Сьюзен Фокс - В небесах принимают решение
Мисс Дэвис сделала Лиллиан знак, и девушка подошла к кровати. И неуверенно коснулась наманикюренных, но без колец пальцев, вяло лежащих на покрывале.
Евгения с презрением относилась к чужим проявлениям эмоций, и Лиллиан ощущала неловкость. Она вдруг подумала, как здорово и легко обнимать маленького Джои, гладить его по волосам, целовать в щеку. Как Евгения могла не обнимать своих внучек, когда они так нуждались в материнской любви? И каким образом Лиллиан выразить свою привязанность к старой Женщине, которая считала подобные чувства глупой сентиментальностью?
Лиллиан? — Евгения говорила в своей обычной манере, но на сей раз ее голос был таким слабым и еле слышным, что Лиллиан отбросила все сомнения и ласково сжала руку своей Обушки.
— Я здесь, бабушка, — прошептала она, переполненная чувствами. — Как ты?
Евгения зашевелилась и повернула свое лицо к Лиллиан.
— Лиллиан?
— Да, бабушка.
Старуха открыла глаза. Острый ум, которым так отличался ее взгляд, все так же светился в глазах. Но эти глаза так быстро вдруг потускнели, что Лиллиан решила: ей все привиделось.
Ресницы Евгении опустились и задрожали. Ее голубые глаза стали метаться, будто она пыталась собраться с силами.
— Лиллиан…
Девушка испугалась: силы так внезапно покинули Евгению. Она стиснула изящную руку бабушки и обеспокоенно поглядела на мисс Дэвис, которая стояла у другого конца кровати.
Мисс Дэвис печально покачала головой.
— Опять потеряла сознание, бедняжка. У нее почти не осталось сил.
— А что говорит врач? — тихо спросила Лиллиан.
— Что, может быть, время и хороший уход… — И голос мисс Дэвис дрогнул. — Он отказывается давать точный прогноз.
Лиллиан нетерпеливо посмотрела на нее.
— Я хочу поговорить с ним. Прямо сейчас.
Мисс Дэвис, приподняв брови, чуть кивнула.
— Может быть, завтра.
— Тогда я поговорю с кем-нибудь из медсестер, — настаивала Лиллиан.
Мисс Дэвис отрицательно покачала головой.
— Им строго приказано не обсуждать болезни клиентов с посторонними. Ты же знаешь, какой шум поднимет пресса и как подобная информация может отразиться на состоянии дел Ренардов. Не сомневайся, твоя бабушка находится в отличных руках, Лиллиан. И я постоянно наблюдаю ней, как и всегда. — И с явной тревогой она ревела свой взгляд на бледное лицо Евгении. — Алистер отвезет тебя домой. Тебе не стоит здесь оставаться. Если что-то произойдет, я сообщу тебе. Вернешься утром. Будем надеяться, что твоя бабушка к тому времени придет в себя.
Лиллиан бросила обеспокоенный взгляд на бабушку.
— Я бы хотела остаться.
— Лиллиан, ты же знаешь, Евгения терпеть не может, когда кто-то видит ее в подобном состоянии, — стала увещевать ее мисс Дэвис. — Пожалуйста. Завтра будет лучше, когда она проснется и узнает, что ты приехала. Она рассердится, если ты останешься тут на ночь.
Мисс Дэвис была права.
— Сообщите мне обо всем, что ни произойдет, — настоятельно попросила Лиллиан.
Мисс Дэвис кивнула.
— Даю тебе честное слово, моя дорогая. — И на ее строгом лице появилась редкая улыбка. — А теперь иди. Алистер отвезет тебя домой. Тебя уже ждет ужин.
Погладив руку бабушки, Лиллиан тихо произнесла:
— Спокойной ночи, бабушка. Я люблю тебя — И с неохотой опустила тонкую руку на покрывало. Поцеловать ее она не осмелилась. Быстро пожелав спокойной ночи мисс Дэвис, она повернулась к выходу.
— Лиллиан! — остановил ее голос мисс Дэвис.
— Добро пожаловать домой, — добавила та опять выдавила свою строгую улыбку.
— Спасибо. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи и тебе, Лиллиан, — сказала мисс Дэвис ей вслед.
Девушка вышла за дверь, еле сдерживая слезы. С трудом передвигая ноги, она двинулась к лифту. Внизу ее ждал Алистер. Лимузин, казалось, вечность вез ее до особняка Евгении. И Лиллиан равнодушно следила за тем, как мимо окон пробегают огни города.
— Ты выбрала себе не то призвание в жизни, Харриет. Твой талант трагической актрисы заставляет меня гадать, как много спектаклей ты устраивала мне за всю нашу жизнь.
Евгения Ренард с царственным видом сидела на кровати. Мягкий голубой халат на ней и шелковое покрывало были расправлены с военной аккуратностью. Монитор выключили, но провод оставался на месте. Евгения гляделась в зеркало с позолоченной ручкой.
— Не я придумала этот спектакль, — отозвалась Харриет Дэвис с присущей ей прямотой, с которой разговаривала со своей хозяйкой вот уже сорок лет.
Евгения буркнула: «Гм», опустила зеркало и с упреком посмотрела на своего секретаря.
— Тебе это все не нравится, я не ошибаюсь.
— Не ошибаешься. Сначала ты послала этого ребенка черт знает куда, а потом лишила ее материальной поддержки. Теперь же тебя не устраивает та жизнь, которую она ведет, и тот человек, которого она любит. Хочу тебе доложить, что ты потеряла моральное право приказывать Лиллиан, и она может жить, как ей заблагорассудится.
Евгения сощурила глаза.
— Ты всегда любила Лиллиан.
Харриет Дэвис выпрямила плечи и подняла подбородок.
— Трудно не любить такую чудесную, умную девушку, как Лиллиан. Такой внучкой следовало бы гордиться, Евгения. Несмотря на то, что ты отказалась от нее, достаточно было позвонить один-единственный раз, как она тут же примчалась, думая только о тебе. — Харриет вздохнула и продолжала с сарказмом: — С другой стороны, Ракель, твоя любимица, только оставила свой номер телефона в Калифорнии, чтобы, если что-то случится, ей могли бы сообщить… в случае, если ты умрешь.
Евгения вспыхнула и прошипела:
— Хватит.
— Действительно хватит, Евгения. Я недолго буду продолжать это безобразие. Твоя ложь настолько ужасна, что я, наверное, буду гореть в аду, но долг тебе отдам. Через две недели он будет оплачен. И тогда ты получишь от меня официальное уведомление об увольнении.
— Ты никогда не уволишься, — заявила Евгения ухмыляясь.
Харриет спокойно сложила руки на груди, глядя на старуху в кровати.
— Прости, что не позвонила раньше. Я была там дольше, чем предполагала. А Джои еще не спит? — спросила Лиллиан Рая в тот же вечер.
— Не спит, ждет твоего звонка, — доложил ей Рай, и Лиллиан ощутила дрожь в сердце, услышав его протяжный голос. Как она скучает по этому ленивому техасскому акценту. — Даю его тебе.
— Лилли? Ты уже в Нью-Йорке? Рай дал мне карту, чтобы посмотреть, где ты находишься, — затараторил Джои, а затем принялся описывать карту Соединенных Штатов, которую Рай повесил у него в комнате. — Сегодня мы перенесли телефон ко мне на тот случай, если ты позвонишь поздно.
