Джоанна Нельсон - Одна на миллион
— Пойду посмотрю, что вы там натворили с бумагами…
Оливия догадалась, о чем он думает. Теперь оставалось постараться укрепить его подозрения, и он ринется в кабинет, озабоченной судьбой документации. А у нее будет еще немного времени, чтобы найти Карлоса, на попечение которого она оставила Винсента.
— Может, вы сначала поедите? — спросила она. — Устали, наверное, с дороги… — По его мимике Оливия поняла, что переигрывает. — Не хотите? Ну и пожалуйста…
— Вы пойдете со мной! — резко сказал Рональд, учуяв подвох.
— Хорошо, — буркнула она и поплелась за Рональдом, постоянно оглядываясь.
— Что происходит?! — рявкнул он, захлопывая дверь дома за ее спиной и надвигаясь на Оливию. — Что тут за суета?
Оливия с видимым облегчением улыбнулась.
— Рабочие готовят какой-то праздник. Карлос сказал, что соберутся гаучо. Они будут петь и танцевать. Карлос мне ничего не объяснил, сказал, что будет сюрприз.
— Понятно. — Он слегка успокоился. — Пошли в кабинет.
В кабинете Рональд сразу прошел к столу, Оливия хотела примоститься где-нибудь поближе к двери, но он выразительным жестом поманил ее к себе. Настал час расплаты за содеянное! Оливия пожала плечами, прошла к столу и принялась вытаскивать из ящиков стопки документов. Рональд стал просматривать их, откладывал прочитанные и тут же брал следующие. И все так быстро, что у Оливии в глазах замельтешило. Через двадцать минут Рональд поставил локти на стол, положил подбородок на руки и принялся рассматривать Оливию. На всякий случай сначала она отступила к дверям, а уже потом поинтересовалась:
— Что-то не так, сеньор Даррелл?
— Я потрясен. Как вам это удалось?
— Оказалось, что я не так безнадежна, как вы думали.
— Я рад.
— Как прошла ваша поездка?
— Почему вы спрашиваете?
— Мне показалось, что вы вернулись не в лучшем расположении духа.
— Я боялся, что меня тут ждут не слишком приятные сюрпризы.
Оливия подумала о Винсенте. Карлос дал ей понять, что Рональд обожает племянника, но обстоятельства его появления на эстансии не будут приятным сюрпризом.
Итак, ее план. Пункт первый благополучно завершен — Рональд успокоился насчет документации и частично потерял бдительность. Пункт второй. Теперь ей нужно заманить его на кухню и накормить, на сытый желудок он не будет реагировать слишком эмоционально. Пункт третий — поставить пред его светлые очи племянника и постараться, чтобы обстоятельства появления мальчика не слишком разозлили Рональда.
— Что вы задумали, сеньорита?
— Ничего! — Оливия обратила на него невинный взор. — Я просто подумала, что вы наверняка голодны…
— Да.
Он поднялся слишком тяжело, и это обеспокоило Оливию.
— С вами все в порядке, Даррелл? Вы не заболели?
— Поверить не могу, что вас заботит состояние моего здоровья.
— Не то чтобы слишком, но если еще и это свалится на меня…
Рональд не успел спросить, что на нее уже свалилось, потому что на улице, прямо под окном кабинета, раздались выстрелы. Целая автоматная очередь. Дальше все происходило как во сне. Рональд не успел понять, как это получилось, но секунду спустя Оливия лежала на полу и он закрывал ее собственным телом. Оливия жалобно пискнула.
— Вы с ума сошли, Даррелл! Это всего лишь игрушечный автомат. Отпустите… — задыхаясь, произнесла она.
Он переместился и посмотрел на Оливию сверху вниз. Ее светлые волнистые волосы разметались по ковру, розовые губы были приоткрыты, а неправдоподобно синие глаза сверкали. Он забыл спросить, кто мог стрелять на его эстансии из игрушечного автомата. Он вообще забыл все слова! Он забыл, что давал себе клятвенное обещание не трогать ее… впрочем, это было до того, как он узнал о ее лжи…
— Даррелл… нет… — прошептала она придушенно.
Рональд медленно наклонился и поцеловал ее.
Ее губы были мягкими, податливыми и сладкими. Он ласкал их, пока в голове все не перемешалось и осталось только одно-единственное желание… Но с этим следовало немного обождать! Он чувствовал ее колебания и, слабое движение губ, а потом она приоткрыла рот, и его язык скользнул внутрь. Рональд не понял, кто из них застонал первым, но второй тут же его догнал, и их стоны слились в один. Он все забыл: где он, кто он, забыл про полуоткрытую дверь — и про то, что запросто может раздавить Оливию, тоже забыл. Похоже, Оливия тоже забыла обо всем, потому что ее глаза затуманились.
Это продолжалось целую вечность. А потом Рональду пришлось отстраниться, чтобы не задохнуться. Прошло не более нескольких секунд, как Оливия — слишком быстро! — пришла в себя и попыталась оттолкнуть его.
— Что за причину вы изобретете на этот раз?! — рявкнула она.
— Я не собираюсь ни о чем сожалеть и прощения тоже не собираюсь просить! — разозлившись, бросился в атаку Рональд. — И я собираюсь устроить вам хороший нагоняй!
— За что? — удивилась Оливия. — И вообще, я не понимаю, почему вы раскричались. Подумаешь, мы снова поцеловались! Если вы сейчас же оставите меня в покое, я ничего не скажу Мелу, и у вас не будет неприятностей. Обещаю.
— О, наконец-то вспомнили о своей помолвке и о женихе!
— Но ведь это вы меня опять схватили, швырнули на этот грязный ковер и навалились сверху!
— А вы снова ответили на поцелуй.
— Ну хорошо, мы квиты. А теперь позвольте мне встать.
— Еще одна маленькая деталь…
— Что еще? — Оливия изо всех сил пыталась показать, что Рональд всерьез испытывает ее терпение.
— Хватит ломать комедию. У вас уже нет жениха. Или вы запамятовали?
— Вы что, наводили обо мне справки, жалкий шпион?!
— Мне всего лишь попала в руки американская газета с объявлением о расторжении помолвки. Так что я знаю, что вы разорвали помолвку незадолго до своего приезда сюда. Сеньорита, вы заслуживаете наказания за свою ложь, которая понадобилась, чтобы держать меня на расстоянии, верно?
— Вы слишком высокого мнения о себе.
— Иной причины просто нет.
— Заткнитесь.
— Вот так уже лучше.
— Я буду кричать! — пригрозила Оливия.
— Кричите.
— Ладно, чего вы хотите?
Рональд задумался, и ей пришлось напомнить о себе.
— Даррелл, пол здесь далек от идеального состояния, а моя рубашка совсем новая. К тому же внизу ужасный сквозняк.
Рональд так посмотрел на нее, что Оливии не было никакого смысла притворяться, что она не понимает, в каком направлении двинулись его мысли. И она со всей возможной твердостью сказала:
— Нет!
К сожалению, это прозвучало как жалкий, тонкий писк.
— Нет? — переспросил Рональд, и было в его голосе нечто такое, отчего у Оливии в сладком спазме скрутило низ живота. — Тогда вам стоит еще полежать и подумать.
