Доктор Нонна - Верь, люби, живи!
– Нет, она в реанимации, слишком много крови потеряла. Приходите завтра утром – возможно, она уже придет в себя.
Лина пришла в себя только через пять дней. Врачи разводили руками, так как не видели причины для столь долгого бессознательного состояния, но больная просто не хотела жить. Наконец она раскрыла глаза – перед ней стоял Влад. Гамма чувств охватила ее, и она не выдержала и отвернулась – смотреть в глаза мужу было выше ее сил.
Влад приходил к жене каждый день. Лина уже знала, что детей у нее больше не будет, и не могла смириться с этой потерей. Да, она не хотела ребенка от Влада, но Петенька... Она так хотела подарить Пете дочку...
– Ангелочек, покушай, – умолял муж. Девушка сильно похудела, а ее кожа стала желтой.
– Я не хочу. – Лина даже не повернулась к мужчине, которого когда-то любила.
– Что мне сделать, милая?
– Влад, – девушка села и посмотрела в глаза супругу, – давай разведемся. Я бесплодна, я убила твоего ребенка. Зачем я тебе такая?
– Ангелочек мой, ты что такое говоришь? У нас есть Рада, наша доченька! А про аборт... Я сам во всем виноват – я постоянно пропадал на работе, совсем не уделял тебе время. Прости меня, любимая, прости, если сможешь...
– Давай уедем отсюда! – Лина затравленно посмотрела на мужа.
– Из Москвы?
– Нет, из СССР. Давай уедем в Израиль.
– Ты что? Пока мой отец занимает должность, нам никогда не выехать за границу! – Влад недоуменно смотрел на жену. – И почему именно Израиль?
– Я не могу здесь жить, – плакала девушка, и слезы катились по впалым щекам. – Здесь все серое, безжизненное. Я тут гибну!
– Лина, я не знаю, что тебе сказать на это, – мужчина устало опустил руки. – Я люблю тебя, но выезд за границу – это так сложно.
Девушка снова отвернулась к стене и замолчала.
Через три недели больную выписали домой. Влад срочно вызвал мадам Лотту в Москву, так как обессиленная Лина и взявшая на себя заботу о двух детях Настя нуждались в помощи, а от генерала и него самого толку было мало.
Влад привез жену рано утром, так как не мог дождаться, когда его ангелочек снова будет рядом с ним и дочерью. Безразличная женщина вошла в квартиру и растерянно остановилась – маленькая дочка исподлобья смотрела на нее и пряталась за юбку Насти.
– Линочка, не расстраивайся, она просто отвыкла от тебя за месяц, – жена генерала, как могла, успокаивала родственницу. – Мы же не возили девочку к тебе, нечего ребенку делать в больнице.
Лина безучастно кивнула и посмотрела на Влада – она не знала, что делать дальше. Ей очень хотелось поскорей лечь в кровать, отвернуться к стене и спрятаться от мира, в котором нет ее Пети, нет счастья и любви. Тут из комнаты появилась мадам Лотта.
– Деточка моя, какая ты худая стала! – запричитала старуха. – На несколько месяцев тебя оставила, и ты себя до такого довела!
– Мадам Лотта. – Лина всплеснула руками, и слабая улыбка осветила ее лицо. Мадам Лотта была той ниточкой, которая соединяла ее с городом, где она узнала счастье. – Я так рада вас видеть!
– Не могу сказать того же, милая моя. – Лотта обнимала женщину. – На тебя смотреть страшно! Буду тебя откармливать, дорогая моя.
Мадам Лотта хотела сказать что-то еще, но потом осеклась – она посмотрела на Влада, который старался окружить заботой свою жену и следовал за ней по пятам. «Ладно, – подумала женщина, – потом скажу, время еще будет». Время наступило только через пару недель: все это время Лина не выходила из спальни и отказывалась общаться со всеми, включая доченьку. Ни Влад, ни Настя, ни Николай Александрович не знали, что делать и как помочь бедной девушке. Никольский-младший иногда вспоминал о просьбе-мольбе жены об Израиле, но начать этот разговор с отцом не мог, да и сам, в общем-то, был не готов покидать родную страну. «Может, она забудет об этом странном желании? – думал он, глядя на спящую Лину. – Ну а если ей будет хуже, тогда на самом деле придется ее увозить отсюда – ее жизнь дороже всего остального». Мадам Лотта иногда заходила в спальню молодых и звала девушку, желая рассказать ей то, о чем молчит уже несколько дней, но хозяйка комнаты не откликалась и головы не поворачивала.
В то утро Лина впервые вышла на кухню, придерживая ручками-прутиками тонкий халатик. Настя мыла посуду, а мадам Лотта занималась с двумя детьми.
– Доброе утро, – слабым голосом произнесла Лина.
– Линочка, девочка моя, ты встала? – Мадам Лотта поняла, что сейчас самое удачное время, чтобы поговорить с девушкой.
– Я бы попила, – откашлялась больная. – Губы пересохли.
– Я тебе сейчас налью водички, – засуетилась Настя.
– Настенька, я налью. – Мадам Лотта никак не могла позволить генеральской жене помешать ей в этот, возможно, единственный удачный момент. – Ты лучше сходи умой Мишеньку, он весь перепачкался.
Настя зло посмотрела на старуху, но ослушаться не посмела – подхватив сына на руки, она вышла из кухни. Мадам Лотта налила воды Лине, взяла за ручку Раду и сказала:
– Рыбонька, ты попей пока водички, а я сейчас вернусь, у меня кое-что для тебя есть.
Через минуту пожилая женщина с ребенком вернулась, неся в руке белый конверт.
– Это принес врач из районной поликлиники и просил передать тебе. – Лотта протянула письмо. – Я сначала хотела Владу отдать, чтобы он тебе передал, но потом вспомнила: мужчина сказал передать тебе его тайно. Читай!
Лина дрожащими пальцами разорвала бумажный пакет и достала тоненький листочек, исписанный незнакомым почерком.
«Любимая моя принцесса, – голос Пети звучал в ее голове, – как ты там без меня? Прости за то, что так долго не давал знать о себе. Я помню, что обещал встретить Новый год вместе, но не сдержал слова. У меня были на то причины, но я не хочу себя оправдывать – твои слезы не должны были пролиться из-за меня. Здесь, в Израиле, все граждане должны служить, естественно, это коснулось и меня – я поступил на службу в израильскую армию и почти сразу попал на войну. Через месяц я уже был в больнице – осколочное ранение в живот. Ничего, все обошлось, но проваляться там пришлось очень и очень долго. Не было и дня, чтобы я не вспоминал тебя, любовь моя. Я очень скучаю и жду тебя на Святой Земле. С Ларисой мы развелись, как только это стало возможным, она живет своей жизнью, но позволяет мне видеться с сыном. Как только моя служба закончится, я начну искать нам с тобой дом. Напиши мне адрес, на который присылать тебе вызов. Умоляю, не разводись с Владом, пока вы не приедете сюда – могут возникнуть сложности. Жду от тебя письма. Люблю. Целую. Верю, что скоро увидимся. Навсегда твой Петя».
Слезы облегчения покатились по щекам Лины – с ними выходили страх, боль, отчаяние, стыд. Она чувствовала, как камень падает с ее души, как внутреннее ощущение легкости и свободы снова наполняет ее сердце. Маленькая Рада протянула к маме ручки, и женщина засмеялась – она схватила свою крошку и прижала к себе, покачнувшись от слабости.
