет прощения.

— Мне этого мало, — сдавленно говорю я. — Я любила тебя всем сердцем Мирон.

— Я знаю, малышка, — он подходит ближе, берет в руки мое лицо. — Дай мне шанс все исправить. Я смогу, я больше никогда не ошибусь, я усвоил этот урок. Рита, я не смогу без тебя.

По моим щекам начинаю течь слезы, и Мир прижимает мою голову к своей груди:

— Не плачь, маленькая, все позади. Однажды. Не сегодня и не завтра, но однажды ты простишь меня, и мы снова будем счастливы, потому что мы уже никогда не сможем друг без друга.

Он гладит меня по волосам, пока я выпускаю последние слезы. Чуть успокоившись, отстраняюсь от Мирона, вытираю лицо и произношу сдавленно:

— Уходи, Мирон. Мне нужно побыть одной.

Мир беспрекословно кивает, быстро собирается и направляется к выходу. Я стою рядом и наблюдаю за его сборами со щемящей тоской на сердце. Уже накинув на плечи куртку, он выравнивается и нежно, но твердо говорит:

— Не ходи с ним, Кудряха.

— С кем? — не понимаю я.

— С Олегом этим. С ним что-то нечисто.

Я слышу злость в его голосе.

— Не указывай мне, что делать! — психую я.

— Рит, я не шучу, — настаивает он. — Олег не так прост, как кажется.

— Ты-то откуда знаешь? — фыркаю я. — Просто ревнуешь меня.

— Ревную, — признает Мир. — До зубного, блять, скрежета ревную тебя, но не только к нему, ко всем мужикам в принципе. Но этот… Рита, он появился неспроста, и ему что-то нужно.

— Хочешь сказать, что я не могу понравиться мужчине? Что со мной можно быть только из-за чего-то? — меня трясет от эмоций.

Мирон шумно выдыхает и трет лицо:

— Ты все переворачиваешь. Рит, ты безумно красива, но этот Олег уж очень неожиданно нарисовался. В больнице был рядом с тобой. Посторонний человек, но его пустили. Тендер у меня увести пытался, крыс нагнал своих в мой офис. Сейчас появился. Где ты с ним встретилась? Наверняка в каком-то людном месте, будто бы невзначай? Рита, молю тебя, не ходи с ним никуда, не оставайся наедине.

Завожусь с пол-оборота, выталкиваю его за порог и кричу напоследок:

— Ты мне не указ, Епифанов! Я девушка свободная, могу ходить на свидания с кем хочу и делать то, что хочу! — и захлопываю перед его носом дверь.

Глава 35. Интуиция

Я честно хотел дать Рите возможность побыть без меня. Честно остался в стороне, даже не следил за ней. Она так хотела, а я ей пообещал.

Я достаточно обманывал ее. Теперь у меня нет шанса на ошибку, у меня не осталось дополнительных жизней, поэтому теперь только так.

Я честно хотел дать Рите возможность побыть без меня, но все изменилось, когда мне позвонил Герман и сказал, что видел мою жену с каким-то типом. Даже фото прислал, сделанное украдкой. А на нем Рита, и… Олег-гребаный-Евгеньевич собственной персоной.

Тут-то у меня и сгорели все предохранители к чертовой матери. Понесся к Рите домой, а после у ее подъезда курил сигареты одну за одной, чтобы успокоиться, чтобы не испугать ее.

А после ночь… самая лучшая ночь в моей жизни. Рита никогда не была так близко ко мне, как той ночью. Я не мог ее отпустить, но, переступив через себя, сделал так, как она просила.

Теперь же я еду домой и уже протрезвевшим от злости умом вижу четкую картину: этому Олегу, невесть откуда взявшемуся, совершенно точно что-то нужно от моей семьи. Или моя жена, или тупо поднасрать мне. Хорошо, если бы второе, потому что, если первое… я не уверен, что смогу сдержаться.

Семен толком ничего не нарыл, все какое-то либо мутное, либо вылизанное. Тут нужен человек иного плана. Тот, кто имеет информацию не только из официальных источников, но также из криминальных кругов.

Паркуюсь возле дома и звоню старому знакомому. Моя строительная фирма тесно сотрудничала с ним в свое время, еще когда у Стаса только проходила предвыборная кампания.

— Слушаю, Мирон, — отзывается тут же Северов.

— Приветствую, Стас, — здороваюсь с ним, расхаживая по дому.

— Чему обязан? — вообще-то, есть кое-что, чем мне обязан этот человек, но я надеялся, что мне не придется пользоваться этим шансом…что ж, я ошибся и тут.

— Нетелефонный разговор. Стас, мы можем встретиться? Желательно в ближайшее время.

— Приезжай ко мне в офис к двенадцати, — командует он, и я соглашаюсь.

Быстро привожу себя в порядок, надеваю новый костюм, рубашку и выезжаю.

Успеваю впритык. В приемной меня встречает секретарша и тут же проводит к Северу.

Жмем руки, садимся напротив друг друга. Стас Северов старше меня лет на десять. Высокий, крепкий, мрачный мужик. Бывший криминальный авторитет, который отказался от своего «бизнеса» ради кресла мэра. Суровый мужик, но дельный. Город при нем изменился в лучшую сторону.

Официально у него нет бизнеса. Неофициально же в узких руках все знают правду. Также знают и то, что у него остались прошлые связи. Именно они мне и нужны.

— Слушаю тебя, Мирон, — кивает Север.

— Мне нужно пробить одного человека, — говорю я.

— Давай подробности.

— У нас с женой… кхм… скажем так: небольшие разногласия. Некто Золотарев появляется в это время, начинает ошиваться возле нее. Запускает крыс в мою фирму, лезет в мой тендер.

— Подожди, это тот, с краевой больницей? — хмурится Север, а я киваю. — Я слышал о нем. Мирон, он залетный. Его так, по верхам прогнали мои люди — там с виду ничего.

— Это меня и настораживает, Стас. Ты скажешь, что я сумасшедший, раз пришел к тебе с просьбой пробить этого типа и, возможно, будешь прав, но я уверен — с этим Золотаревым что-то нечисто.

Север встает, размашистыми шагами направляется к своему креслу, садится. Берет листок, что-то пишет на нем и говорит параллельно:

— Любая катастрофа начинается с предчувствия. Знал бы ты, сколько раз это самое предчувствие спасало мою шкуру. Так что нет, ты не сумасшедший, — поднимает на меня хмурое лицо и протягивает этот листок со словами: — Вот номер Яда, моего человека. Объясни ему все, он сам разберется, что делать.

Благодарно киваю, беру из рук бумажку, складываю вдвое и кладу во внутренний карман пиджака.

— Что ж, спасибо, Север. Не буду тебя задерживать.

Жмем друг другу руки, и я разворачиваюсь, чтобы уйти, как в дверях прилетает:

— Мирон, — оборачиваюсь и вижу Севера, идущего ко мне.

Он становится напротив меня, а я непонимающе смотрю на него.

— Спасибо тебе, Мирон, — говорит он твердо.

— Не понял, — хмурюсь я, совершенно не догоняя, что происходит.

— Я знаю. За Алену спасибо. За то, что поддерживали ее и Тимофея. Не только морально, но и финансово.

— Знаешь Алену? — кажется, я начинаю догадываться, что происходит.

И эта догадка приводит меня в шок.

— Ближе, чем ты думаешь, — произносит устало Стас.

— Значит, квота — твоих рук дело? — понимаю я.

— Я не сразу про них узнал, — складывается ощущение, что Северу сложно это говорить, но и молчать он не может. — Но когда узнал, был рад тому, что рядом с ней оказались друзья. Так что моей благодарности нет границ. Я перед тобой и твоей женой в неоплатном долгу.