Барбара Брэдфорд - Власть женщины
– Здравствуй, мама, – холодно сказал Найгел и опустился в кресло, уклоняясь от ее объятий.
Стиви ничего не оставалось, как вернуться на свое место, что она и сделала.
Неодобрительно глядя на колье, лежащее на столе, Найгел спросил с усмешкой:
– Любуешься?
Раздраженная его тоном, Стиви тем не менее сделала вид, что ничего не замечает.
– Я не знала, что ты собираешься в Нью-Йорк. Когда ты прилетел?
– Вчера вечером.
– Вот как. – Она немного помолчала, а затем мягко сказала: – Я бы предпочла, чтобы ты предупредил меня. Я бы заранее спланировала свое время так, чтобы мы могли сходить куда-нибудь вместе.
Найгел иронически поднял бровь, но ничего не ответил.
– Ты можешь повидаться с Хлоей и Майлсом.
Найгел молча откинулся в кресле и вытянул ноги, напустив на себя скучающий вид. Стиви обиженно спросила:
– Ты не хочешь встретиться с братом и сестрой?
– Не в этот раз.
Стиви напряженно выпрямилась. Поведение Найгела было не просто неприятным, оно было оскорбительным. Точно так же он вел себя в последнее время, когда они встречались в Лондоне. Стиви не понимала, что происходит с ним. Она постаралась успокоиться и продолжила разговор:
– Что ты делаешь в Нью-Йорке?
Найгел ответил не сразу.
– Меня хотел видеть султан Кандреи. Его интересуют некоторые камни. А так как он не мог приехать в Лондон, я прилетел к нему в Нью-Йорк.
– Он сейчас в Нью-Йорке или в Лос-Анджелесе?
– В Нью-Йорке.
– Мы могли бы сами решить с ним все вопросы, если бы ты сообщил нам суть проблемы. Я бы с удовольствием встретилась с султаном. Не было особой нужды тебе прилетать самому, Найгел.
– Но он не хотел иметь дело с тобой, мама. Он предпочитает решать вопросы со мной.
– Мне это кажется странным: мы с ним ведем дела уже много лет. Хотя, если подумать, в том нет ничего особенно удивительного. Султан слывет человеком непредсказуемым. И непостоянным. Не забывай об этом, Найгел.
– Я сам могу судить о людях, мама. Я больше не сопливый мальчик в коротких штанишках.
Сдержав резкий ответ, вертящийся на языке, Стиви сказала:
– Конечно, дорогой. – Она улыбнулась Найгелу и спросила: – А какого рода камни интересуют султана?
– Пока не знаю. Я встречаюсь с ним позже.
– А как долго ты пробудешь в Нью-Йорке?
– Я улечу либо сегодня вечером, либо завтра на «Конкорде».
– У нас сейчас есть несколько очень ценных камней и прекрасные…
– Это колье султана, во всяком случае, не заинтересует, – отрезал Найгел, указывая на футляр со «Сверкающим властелином». На лице сына было написано презрение.
– Но это не для продажи! – воскликнула она и закрыла футляр. – Хотя, конечно, эта вещь достаточна ценная. Ее можно было бы предложить султану. Он всегда любил крупные бриллианты, и я уверена, что они по-прежнему интересуют его.
– Ты заплатила за этот камень слишком много. Неудачная покупка.
– Нет, Найгел, это не так. Если я решу продать его, я получу хорошую прибыль. После аукциона я уже подучила два предложения, а ведь камень доставили всего лишь полчаса назад.
Стиви улыбнулась.
– Если я не буду следить за ним, он будет продан в мгновение ока. Но дело не только в том, за сколько мы сможем его продать. Эта покупка поднимет престиж нашей фирмы. Все газеты мира поместили репортаж с аукциона и написали, что фирма «Джардин» приобрела «Сверкающий властелин».
– На твоем месте я бы не гордился такой славой.
– Это не дешевая слава, Найгел. Это прекрасная реклама.
– Фирма «Джардин» не нуждается в рекламе, – высокомерно заявил Найгел. – По крайней мере, это справедливо относительно лондонского отделения.
– Очко в твою пользу. Но ты не прав, дорогой мой. Нам не помешает реклама по обе стороны Атлантики. В наше время конкуренция очень сильна, и мы должны так же громко заявлять о себе, как и другие ювелирные компании. Это единственно верная политика девяностых. Ты можешь обратиться к любому специалисту по маркетингу, и он повторит тебе мои слова.
– Мне кажется, мама, что ты становишься все больше похожа на американку.
– Но ведь я и на самом деле американка, Найгел. Да и ты наполовину американец. Разве ты забыл об этом?
– Но ты заходишь слишком далеко. «Джардин» – английская фирма.
Стиви не была уверена, что она правильно поняла, что имеет в виду Найгел, но решила не заострять на этом внимания.
– Что же касается «Сверкающего властелина», то это не только прекрасная покупка, но и очень выгодная.
– Дедушка так не думает. Он сказал, что ты слишком дорого купила этот бриллиант.
– Брюс так сказал?! – удивленно воскликнула Стиви и рассмеялась. – Неужели он в самом деле это сказал?
– Конечно, сказал, можешь не сомневаться, – раздраженно ответил Найгел. – Он сказал, что ты всегда покупаешь камни слишком дорого, особенно когда речь идет о бриллиантах.
– И когда я начала делать невыгодные покупки? Он не сказал тебе это?
Найгел поднял голову и посмотрел прямо в лицо Стиви.
– С тех пор как ты открыла магазин на Пятой авеню.
– Забавно. Ведь нью-йоркское отделение «Джардин» приносит фирме огромный доход. Тебе не кажется, что Брюс стал немного странным?
– Нет, конечно.
– А когда ты в последний раз виделся с ним?
– Вчера. Перед отъездом. Он приходил в лондонский магазин. В последнее время он довольно часто наведывается.
– Это интересно.
Стиви встала и облокотилась на крышку бюро. Она внимательно смотрела на сына.
– Похоже, в фирме что-то изменилось. Когда я была в Лондоне несколько недель назад, твой дедушка ничего не сказал мне о том, что собирается наведаться в магазин.
– Как видишь, он передумал.
– Передумал или нет, дело не в этом. Я руковожу лондонским отделением «Джардин», так же как и нью-йоркским, и мнение Брюса о том, сколько я плачу за камни, меня не особенно интересует. Как, впрочем, и мнения других людей. Но если говорить о твоем дедушке, надо заметить, что он отошел от дел уже довольно давно. И его должность президента фирмы, как ты и сам понимаешь, не более, чем знак уважения… – Стиви помолчала и добавила твердо: – Знак уважения с моей стороны.
Найгел неодобрительно посмотрел на нее, но не отважился возразить матери.
Стиви так же холодно взглянула на сына. Несмотря на все ее раздражение, Найгел пробудил гордость в ее душе. Как красив ее первенец! Длинные светлые волосы, широко расставленные ярко-голубые глаза, правильные черты лица. Высокий, стройный, элегантный. Какая жалость, что его характер далеко не так совершенен, как внешний вид.
В этой молчаливой войне взглядов Найгел сдался первым. Он отвел глаза, затем быстро поднялся и направился к выходу.
