Линда Ленхофф - Жизнь à la mode
– Ну что ж. – Джош хочет сменить тему, хотя всерьез к ней и не приступал. – Это твой праздник, ты, наверное, вымоталась за такой длинный день.
А я-то надеялась, что он не заметит. Представляю его девушку, эту Лорен, она-то, конечно, выглядит отдохнувшей в любое время дня и ночи. И одета в красное. Цвета губной помады, которую мама запрещала использовать нам с Джейни.
– Вымоталась, – повторяю я, нежно похлопывая подушки своего дивана.
– Поговорим обо всем в другой раз. Нам о многом надо поговорить. – У Джоша несколько растерянный вид. Да и у меня тоже.
– Надеюсь, у тебя будет еще не меньше сотни дней рождения, – наконец произносит он.
– Не уверена, что выдержу это, если они будут походить на сегодняшний.
Поднимаюсь, провожаю Джоша до двери и понимаю, что не испытываю желания ни заехать ему между глаз, ни выложить все, что думаю о нем и будущем. Его мысли в другом месте, с кем-то другим, кто, возможно, сейчас ждет его. И хотя у меня, кажется, поднимается давление, я все же очень хочу, чтобы Джош сейчас же ушел. Я слишком много фантазировала по поводу наших отношений в течение последних месяцев. Осталось столько недоговоренного, что я заполнила пустоты соблазнительными фантазиями. Или я отождествила себя с героиней романтической комедии, которую мы с Марией смотрели сегодня. Она преодолела долгий путь, до самой Франции, мечтая встретиться со своим парнем, но поняла, что он вовсе не тот, кто ей нужен. Я часто отождествляю себя с персонажами подобных фильмов – в основном романтических. Но у нее-то был парень, а вот Джош уходит. Я отбрасываю волосы назад, как героиня мелодрамы, и гордо выпрямляюсь. Образец обошелся мне в восемь с половиной долларов, но оно того стоило.
– Пока, Джош, – говорю я.
Он обнимает меня. На этот раз никаких поцелуев в щечку, только дружеское объятие. Я воспринимаю его как неожиданный подарок ко дню рождения: он мне несколько не по размеру, но вернуть его невозможно.
Глава 11
НАШИ ТЯЖЕЛЫЕ ВРЕМЕНА
За последнюю неделю я выпросила у Моник еще две книги, так что сейчас вокруг меня на рабочем столе разложены четыре кипы материалов. Спрятавшись от мира за четырьмя стопками бумаги, чувствую себя в безопасности. И нужной. Я нужна моим книгам; без меня они превратятся в бесполезные, лишенные системы груды фотографий. Здесь я могу сосредоточиться на методологии и технологии, не думая о моей настоящей жизни. По крайней мере мне кажется, что могу. Том проходил пару раз мимо, глянул на меня в просвет между стопками бумаги, но ничего не сказал. К счастью, у меня так много работы, что я беру ее на дом время от времени, хотя нам не платят за переработку да и не требуют ничего подобного. Новые книги посвящены дефициту кальция (без картинок) и беременности у коров. Последнюю книжку Моник прозвала «Бесси».
– У тебя книжка о коровах? – жалобно захныкала Нина. – Моя очередная работа о псориазе.
– Недурно.
– Моник считает, что это забавно, и периодически забирает фотографии на пару часов. А я вся чешусь, глядя на них.
Я также начала составлять список для нового конкурса на радио. Нужно записать все песни со словом «милый», которые они транслируют с 9 до 5. Именно так, варианты не учитываются. Через три недели вы отправляете свой список в редакцию. Мне не слишком везет в последнее время, но я не могу придумать, чем еще себя занять.
Около пяти звонит телефон – именно в тот момент, когда начинается следующая песня – а значит, мне придется сверяться со списком Нины, тоже участвующей в конкурсе, как и еще несколько ребят из художественного отдела. Они обычно выпрашивают у нас правильные ответы за маленькие шоколадки, которые выстраивают в шаткие пирамидки по всему отделу. Несколько, раз в год они расстреливают эти пирамидки из духового ружья. Это грандиозное событие. Снимаю наушники и беру трубку.
– Привет, Холли. Это кузина Софи.
В такие моменты вы обычно переспрашиваете «кто?» Никогда не слышала по телефону голос папиной подружки, поэтому не сразу понимаю, кто это. Но по большому счету до конца я этого так и не поняла.
– Привет, – наконец отзываюсь я. – Как хорошо тебя слышно.
Все-таки Софи и папа живут в Хьюстоне, в нескольких тысячах миль отсюда.
– Глупышка, я же здесь, – хихикает Софи.
Непроизвольно оглядываю свою комнатушку, только что не смотрю под стол.
– Где здесь?
– В Нью-Йорке, приехала за покупками. Девушке порой надо оторваться.
– Это точно.
– Так присоединяйся, – предлагает Софи.
– У меня в последнее время очень много работы. – По крайней мере, не лгу.
– И слышать ничего не хочу. Вы, девочки, слишком много работаете. Небольшой перерыв – и мир станет другим.
Возможно, Софи в чем-то права. Какая жуткая мысль.
– Пригласи и Джейни, – продолжает Софи. – Я никогда ее не видела. Ваш отец был бы счастлив, узнав, что я встречалась с вами.
– Ладно, – соглашаюсь я, вспомнив об отце. – Насчет Джейни ничего не обещаю, но, конечно, приглашу ее.
Софи сообщает мне, где остановилась, мы договариваемся о месте встречи. Собираю пару глав книги о коровах, чтобы взять их домой, и замечаю Тома. Он молча проходит мимо с пластиковым броненосцем. Том видел меня, но притворился, что полностью поглощен броненосцем. Потом он все же обращает на меня внимание.
– Новая книга о млекопитающих? – интересуюсь я, кивая на игрушку. – Норные?
– Нет, выменял у Николь из художественного отдела. Она собирает опилки.
– Да ты что?
– Правда, не говорит зачем.
– Удивительно. – Я развожу руками.
Вообще-то художественный отдел забит игрушечными животными, многие из них даже рычат.
Том постучал по оболочке броненосца:
– Защитная броня.
– Практично, – киваю я.
Том пожимает плечами и окидывает взглядом стопку бумаг, которые я прихватила с собой.
– Приятного вечера, – произношу я, застегивая портфель.
– Тебе тоже. – Том перебрасывает броненосца через перегородку в свою конурку.
Мимо проходит Моник и задерживается, указывая на мой набитый портфель:
– Не лучше ли почитать на ночь хороший роман?
Крепче прижимаю к себе бумаги.
– Оставь нас в покое. Мы с «Бесси» слишком привязаны друг к другу. Что-то не так?
– Не вынуждай меня начинать. – Моник машет на прощание и покидает офис.
Голос Джейни по телефону звучит жестко и неприятно:
– Ради всего святого, избавься от нее сама. – Это она о Софи.
Джейни редко говорит о людях плохо, но иногда бывает очень злой.
– Она член семьи, – замечаю я.
– Это она так думает. – Я тоже не считаю Софи нашей кузиной и предпочитаю не задумываться о ее отношениях с отцом, так что мне нечего ответить Джейни. – Ты слишком наивна, – усмехается моя маленькая сестренка.
