Холли Габбер - Методика обольщения
— Сзади так же классно, как и спереди. Джесси, ты это купила, чтобы сделать мне приятное? Это супер… Роскошное зрелище… А потрогать можно?
Джессика приблизилась, совершенно кошачьим движением, которого от себя не ожидала, запрыгнула ему на колени и порывисто обняла.
— Знаешь, малыш, — пробормотала она, ероша ему волосы, — длительное воздержание меня утомило. Я тебя хочу, мой маленький гномик… Сиди тихо, Томми, я сама все сделаю…
— Тебе хорошо? — прошептала она через пару минут, глядя, как вздрагивают его полуопущенные ресницы.
— Как в раю, Джесси… Как в раю…
К концу ноября работа над «Мэддингтон-колледжем» была закончена. Сериал приняли неплохо, но вопрос о съемках второго сезона оставался открытым: впрочем, в любом случае они должны были начаться не раньше апреля. Том, временно оказавшийся в положении безработного, сутками валялся на диване, смотрел телевизор и читал детективы в мягких ярких обложках — омерзительные, на взгляд Джессики, книжонки, которые прежде у нее в доме не водились. Он называл это времяпрепровождение релаксацией, она — бездельничаньем. Поэтому Джессика даже обрадовалась, когда Том получил приглашение на торжественно обставленную премьеру какого-то кровопролитного блокбастера (в роли одного из плохих парней, пристреленного» задолго до середины фильма, отметился его приятель, с которым они вместе постигали премудрости драматического искусства). Приглашение оказалось на два лица, и когда Джессика всерьез задумалась, стоит ли ей выступать в качестве спутницы Тома, тот выразительно покрутил пальцем у виска и велел не тратить времени на дурацкие сомнения, а искать красивое платье.
Костюмерша Кайли, верная подружка, оказалась настоящей феей-крестной: она за несколько дней подыскала Джессике маленькое серебристое платье, по фактуре напоминающее змеиную кожу, а к нему туфли и сумочку. Аксессуары Джессика подобрала из собственных запасов. Консультироваться с кем-либо по вопросам макияжа, слава богу, не было необходимости: за час, проведенный перед зеркалом, Джессика, применив все свое мастерство, усовершенствовала себя до такой ослепительной степени, что Том задал ей всего один вопрос:
— Мадам, вы собираетесь на церемонию вручения «Оскара»?
Несмотря на эти восхитительные и волнующие приготовления, вечер выдался препаршивый. Джессика поняла это через пять минут после того, как они вошли в сверкающий огнями холл модного кинотеатра. Элегантно-небрежный Том, облаченный в светло-серый костюм, чувствовал себя как рыба в воде. Сияя улыбкой, он здоровался направо и налево, махал кому-то рукой, ловил через головы чужие приветствия и откровенно наслаждался царящей здесь богемной атмосферой и вспышками фотокамер. Джессика, держась за его руку, молча таскалась за ним взад и вперед и все впадала в депрессию. Она отметила, что здоровающиеся с Томом люди сознательно ее не замечают: они улыбались, остроумно шутили и вели себя приветливо и корректно, но при этом смотрели не на нее, а сквозь нее и ни один из подошедших не задал ей даже самого незначительного вопроса. Джессика тоже видела немало знакомых лиц: в другое время и в другом месте они общались с ней вполне сердечно, но сейчас их полное безразличие давало понять, что в столь помпезную обстановку она явно не вписывается. Больше всего Джессику бесило, что Том относится к этому как к должному, — ему даже в голову не пришло представить ее кому-нибудь. Когда Джессике уже захотелось заплакать или выкрикнуть во все горло что-нибудь непристойное, Том наконец снизошел до нее:
— А что ты такая кислая, Джесс?
— Ничего! — злобно буркнула Джессика. — Зачем я сюда пришла?
— Смотреть фильм. В чем дело?
— Ни в чем. Зачем ты меня сюда притащил, Том? Я что, пустое место? Посмотри, никто не обращает на меня внимания, никто из твоих приятелей мне двух слов не сказал!
Том недоуменно пожал плечами:
— У тебя мания, Джесси. Опять весь мир ополчился на тебя. Просто они тебя не знают… Слушай, хочешь выпить? Посиди здесь минутку, я сейчас принесу что-нибудь холодненькое.
Джессика опустилась в низкое кресло и украдкой стащила тяжелые клипсы: ее бедные уши горели огнем. Втянув воздух, напоенный ароматом сотен видов духов, она положила ногу на ногу и, оценив собственный независимый вид, стала с интересом прислушиваться к разговору, который вели неподалеку несколько мужчин восхитительной наружности. Время шло, Том как сквозь землю провалился. Между тем все потянулись в зал, кресла вокруг опустели. Джессика снова начала бесноваться. Она уже была готова встать и отправиться домой, когда увидела Тома, мчащегося к ней на всех парусах.
— Джесси, детка, идем скорее в зал!
— Где ты был? Заблудился?
— Идем, идем, сейчас расскажу.
Когда они заняли свои места, Том приник к ее уху и почти беззвучно, но невероятно эмоционально поведал, что столкнулся с корреспондентом какого-то таблоида, который с ходу попросил его дать блицинтервью.
— Я не обязан просить разрешения у агентов, — жарко шептал Том, — поэтому согласился. А что? Кому помешает лишняя реклама? Он сказал, что, по мнению многих, мой Отто просто великолепен. А потом задал несколько вопросов о работе, о планах, о личной жизни…
— О нет!.. Что ты ему наболтал?
— Тише. Ничего лишнего. Мы очень славно поговорили минут пятнадцать — нормальный парень, веселый. Кстати, с ним и другие общались.
— Томми… Как хоть называется эта газета?
— Ах, черт… Он сказал, но я забыл.
Разыскивать интервью по всем периодическим изданиям не пришлось: через неделю Джессика обнаружила у себя в гримерной толстенькую газету с броскими заголовками — стандартный образец желтой прессы, который кто-то из доброжелательных коллег положил ей на столик под зеркалом. Один из заголовков на первой полосе гласил: «Влюбленный вампир. Интервью с молодым актером Томом Андерсоном, исполнителем главной роли в популярнейшем сериале „Мэддингтон-колледж“, читайте на странице 12».
— О боже, — выдохнула Джессика, трясущимися пальцами листая страницы.
Во вступлении к статье, набранном курсивом, журналист долго расписывал собственную удаль, благодаря которой ему в числе избранных удалось прорваться на замечательную премьеру замечательного фильма (рецензия на который была опубликована в номере таком-то) и пообщаться с замечательными людьми. Далее следовал изящный переход непосредственно к беседе: «В реальной жизни этот молодой человек вряд ли способен кого-то напугать: он обаятелен, остроумен и словоохотлив».
— И это самое страшное, — отметила Джессика, бегло проглядывая кусок об увлекательном и напряженном процессе создания образа Отто.
