Ярослава Лазарева - Осенний поцелуй Лондона
– Приятно, – прошептал он и на миг прижал ее к себе.
С Тайт-стрит они свернули на Ройл-Хоспитал-роуд. Гера довел ее до Национального музея армии.
– А мы тут были на экскурсии! – обрадовалась Наташа, увидев знакомое место. – Отсюда до пансионата пешком минут пятнадцать.
– Я думаю, что здесь нам нужно расстаться, – тихо проговорил Гера.
– Аделина так мечтала с тобой познакомиться! – хмуро ответила она. – И как же ей обломится! Она, наверное, все глаза проглядела, поджидая сына олигарха, – нарочито веселым тоном заметила Наташа, желая разрядить возрастающее напряжение.
Но она уже с трудом сдерживала слезы, понимая, что разлука неизбежна.
– Я никогда тебя не забуду, – сказал он, глядя ей в глаза.
Наташа моргнула, слезы все-таки побежали.
– И я, – прошептала она и вытерла глаза.
Гера полез в карман куртки и достал черную лакированную шкатулочку. Она была совсем маленькой и походила на детский кубик.
– Я купил это, когда мы были в Сохо в китайском квартале, – пояснил он. – Мне понравились эти тонкие изящные рисунки на стенках шкатулочки. Как видишь, это полумесяцы, а вот на крышечке настоящее золотое солнце. Ты для меня была эти дни словно солнышко, поэтому я купил для тебя эту вещицу. Надеюсь, у таможенников она вопросов не вызовет? – добавил он и грустно улыбнулся.
Наташа взяла шкатулочку и дрожащими пальцами открыла ее. Внутри она была обита красным бархатом и пуста.
– Когда-нибудь тебе подарят украшение и ты положишь его сюда, – тихо произнес Гера.
– Спасибо! – с трудом проглотив комок в горле, ответила она и сжала шкатулочку. – Когда ты успел ее купить?
– Пока ты изучала ряды бус, – засмеялся Гера. – И я рад, что у тебя останется на память о нашей встрече хоть что-то.
Наташа глянула на него сквозь слезы. Он крепко обнял ее. Их губы соприкоснулись. Наташа чуть в обморок не упала, когда ощутила горячую сухость его поцелуя. Из последних сил она взяла себя в руки, пробормотала: «Прощай» и устремилась прочь, заливаясь слезами.
Когда она пришла в пансионат, то уже успокоилась. На ее счастье, группа во главе с Аделиной Петровной задерживалась на экскурсии. Но Глеб был на месте и встретил ее чуть ли не в дверях.
– Явилась? – ехидно поинтересовался он. – А где твой принц? Что-то ты пешком!
– Привет, – холодно ответила Наташа.
Она четко помнила наставление Геры о том, что не нужно оправдываться в поступках, которые ты не совершал.
– Учти, Адель всем сказала, что тебе вчера внезапно стало плохо и тебя отправили в больницу, – сообщил он. – Типа ты влегкую отравилась фастфудом. Поэтому уже сегодня вернешься.
– Легенду разработали, – усмехнулась она и подошла к своему номеру.
– А что мы должны были говорить ребятам? – пожал он плечами. – Так безопаснее для всех. И для тебя в первую очередь!
Наташа уже хотела сказать, что она ничего такого не делала, но вовремя вспомнила, что «нужно быть выше всего этого», и промолчала. Она открыла дверь номера, Глеб зашел за ней.
– А ты куда? – невозмутимо спросила она.
– А ты сильно изменилась, – заметил он. – Ишь какая уверенная стала! А всего ничего пообщалась с олигархом, и сразу нос задирать!
– Отстань! – кинула Наташа и сняла куртку. – Я хочу отдохнуть.
– Я вот все вначале своему отцу расскажу, а затем и твоему, – с угрозой произнес Глеб и скрестил руки на груди.
– И что такого ты можешь рассказать? – засмеялась она. – Еще раз повторю для непонятливых: отстань! Через несколько дней я вернусь в свой город, заживу обычной жизнью… И какое мне дело до тебя, твоего отца? Так что остынь!
Наташе вдруг захотелось высказать ему, что он вел себя необоснованно жестоко и что она считала его своим другом, но она прикусила язык. Глеб будто прочитал ее мысли.
– Что, думаешь, я на тебя запал? И поэтому проводил время с тобой, а не с другими? – с насмешкой сказал он. – Дурочка! Это просто такая отработанная тактика: во всех поездках я ищу кого-то одного, с кем мне менее противно общаться. И тут выбор пал на тебя. Ты показалась мне адекватной и не прилипчивой. Всегда проще в путешествиях, если на время приближаешь к себе человека. К тому же меня совсем не радовало, что Аделька ехала старшей. Она давно мне глазки строит. Старая…
– Прекрати! – резко оборвала его Наташа.
– Ой, ты уже вернулась?! – раздался радостный голос, и из-за плеча Глеба выглянула Лена. – А мы идем и слышим, вроде кто-то разговаривает. Я сразу подумала, что это ты! А мы только с экскурсии! Прикинь, были на Бейкер-стрит. Там прямо музей Шерлока Холмса! Интересно так все устроено внутри… Жаль, что ты пропустила!
Она обошла нахмурившегося Глеба и схватила Наташу за плечи.
– Ты нас напугала! Чем ты могла отравиться? Вместе ведь питались! Или у тебя желудок такой нежный? – засмеялась она. – Но выглядишь ты абсолютно здоровой!
– И я здорова! – ответила Наташа и заулыбалась.
В номер вошла Аделина Петровна. Она была напряжена, войдя, быстро огляделась.
– Вернулась? Ты одна? – торопливо спросила она.
– А с кем? – непринужденно поинтересовалась Наташа. – Конечно, одна!
– А, ясно, – явно разочарованно произнесла Аделина Петровна. – Тогда отдыхай. Потом поговорим.
– А не о чем нам говорить, – сухо ответила Наташа. – Я была больна, но уже выздоровела. Это понятно? – со значением спросила она.
– Понятно, – растерянно ответила Аделина Петровна. – Глеб, пошли!
Когда за ними закрылась дверь, Лена схватила подругу в объятия и закружила по номеру. Затем начала оживленно рассказывать, где они были и что видели.
Послесловие
Больше они не виделась. Гера не звонил ей, и Наташа была ему за это даже благодарна. Оставшиеся дни она ездила на экскурсии, ходила с Леной по магазинам и старалась не вспоминать о том, что было. Аделина Петровна приняла «правила игры» и на откровенные разговоры ее не вызывала и нотаций не читала. Время пролетело незаметно, но когда они уже сидели в самолете и ждали вылета, Наташа смотрела в иллюминатор, думала, что где-то в этом огромном городе остался человек, к которому она впервые в жизни испытала что-то очень похожее на любовь, и слезы душили ее. Отчаяние навалилось, она жалела, что не стала сама звонить ему, не искала еще встреч и уезжает, даже не попрощавшись. И в то же время она понимала, что если бы Гера посчитал нужным, то мог бы и сам найти ее.
«Но зачем? – успокаивала она саму себя. – К чему бы это привело? Между нами ничего не может быть серьезного, потому что все против нас! То, что возникло, было просто симпатией. И я должна быть благодарна судьбе, что испытала такие сильные чувства, словно нечаянно забрела в мир, наполненный любовью. И сейчас я точно знаю, что реальная жизнь – это одно, а любовь – почти всегда фантазия, которая охватывает нас практически против воли и уносит в волшебную страну».
