Притворись моим другом (СИ) - Палла Иоланта

За ним идет Филатов. Непривычно хмурый. Мы в отделении полиции. Власов дает показания. Его отец приехал полчаса назад. Все на нервах. Я уже все губы искусала в ожидании Руслана. Не представляю, что сейчас с ним происходит. После падения Макса Власова, словно подменили. Он стоял и смотрел вперед, не слыша нас. Лёня звонил в скорую, а Алан пытался достучаться до Руса. Резников упал на балкон третьего этажа. Лежал неподвижно, и я думала, что это конец, но когда его сняли и погрузили на каталку, один из медицинских работников сообщил, что парень жив. С поправочкой «пока жив».

— Нет.

— Насчет Макса, — Фил проводит рукой по лицу и убирает руки в карманы брюк, — еще ничего неизвестно. Романова пробивает обстановку, пока инфы зеро.

Киваю в ответ и смотрю на дверь, за которой находится Руслан. Каким бы не был Макс, я не хотела ему смерти. Думаю, никто из нас не хотел бы.

— Почему его держат так долго? — спрашиваю у парней, которые переглядываются.

— Все из-за прошлого дела, — Лёня отводит нас к окну, чтобы не было лишних ушей, — когда Димка Лазаренко упал с крыши.

— Как это произошло?

— Мы тусовались там, — Филатов присаживается на подоконник и сводит брови на переносице, — в том же месте, где были сегодня. Обычно там собирались. Я, Рус, Димка, Макс, Алан и Романова вечно хвостом цеплялась. В общем, эта парочка ушла, ну Резников с Кристинкой, когда пошёл дождь, а Димку на приключения потянуло. Он постоянно рисковал. То паркуром увлекся. То с тарзанки ему захотелось прыгнуть, а тут решил поспорить, что пройдет по краю и не упадет. Рус его отговаривать начал, тот уперся. Пошел все-таки.

Лёня замолкает. Шумно сглатывает и отводит взгляд в сторону.

— Димка шел, а Рус за ним следил. Мы даже не поняли, как это произошло. Димон прикольнулся, что падает. Влас его обматерил и отвернулся, а тот… Поскольнулся в общем. Рус ближе всех был, но даже он его поймать не успел.

Алан выдыхает, а я сжимаюсь. Те же обстоятельства. То же самое место. И друг, пусть и бывший.

— Я до сих пор слышу этот удар. — Фил прочищает горло. — Мы не так близко общались с Димкой, а вот Влас пропадал с ним. Как-то так. Если еще то дело поднимут, то…

— Ничего не будет, — цедит сквозь зубы Алан, — это глупая случайность.

Ежусь в очередной раз и пишу тёть Оле сообщение, что все хорошо, и я немного задерживаюсь. Не представляю, как рассказывать ей обо всем. Да и мозг сейчас не лучший работник. Бушуют лишь эмоции.

— Одинаковые показания.

— Да понимаю…

Парни замолкают, когда дверь открывается. Сначала выходит Руслан, а затем и его отец.

— В машину, молодежь, — приказывает старший Власов, а я жду, когда Руслан поравняется со мной.

— Все нормально? — спрашиваю у него и беру за руку, на которую он смотрит с равнодушием.

Кивает и идет вперед. Я не знаю, что говорить. Ребята рядом и его отец. Мы втроем садимся в машину. Парни уезжают на спорткаре Алана. Руслан близко со мной на заднем сиденье, а его отец на переднем пассажирском. В салоне гнетущая тишина. Я лишь пальцы Власова сжимаю. Сегодняшний день перевернул все верх дном. Я посмотрела на Максима с другой стороны. Узнала о том, что произошло прошлой весной, и почему Руслана называли убийцей. Чуть не упала с крыши. И, кажется, совсем растеряла силы и способность мыслить.

— Да, — старший Власов отвечает на звонок, когда машина трогается с места, — да, это я. Что?! Да. Я понял. Скоро приеду.

Руслан косится в сторону отца, а я на наши руки.

— Кто звонил?

Спереди слышится тяжелый вздох.

— Пап? — Рус громко сглатывает.

Его отец прокашливается, но его голос все равно скрипит.

— Вера умерла.

Глава 42

Евангелина

— От Руслана есть новости? — тёть Оля ставит передо мной кружку с горячим какао и садится в соседнее кресло.

Выходные. Мы решили посмотреть вместе фильм, точнее, все решила Ольга, а я безропотно согласилась, потому что хотела отвлечься от мыслей, которые терзали мою несчастную голову. После похорон Веры Власов пропал. Не выходил на связь. Его телефон был недоступен. Ребята тоже переживали. Я даже позвонила Сергею, чтобы узнать, может, Рус был с ним, но нет. Власов уехал за город и не хотел никого видеть. Я пару раз порывалась поехать к нему, но Сергей сказал, не нужно. Ему необходимо время, чтобы побыть одному и свыкнуться с тем, что его матери больше нет.

— Нет, — отпиваю глоток горячего напитка и подтягиваю ноги к себе вместе с пледом.

Зима вошла в свои законные права, и я начала мерзнуть даже тогда, когда отопление в квартире работало на полную мощь. Хоть Артёмка сладко спал и не плакал. Он вообще стал очень спокойным. Агукал, кривился и смешно улыбался. Чудесный малыш с пухлыми щечками отвлекал от самопоедания и боли, которая никак не хотела проходить. Я думала, что после смерти матери, ничто не сможет ранить так же сильно, но нет. Уход из жизни Веры стал не меньшим ударом.

— Бедный мальчик, — вздыхает тёть Оля, отвлекаясь от фильма, сути которого я не могу уловить, — хорошо, что с полицией все обошлось.

Киваю. Случай на крыше не остался тайной. СМИ пестрили о сыне того самого Власова. В школе вели бурные обсуждения о том, что Руслан специально подстроил падение Максима. Несли такую несусветную чушь, что я багровела от злости. Это все наглая ложь! Власов хотел его спасти, а в итоге все обернулось нелепой случайностью. Кто же знал, что Резников зацепился за кусок арматуры и порвал куртку. Маленькие детали стали губительными.

— Как другой твой одноклассник? В родительском чате такое писали, что волосы дыбом, — Ольга закатывает глаза, а я делаю еще один глоток какао, — его мать рвала и метала. Конечно, я ее понимаю, но так набрасываться на чужого ребенка, не зная правды, глупо.

— Алан сказал, что Максима увезли в столицу, — повторяю то, что слышала от парней, и не могу сдержать дрожи в голосе.

Да, Резников тот еще негодяй, но такого даже он не заслужил. Перелом правой руки. Проблемы с позвоночником. Неизвестно сможет ли он вообще ходить. Плюс ко всему сотрясение мозга. Состояние стабильно тяжелое. Мне от осознания становится плохо. Получается, вместо того, чтобы отойти и самому себя сберечь, Макс меня спас, а ведь мог упасть не на балкон… Тогда последствия были бы совсем другими.

— Это не твоя вина, Лина, — тёть Оля смотрит с таким пониманием, что у меня все переворачивается внутри, и какао теряет вкус, когда я делаю большой глоток, — по крышам лазить очень опасно. Я вообще удивлена, что ты там оказалась.

Я отвожу взгляд в сторону, чтобы не выдать своего напряжения. Конечно, я не сказала ей всей правды. Например, что сама висела на волосок от смерти. Все мы скрыли подробности от родителей, даже не договариваясь.

— Это к тебе? — спрашивает тёть Оля, когда раздается звонок в дверь.

Сердце в груди срывается с места и принимается громко стучать. Я ставлю кружку с какао на стол и поднимаюсь. Ребята не говорили, что зайдут. Может, это Руслан.

— Я открою, — произношу дрожащим голосом и спешу быстрее к выходу.

Не хочу, чтобы от звонкой трели проснулся братишка. Руки трясутся, когда открываю дверь. Ожидаю увидеть хмурого Власова, но на пороге совсем не он. Замираю с открытым ртом от удивления.

— Пап…

Напротив меня стоит отец и смотрит с ожиданием. Брови сведены на переносице. На лице легкая щетина. Вид уставший. Через плечо перекинута спортивная сумка. Возле ног лежит еще одна.

— Впустишь отца? — спрашивает, и я тут же отскакиваю в сторону, пропуская его в квартиру.

— Иван, — Ольга идет навстречу и улыбается, — почему не сказал, что приедешь?

— Сюрприз вам решил устроить, — он не улыбается.

Бросает в мою сторону странный взгляд и ставит сумки около полки с обувью.

— Ты голодный? — папа кивает в ответ. — Хорошо, тогда на стол накрою.

Тёть Оля суетится, а я все так же стою на месте и разглядываю отца, как чудо. Смущает то, что у него столько сумок. В прошлый раз он приезжал налегке. Несколько секунд он смотрит на меня и, кажется, хочет что-то сказать, но после снимает куртку с шапкой и идет на кухню. Я плетусь следом, хотя желание скрыться в своей комнате перевешивает на чаше весов. Только перед Ольгой будет стыдно за такое поведение, поэтому вскоре я потягиваю какао, сидя за столом в кухне.