Анна Яфор - В тени Золушки
– Непременно, малышка. Только в этот раз я все-таки попробую тебя сначала.
Женя не поняла, что случилось, лишь почувствовала, как ослабла хватка, стягивающая плечи. По-прежнему не могла двинуться, а глаза не отрывались от мощной фигуры, яростным штормом обрушившейся на ее обидчика.
– Антон, сдурел? Ты же не станешь из-за нее…
Что именно Антон не станет делать из-за нее, Жене дослушать не удалось. Голос Матвея перешел в хрип, какое-то хлюпанье, заглушенное словами, которые раньше не приходилось слышать даже в неприличных фильмах.
– Пойдем, милая. Мальчикам надо поговорить без свидетелей. Мы же не станем им мешать?
Она дернулась, пытаясь вернуться назад, вцепилась в руку Михаила Константиновича, ощущая, как все тело пронзает дрожь. Уткнулась ему в плечо, скрывая набегающие слезы.
– Тш-ш-ш… Плакать я тебе не разрешаю. Ты здесь сегодня самая красивая, пусть так и будет дальше. Потекшая тушь нам совершенно ни к чему.
– Я…
Мужчина обнял ее за плечи, потянув за собой в зал.
– Тише, моя хорошая. Давай-ка выпьем что-нибудь, да и, по-моему, пора позвонить, проверить, как дела у тебя дома.
Мишкино щебетание в трубке немного привело в чувство. Он рассказал, что они со Светой уже вернулись с прогулки, поужинали и теперь рисуют картину для любимой мамы. Уточнил, передала ли она дедушке его письмо. Женя не смогла не улыбнуться, вспоминая листик с трогательными каракулями, который тот бережно спрятал в нагрудный карман. Отключив телефон, поняла, что руки перестали трястись.
– Хочешь еще что-то съесть?
Нет, о еде даже думать было неприятно: тошнота до сих пор не прошла. Женя с тревогой взглянула в сторону злополучного коридора.
– Они же дерутся… А если…
Мужчина покачал головой, не позволяя ей закончить.
– Милая, если я правильно понял, мой сын опоздал с этим мероприятием на много лет. Не мешай ему исправлять ошибки. И уважь старика, потанцуй со мной.
Женя не смогла не рассмеяться, двигаясь вслед за ним поближе к танцполу.
– Какой же Вы старик?
Опустила руки ему на плечи, наконец, позволяя себе увлечься тихим очарованием музыки.
* * *– Нет, папа, я, конечно, понимаю, чей это праздник. Но танец был обещан мне, так что ты ведь не станешь возражать, если я похищу твою спутницу?
Женя вскинула глаза на подошедшего мужчину, смотря на него почти с испугом. Цел. Лицо в порядке, если не обращать внимания на припухшую скулу и слишком влажные волосы. Руки… Руки он отчего-то прятал в карманах. И рубашка была другого цвета. Когда только успел переодеться?
– Ты… – шагнула к нему, опять сдерживаясь изо всех сил, чтобы не расплакаться. – Все в порядке?
– Нет, – он улыбнулся, и стала заметна трещина на губах. – Хочу танцевать. Стоило мне отлучиться на минутку, как моя девушка куда-то пропала. Папа, ты извинишь, если мы покинем ваше общество?
– Я не извиню, если вы останетесь, – отец тряхнул его за плечо, заглядывая в глаза. – Ты же не пил, надеюсь? За руль сесть сможешь?
Антон не проронил ни слова до самой машины. Молча помог одеться. Потянул за собой, почти силой заталкивая в салон. Даже двигатель взревел с каким-то надрывом, унося прочь от ресторана.
Женя не знала, что сказать. Перебирала в голове варианты, но все они казались нелепыми донельзя. Тишина затягивалась и уже становилась гнетущей, когда мужчина резко остановился, уронив голову на руль. Выдохнул без тени веселья.
– Прости меня.
Она не это собиралась услышать, но застыла, боясь пошевелиться и помешать тому, как где-то глубоко внутри расправлял лепестки хрупкий, нежный цветок.
– Женечка… – Уставился на нее затравленным взглядом. – Мы выросли вместе. Проработали не знаю даже сколько лет. Он и сюда переехал следом за нами с отцом. Я привык считать его не просто другом – почти частью себя. Доверял иногда больше, чем собственным решениям и поступкам. Знал: все, что он говорит, правильно. А вышло… – с остервенением ударил кулаком по двери. – Мог бы – убил.
Женя вздрогнула от этих слов.
– Что ты такое говоришь…
– То и говорю. Не понимаю, как мог быть таким слепым. Глупым. Все мои ценности… гроша ломаного не стоят.
Он отвернулся к окну, нащупывая ее ладонь, но не сжал, а лишь слегка погладил пальцы. Дернулся в ответ на звонок телефона. Мельком взглянул на экран и виновато обернулся к девушке.
– Я скоро вернусь, только перезвоню. Это важно.
Женя кивнула, провожая его взглядом. И сама решила воспользоваться моментом, чтобы дозвониться до сына. Но трубку подняла подруга.
– Он уснул полчаса назад. Так набегались с ним, что даже мультики смотреть не стал, как обычно перед сном. Я еще пообещала, что утром отведу его в парк, так видела бы ты, с какой скоростью закрылись глазки.
Рассмеялась, представляя себе эту картину.
– Я уже почти дома.
Светлана помолчала, а потом неожиданно выдала:
– Можешь не спешить…
Жене показалось, что она ослышалась.
– Что???
– Ну… Мишка уснул наверняка до утра. А сразу после завтрака мне придется выполнять обещание. И он рассчитывает пойти без тебя, чтобы поесть мороженое, которое ты не разрешаешь.
Взглянула на фигуру мужчины, явно заканчивающего разговор.
– Зачем ты мне это говоришь?
В голосе подруги отчетливо прозвучала усмешка.
– Просто так. На всякий случай, если ты вдруг… решишь задержаться.
Нажала на кнопку отбоя как раз в тот момент, когда Антон опустился на сиденье, и улыбнулась в ответ на его все еще виноватую улыбку.
– Извини. Я совсем не так представлял себе этот вечер.
Он завел машину.
– Поехали, отвезу тебя домой.
– Подожди.
Мужчина нахмурился.
– Что-то случилось?
Она кивнула.
– Заглуши мотор.
Послушался, с недоумением разворачиваясь к ней.
– Женя?
Осторожно накрыла ладонью его руку, только сейчас замечая сбитые костяшки.
– А теперь поцелуй меня.
Глава 18
Сколько времени прошло с того мгновенья, как его глаза, где жгучее желание медленно вытесняло изумление, оказались совсем близко? На расстоянии одного взмаха ресниц, одного вздоха, одного легкого, почти незаметного движения губ. Навстречу.
– Же-неч-ка… – по слогам, шепотом, а ее оглушило. Ослепило темным сиянием взгляда. Обожгло касанием рта. Забытые ощущения. Неповторимые. Неподражаемые. Самые необходимые и сейчас, и всегда.
Она застонала, топя этот звук в его дыхании. Потянулась вперед, сокращая и без того уже отсутствующее расстояние. Глотнула не воздух – его. Запах, вкус, силу, от которых по всему телу расползлась жажда.
Пробралась под шелк рубашки, чтобы ощутить другую гладкость, которую пальцы так и не смогли забыть.
