Скромная королева (ЛП) - Кент Кайли

— Это не обязательно должно быть завтра. Или даже в следующем году. Перестань волноваться. Если ты не готова, то мы подождем. — Я сажусь и тяну ее к себе, чтобы она легла на меня.

— Ладно… Прости меня. Я действительно хочу иметь детей. Просто я пока не знаю, готова ли я делить тебя с кем-то еще. Мне и так приходится делить тебя со столькими людьми.

— Холли, никто не важен для меня больше, чем ты. Как бы я ни был занят и какие бы безумства ни происходили в моем мире, ты была и всегда будешь для меня приоритетом номер один. — Я серьезно отношусь к каждому слову. Никто не стоит выше моей жены. И никогда не будет. — Но мои обещания не успокаивают ее. Более того, они ее злят.

Ее лицо краснеет, когда она вскакивает с кровати. Натянув платье и проведя руками по ткани, пытаясь разгладить складки, она поворачивается, положив руки на бедра, и пристально смотрит в мою сторону. Я изо всех сил пытаюсь побороть улыбку, которая хочет украсить мои губы. Она чертовски великолепна, когда злится.

— Я — самое важное, да? Скажи мне, Ти, насколько я была важна, когда ты позволил мне думать, что ты мертв? Насколько я была важна, когда вы с Нео придумали этот дурацкий план? Когда ты заставил меня смотреть, как взрывается тот дом, думая, что ты внутри? — Она поднимает брови, чтобы выразить свою точку зрения.

Я думал, что мы уже прошли через это. Но, очевидно, она все еще испытывает негативные эмоции из-за произошедшего.

— Dolcezza, именно из-за тебя я сделал то, что должен был сделать. Мне нужно было исправить ситуацию в Нью-Йорке. Я должен сделать так, чтобы тебе было безопасно там жить. Я не могу допустить, чтобы в моем городе творилось то, что подвергало бы тебя риску.

— Знаешь что? Это даже неважно. Я знаю, кто ты, Тео. Знаю, что тебе приходится делать то, что мне не нравится. Но по какой-то причине я не могу представить себе жизнь без тебя. Я больше не хочу знать, что такое жизнь без тебя. Я все еще чертовски зла из-за того, что ты сделал, и буду злиться еще какое-то время, но, помимо этого, я испытываю чертово облегчение от того, что у меня все еще есть ты.

— Тебе не придется жить без меня, Холли. Не успеешь оглянуться, как я разберусь с этим дерьмом, и мы все вернемся домой. Ты вернешься к своей работе и сможешь учить этих избалованных сопляков в той претенциозной школе. — Холли морщится и отводит глаза. — Что? Ты не хочешь возвращаться в Нью-Йорк?

— Конечно, хочу. Я полюбила его за те несколько недель, которые мне довелось там провести. Однако мне нужно найти новую работу. Меня вроде как… ну, меня… меня уволили, — выдавливает она из себя.

Я теряю дар речи.

— Как тебя могли уволить? Ты проработала там всего один день. И у Нео была договоренность с директором; твоя работа должна была ждать тебя, — спрашиваю я, сбитый с толку.

— Ну, в том-то и дело… В школах обычно любят, чтобы учителя, знаете ли, приходили и учили детей. Я знаю, Нео говорил, что все уладил, но, очевидно, все меняется. — Она пожимает плечами и пытается притвориться, что ничего страшного не происходит.

Я видел, сколько сил она потратила на планирование и подготовку к первому дню. Я знаю, как сильно она любит свою работу.

— Почему ты ничего не сказала? Когда это вообще произошло? — Я достаю телефон и прокручиваю список номеров, пытаясь найти контакт кого-то, кого я знаю, кто мог бы добиться ее восстановления.

— Я не хотела поднимать эту тему. Ты был очень занят, и я не хочу тратить то немногое время, что у нас есть вместе. Все в порядке. Я уверена, что смогу что-нибудь найти или какое-то время поработать на временной основе. У меня есть траст, так что я не то чтобы отчаянно нуждаюсь в зарплате. Просто я не могу жить в Штатах без работы. Я живу там по разрешению на работу, Ти. Я уже говорила тебе об этом.

У нее есть траст.

— Dolcezza, к черту твой траст. У тебя чертова фамилия Валентино и банковский счет, который к ней прилагается. Тебе не нужно работать ни дня в своей жизни, если ты решишь этого не делать. О, и если ты забыла, мы женаты, так что тебе не нужна и гребаная виза. Пусть только какой-нибудь мудак попробует сказать моей жене, что она не может жить там, где ей, бл*дь, хочется.

Холли закатывает на меня глаза.

— Нам, наверное, стоит занять свои места. Ты же сказал, что мы скоро приземлимся?

Я смотрю на время на своем телефоне.

— Да, так и есть. — Они, наверное, кружат, ждут нас. Я знаю, что мои пилоты педантичны в вопросах безопасности. Я, бл*дь, плачу им за это. Они не пойдут на посадку, пока все не будут пристегнуты. — То, что тебя уволили, большая потеря для этой школы. Ты потрясающий учитель, Холли. Ты самый умный и добрый человек, которого я знаю. — Я целую ее в лоб, когда мы садимся. Затем беру Холли за руку, оставляя эту тему. Пока.

Выходя из самолета, я вижу три машины, которые, как сказал Нео, будут здесь, а также вертолет, ожидающий недалеко от взлетно-посадочной полосы, и гребаного Донателло, направляющегося к нам. Я наклоняюсь к Холли и шепчу:

— Он важный человек, Dolcezza. Дон всех Донов. Что бы ты ни делала, не направляй пистолет ему в голову. — Я ухмыляюсь.

— Это было один раз, Ти. Правда? Ты все время будешь вспоминать это? — шипит Холли.

— Тео, с возвращением. — Донателло протягивает мне ладонь.

Я пожимаю ее и представляю Холли.

— Это Холли, моя жена.

Донателло выказывает удивление, но затем наклоняется и целует ее в щеки.

— Benvenuto in famiglia, Холли. Приятно познакомиться. — У меня нет времени размышлять о том, почему он приветствует мою жену в семье. Возможно, это старая итальянская традиция. — Глория, più bella che mai¹⁰. — Он делает шаг к моей матери, чтобы поприветствовать ее.

Я уже знал, что они знакомы. Очевидно, моя мать дружила с его сестрой (или мне так говорили), и они много лет встречались в одной компании на мероприятиях. Но, наблюдая за тем, как моя мать напрягается в присутствии Донателло, как она настороженно смотрит на меня, потом снова на стоящего перед ней мужчину, я задаюсь вопросом, насколько они близки на самом деле.

— Донателло, я не ожидала увидеть тебя здесь, — говорит моя мать.

— Ну, не каждый день мне удается увидеться со старым другом на материке, Глория. — Донателло смотрит в сторону трех машин поблизости, а затем кивает в мою сторону. — Тео, на пару слов, если ты не против. — Он поворачивается и отходит на несколько шагов от нашей группы.

— Оставайся с ней, — говорю я Нео, следуя за Донателло. Он открывает рот, чтобы возразить, но я не жду, пока он вымолвит хоть слово. — Знаешь, если ты хотел поболтать, то в наше время достаточно просто снять трубку телефона. — Я ухмыляюсь ему.

— Как плечо?

— Бывало и хуже. — Я пожимаю плечами. Оно все еще чертовски болит. Я просто не собираюсь сообщать всем об этом.

— Я подумал, что могу подвезти вас до поместья. Я приготовил комнаты в своем доме для тебя и твоих гостей.

— Почему? — Я наклонил голову. Почему он хочет, чтобы мы остановились у него?

— Ти, два дня назад ты попал в засаду по дороге в аэропорт. Неужели ты думаешь, что тебе стоит разъезжать по округе?

— Я уверен, что мои люди не хуже, если не лучше твоих.

— И ты готов рискнуть безопасностью и благополучием своей жены? Ради чего? Из-за своей гордости? Из-за нежелания принять помощь, которую я предлагаю? Которую мало кто получает от меня, хочу заметить.

— Опять же, почему? Почему ты пытаешься мне помочь?

— У нас общие интересы. К тому же мы с твоей матерью старые друзья. В вертолете достаточно места для вас троих. Остальные могут последовать за моими людьми на автомобилях. — Донателло поворачивается и уходит.

Я киваю Нео, и он бежит ко мне. Мы идем обратно бок о бок, я пристально смотрю на Холли, пока сообщаю новый план размещения. Сказать, что он в бешенстве и в ужасе от этой идеи, было бы преуменьшением. Но Донателло прав. Я не хочу подвергать Холли или мою мать ненужному риску.