Шанс на счастье (СИ) - Черно Адалин

Марина приходит в девять. Говорит, что без проблем почитает Ксюше на ночь и приготовит завтрак. Мы с Русланом уходим в девять. Ванну я принять так и не успеваю. Настроение ни к черту, поэтому по пути к студии я пытаюсь настроиться.

Как работать, когда ты чувствуешь себя взволнованной и нервной? Когда плечи сковывает напряжение, а в душе ютится неразбериха.

В студии необычно тихо и темно. Руслан зажигает свет, пропускает меня в комнату с оборудованием, настраивает камеру. Мы ждем визажиста и стилиста, они помогут первые полчаса и потом уйдут. Оставят нас вдвоем. Девочки приходят ровно в половине десятого, Саша раскладывает комплекты одежды, а Люда наносит макияж, поправляет волосы. Через полчаса я выгляжу так, как нужно и прошу у Люды оставить мне косметику.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мало ли… нужно будет что-то поправить.

Мы прощаемся с девчонками, и они уходят. Съемка начинается, но я, увы, не чувствую себя настроенной. Первые пять снимков, по словам Руслана, ужасны, еще пять плохи, десяток сгодится, но не то. Я злюсь и нервничаю. Ни одной нормальной фотографии с пятидесяти. Хочется завыть.

— У нас точно все в порядке?

Руслан напряжен не меньше моего. Правда ему, в отличие от меня, не нужно выглядеть шикарно. Достаточно нажимать на кнопочку и делать снимки, выставлять свет, чего он, оказывается, тоже не может сделать.

— Не в порядке, — раздраженно бормочу. — Нихрена у нас не в порядке.

Он вздыхает. Откладывает камеру и идет ко мне. Останавливается в паре метров и осматривает тяжелым хмурым взглядом, который, как мне кажется, пробирает до костей.

— Ты недовольна, но упрямо молчишь.

Он замечает верно. Я о многом умалчиваю, терплю, уверяю себя, что все хорошо, просто я слишком требовательна. Напоминаю себе, что Руслан не знал о дочери шесть лет, понятия не имел, что я его не предавала. Он жил с этим и ему было трудно. Я понимаю его, но не себя.

— Я запуталась.

А вот это честно. Понятия не имею, как нам быть дальше. Мы ведь на работе здесь, а получается, что строим отношения, которые только мешают.

— Я искал для Оли специалиста. Завтра первое посещение.

— Тебя поэтому так долго не было?

— Да.

— Она уже знает?

— О посещении? Нет, — он мотает головой и шумно выдыхает. Хмурится, от чего на его лбу проступает глубокая складка. Ему не идет, но в силу последних обстоятельств такое поведение нормально. — Я не видел ее сегодня весь день. Она писала, я отвечал. Наше общение сводится к минимум. Я не хочу, чтобы ты волновалась.

Чувствую себя ревнивой бабенкой, что не позволяет мужу встречаться с дочкой от первого брака. Они ведь явно общались, пока не появилась я и Ксюша, смеялись, проводили вместе вечера, она готовила ему завтрак. Это больно терзает меня изнутри, но я не могу поставить перед ним ультиматум. У него эти годы была своя жизнь, и от нее не так просто отказаться.

— У меня нет настроения на съемку, — признаюсь.

— Леонид нас убьет.

— Я не могу так быстро перестроиться.

— Есть предложение потанцевать.

Я думала, он шутит, но нет. Руслан лишь ждет моего решения. Протягивает мне руку, помогая встать с пуфика. Я жду, пока он включит на телефоне музыку и не могу поверить, что согласилась на это. Впрочем, почему бы и нет? Мы одни, Ксюша в полной безопасности. Оля не имеет ни малейшего понятия, где мы.

Медленная музыка отвлекает от мыслей. Руслан притягивает меня к себе, заводит руку за спину, пробегает пальцами по шелковой кофточке.

Первые шаги делаем робко и неуверенно, я то и дело встаю Руслану на ноги, смеюсь, когда не получается. Спустя две песни мы, наконец, входим в ритм. У меня поднимается настроение, от музыки и от его близости. От дыхания, которое щекочет мне висок и теплых рук, в кольце которых я нахожусь.

Мы плавно перемещаемся на небольшой диван. Моя оголенная спина касается холодной обивки, но сейчас это только кстати. Я поднимаю руки, притягиваю Руслана к себе за шею. Целую, прикасаюсь губами к его щеке, к подбородку, ныряю к шее. Мне так хорошо с ним, несмотря ни на что.

Медленная тихая мелодия все еще играет. Мы оба не на шутку возбуждены, я прерывисто дышу и спешно помогаю Руслану освободиться от одежды. Он здесь. Рядом. Близко-близко.

Ласкает мое тело, покрывает поцелуями лицо, шею, плечи и даже руки. На пике нашей близости звонит его телефон. Я нащупываю его рукой, забираю с табуретки рядом и смотрю на экран. Оля. Показываю ему. Жду, кажется, я так долго жду его решения.

Она не звонила все эти дни. Или же я не знаю о ее звонках. Она не тревожила нас и делает это как раз тогда, когда мы занимаемся любовью, когда позволяем себе сбежать от всего мира, укрыться от проблем и просто побыть вдвоем.

Странно, но я не раздражаюсь. Мне немного не по себе и становится холодно, когда Руслан чуть отстраняется. Я перевожу на него взгляд. Жду, что он встает, заберет телефон и отойдет куда-то в сторону, чтобы ответить.

Мобильный он и вправду забирает, но лишь затем, чтобы отбросить его на ковер и продолжить дарить мне сказку.

Кажется, я не верю. Он не ответил! Сделал выбор. Сам.

Я ведь показала ему, что не против его ответа, протянула телефон, но он не ответил. Отключил звонок и вернул свое внимание ко мне.

Я поддаюсь вперед. Мы перекатываемся так, что Руслан оказывается на спине, а я сверху. Мои руки на его груди, влажные волосы разметались по плечам. Он смотрит. Пожирает взглядом, изучает, будто запоминает. Я почему-то думала, будет волноваться, думать о ней, спешить все завершить, но нет. Он спокоен, расслаблен и полностью поглощен мной.

Хочет меня. Трогает. Обхватывает руками за бедра, тянет на себя.

После всего с моих губ почти срывается “Я люблю тебя”.

Снова отвлекает телефонный звонок. Руслан, который к этому времени уже поднялся, отключает звук, идет в ванную, но по возвращению его телефон звонит снова.

— Ответь, — настаиваю, понимая, что не прощу себе, если эта дура что-то с собой сделает.

— Слушаю, — бросает в трубку.

Я слышу мужской голос. Это явно не Оля. Руслан хмурится, его взгляд меняется, наполняется тревогой и страхом. Он не успевает отключиться, а я уже натягиваю на себя одежду.

— Что?

— Олю сбила машина, — произносит на выдохе. — Она в тяжелом состоянии, ее увезли в больницу.

Глава 35

— Не переживайте, Аня, все будет в порядке. Ксюша уже спит, она плотно поела, поиграла, о вас не спрашивала. Я буду рядом, — заверяет Марина, когда я звоню ей, чтобы попросить еще остаться.

Руслан взвинчен, нервничает и судорожно собирается. Чертыхается, когда не может застегнуть пуговицу на штанах и змейку. Я тоже беспокоюсь, стараюсь одеться как можно быстрее и выйти, наконец, на улицу.

Мне не по себе из-за случившегося.

Она звонила, а он не ответил. Что произошло потом? Ей стало настолько плохо, что она бросилась под машину?

Когда мы выходим из студии, меня потряхивает. Я не близка с Олей, но точно не желаю ей смерти. Главное, чтобы это понял Руслан. А еще то, что он ни в чем не виноват, потому что уже сейчас я вижу раскаяние на его лице.

И злость. Она засела где-то на дне его взгляда, который при каждом удобном случае он прячет. Я лишь пару раз мельком уловила его и мне стало не по себе. Я боялась, что после случившегося останусь виноватой, что Руслан таковой меня посчитает.

В такси мы ехали молча. Я отвернулась к окну и молилась, чтобы все было в порядке и Оля пришла в себя, рассказала, почему это произошло и как так случилось? Пока не будет объяснянения, я уверена, Руслан будет корить себя за то, что не ответил, что провел время со мной. Это снова вернет нас на десятки шагов назад. Мы только сделали несколько навстречу друг другу и теперь это всё вернется на круги своя!

Добравшись до больницы, одновременно выходим из машины. Руслан идет первым, но у входа останавливается так резко, что я с разбегу налетаю на его широкую спину.