Дружба, Inc - Лисина Алиса

А может, и позапозапрошлая, я ведь очень давно ничего не снимала с карточки. Я же практически не трачу денег. Разве что на мелочи. Но мелочи ведь и стоят какую-то мелочь, уж простите за тавтологию.

Возвращаться в ювелирный и тем самым признавать, что на моей карточке нет денег, мне совсем не хочется. Хочется надеяться, что сережки до понедельника никто не купит. А в понедельник я разберусь с бухгалтерией и за ними приду.

Тем не менее, настроение немного подпорчено. Чтобы успокоиться, я захожу в «Арбат-Престиж». И буквально сразу натыкаюсь на мою любимую мюглеровскую туалетную воду. Сегодня будто специально для меня она продается со скидкой. Скидка не очень велика, рублей пятьсот, но я все-таки беру флакон. Мы ведь нищие и должны жить экономно, а это и есть самая настоящая экономия. Немного подумав, беру второй. Экономить так экономить. Я заодно прихватываю туалетную воду «Балдес-сарини» для мужа. Сегодня презенты получат все.

Кремы у меня, кажется, есть, но раз здесь они стоят дешевле, зачем упускать такую возможность? Карандаш для губ тоже пригодится (все равно тот, которым я пользуюсь сейчас, рано или поздно кончится). Лаков у меня огромная коробка, так что, пожалуй, я пройду мимо. Прихвачу только вот этот от «Буржуа». И заодно пару блесков для туб на будущее. И восхитительное французское мыло, пахнущее салатом. И гель для душа. И пену для ванны. И разные приспособления для маникюра и педикюра (конечно, у меня все есть, но эти такие оригинальные). И заодно шанелевскую пудреницу, коль скоро я хожу с шанелевской сумочкой. Да и пудра будет кстати.

Всего через каких-то полчаса я стою в очереди в кассу и удивляюсь тому, что магазинная сетка забита буквально доверху. Ведь я брала только мелочи, а они заняли так много места. И цифры, высветившиеся на кассовом аппарате, тоже меня удивляют. Пятнадцать тысяч семьсот десять. Наверное, меня с кем-то перепутали. Я же набрала максимум тысяч на пять, ну, может, на семь.

Просто поразительно. Берешь какую-то ерунду, а в итоге получается такая сумма. А теперь и на карточке пусто, и в кармане осталась тысяча рублей. Только на бензин. А ведь я ничего такого не купила.

Внезапно я вспоминаю, что карточкой я пользовалась в прошлом месяце (хотя совершенно не помню, за что я ею расплачивалась). Осталась только надежда на то, что на нее не успели перевести последнюю зарплату. Пятьсот долларов минус налоги — вполне хватит мужу на подарок. А потом сразу начнем экономить.

И не надо напоминать, что я собиралась начать это делать еще вчера. Скажем так — сегодня я прощалась с жизнью женщины, которая может позволить себе всякие мелочи. И прощание состоялось.

Правда, оно получилось чуть дороже, чем я рассчитывала. Но тут уж ничего не поделаешь…

В редакцию я приезжаю только в половине восьмого. Судя по доносящимся из подвала звукам, вечеринка уже в разгаре. Но я же должна была как следует рассмотреть все покупки? А сколько возни было с этим маскарадным костюмом! Да еще и поехала на метро, потому что тут все равно придется выпить хотя бы немного. А в нетрезвом виде я за руль не сажусь. Принципы, знаете ли.

В шкафу в кабинете висит знакомое бежевое пальто. Значит, мой супруг уже здесь. Уехал куда-то еще утром, ни разу мне не позвонил, его мобильный не отвечал, я волновалась, а он приехал в редакцию, даже меня не предупредив. А я, между прочим, потеряла почти весь день, выбирая ему подарок. И едва-едва его не купила.

В подвальчике висит дым и ужасно громко играет музыка. Акустика здесь такая, что легко оглохнуть. Разговаривать можно только стоя лицом к лицу, иначе ничего не слышно. Бармен Толик разливает пиво, на голове у него островерхий шлем. В таких в кино воевали в Первую мировую прусские офицеры. Видимо, так он участвует в карнавале.

Народа в подвальчике куча, но своего мужа я вижу сразу. Он, как всегда, сидит за стойкой и беседует с главным редактором и Ванечкой. И пьет пиво, разумеется. Дождаться меня он, конечно же, не мог.

— А вот и прекрасная половина. Растрясла меня сегодня как лоха. А чья школа?

Главный улыбается, но немного криво. В руках у него бутылка водки, которую он наклоняет над Ванечкиным стаканом (не забывая, естественно, и себя). Муж поворачивается ко мне. По его глазам видно, что бокал пива, который он пьет, далеко не первый.

— Извини, мобильный разрядился…

— А я, между прочим, волновалась…

Я жду, когда он скажет мне, где он был. Но он почему-то не говорит.

— И давно ты здесь?

— С четырех. Поехал по делам, там задержался, решил, что возвращаться домой уже не стоит. К тому же я думал, что ты на работе…

Заботливый Толик ставит передо мной высокий пластиковый стакан. В принципе пиво — не мой напиток, тем более «Невское». Но французского вина мне здесь не дадут, а водку я не пью вообще. Значит, сойдет и пиво.

— Начало конкурса костюмов! — истошно вопит наш генеральный директор, незаметно подкравшийся к стойке и ухвативший микрофон, подключенный к динамикам. — Участникам записаться и приготовиться…

Я так и не выяснила, где был Игорь, но мне пора исчезать. Муж поворачивается к Ванечке, и я улетучиваюсь. Ему не надо знать, что его ждет сюрприз.

На переодевание и дополнительный макияж уходит всего полчаса. Но когда я снова появляюсь в подвале, мужа уже не видно. Наверное, отошел в туалет.

— Как записать? — Генеральный директор рассматривает мой наряд. — Девушка из высшего общества?

Девушка из высшего общества в высоких сапогах, чулках в сеточку, кожаных шортах и кожаном топике? Странное у него представление о высшем обществе.

— Аннет с пляс Пигаль, — сообщаю я. — Лучшая куртизанка Парижа.

Судя по нахмуренным бровям, слово «куртизанка» ему явно незнакомо, но он все же кивает. А теперь можно разглядеть моих конкурентов.

Их, к счастью, немного. Володя из отдела информации в кофте с натянутым на голову капюшоном и глазами, обведенными чем-то черным. Во рту — игрушечная вампирская челюсть. Вполне хэллоуинский типаж. Его коллега Света, молодая девица высокого роста и с пышным бюстом, почему-то в ночной рубашке и в тапочках. Что это означает, я не в курсе. Художник Витя в ботфортах и белой рубашке с кружевным воротничком, на глазу повязка. Полагаю, что это костюм пирата.

Невысокая женщина лет сорока (не знаю, как ее зовут, но она, кажется, из отдела рекламы) в беретике и с корзинкой в руках. В корзинке — несколько искусственных цветков. Все понятно, цветочница (хотя что делать цветочнице на Хэллоуине?). Кто-то в маске черта и с когтями на пальцах — какая-то нечисть. Кажется, из отдела спорта. Вот, в общем, и все. Негусто, признаться.

Желание участвовать в конкурсе почему-то пропадает. Генеральный директор объявляет, что победитель или победительница получат бутылку «лучшего Шотландского виски». На барной стойке тут же появляется гигантская бутыль «Уайт хорс». Лучшим его назвать нельзя, мой муж вообще пьет только ирландский, я к виски не притрагиваюсь. А к тому же я не уверена, что мне удастся занять первое место. Быть среди проигравших совсем не хочется.

— Итак, представляю участников! — Слово «участников» генеральный директор выговаривает с трудом (похоже, для него праздник начался как минимум пару часов назад). — Д’Артаньян, Децл, покойница, партизанка, пляс Пигаль и оборотень!

Художник пытается возражать, что он пират, а не д’Артаньян. Вампир Володя с трудом двигает игрушечной вампирской челюстью и неразборчиво бубнит, что он совсем не Децл. Света обиженно выкрикивает, что она не покойница, а привидение. «Партизанка», которую я приняла за цветочницу, негромко шепчет, что она вообще-то Красная Шапочка. Оборотень требует, чтобы его называли сатаной.

Лично я могу лишь заметить, что пляс Пигаль — это улица, но этого не делаю. По команде генерального снова начинает орать музыка. Он все равно ничего уже не услышит. А и услышит, вряд ли поймет.

Мы неуверенно топчемся вокруг столба, держась за руки. Абсолютно идиотское ощущение. Потом каждому предлагается выбрать музыку и продефилировать по центру подвальчика, как по подиуму. Я вызываюсь первой и прошу поставить что-нибудь французское. Мне ставят Джорджа Майкла. Логика не совсем ясна. Впрочем, Джордж Майкл наверняка хоть раз был в Париже.