Стелла Уайтлоу - Небес темнее не бывает
— Вы, говорят, скоро уезжаете, — внезапно произнес Джет, выпуская Бетани.
— Да, в выходные. Вы, конечно, обрадуетесь нашему отъезду. Мы и так слишком долго злоупотребляли вашим гостеприимством.
На это Арнольд-старший ничего не сказал, только провел рукою по мокрым волосам.
— Мне нужно поговорить с вами, — объявил он. — Это очень важно. Зайдите ко мне, когда уложите Бетани. — Джет повернулся, ушел под воду, вынырнул, проплыл дистанцию быстрым, энергичным кролем, что менее чем за полминуты доставил его на противоположный конец бассейна.
Да это приказ, а не просьба! Лисса возмутилась про себя, но вслух не сказала ни слова. Хватит ей ссориться с Джетом Арнольдом!
Бетани охотно позволила уложить себя в постель. С Джетом она повидалась, значит, день прожит недаром. Лисса отлично понимала, что дочка без ума от хозяина Холлоу-хаус. Как они с Бетани похожи!
Лисса озабоченно посмотрелась в зеркало. Огромные глаза глядели затравленно: сказывалось напряжение последних дней. Непросто это жить с Джетом Арнольдом под одной крышей, видеться с ним каждый день и прекрасно осознавать, какие чувства он ей внушает. Молодая женщина уже не знала, следует ли ей выходить замуж за Мэтью. Под силу ли ей это? Как можно связывать свою жизнь с сыном, если всякий день и час все ее мысли обращены к отцу?
Она стояла под душем бесконечно долго, словно заблудившись во времени, оттягивая момент свидания с Джетом. Затем оделась по-домашнему: алые брюки и свободная темно-синяя, вышитая тамбурным швом блузка и сделала скромный макияж.
Спускаясь по лестнице, она ощущала себя идущей навстречу судьбе… Лисса задумчиво провела рукою по перилам, гадая, катался ли по ним Джет в детстве, гостя в доме предков. Сколько пришлось ему потрудиться, какую битву выиграть, чтобы семья смогла вернуться в Холлоу-хаус! Приводил ли он к себе в комнату женщину, в ту самую комнату в противоположном крыле здания? Любил ли ее, прижимался ли к ней телом? Где он жил с матерью Мэтью? Кто она такая и где теперь? В семье, похоже, о ней предпочитали не упоминать. Да и была ли она?
Мучительные мысли вихрем проносились в голове. Медленно, шаг за шагом, молодая женщина приближалась к заветному кабинету, где ждал ее он. Словно в учительскую вызвали. Лисса уже собралась было постучать, но в последний момент передумала и окликнула:
— Джет!
— Входите.
Джет работал за письменным столом. Он уже переоделся в черную тенниску и темные домашние брюки. Мокрые волосы топорщились ежиком. В этой комнате Лисса еще не бывала. Повсюду книги: уставы компании, коммерческие уложения, официальные отчеты о заседаниях парламента, энциклопедии и отдельные вкрапления современных триллеров в твердых обложках. Стол завален папками и газетами. Из открытого портфеля торчат какие-то документы.
— Садитесь, — коротко приказал он.
— Я рада, что с бумагами мне работать не приходится, — заметила она, придвигая к столу вращающийся стул с кожаной спинкой. — Предпочитаю иметь дело с вещами более осязаемыми: зданиями, людьми…
Прозвучало это дерзко, но Лисса не вкладывала в свои слова оскорбительного смысла. Впрочем, хозяин и не обиделся.
— Все эти бумаги и представляют собою людей, деньги и здания, хотя напрямую я с ними не соприкасаюсь.
— Понимаю. Я тоже фильмы не сама делаю.
— Дайте мне закончить вот с этим факсом, и я займусь вами.
— Вы сами меня позвали. Я могу уйти.
— Нет. Останьтесь!
Снова приказ! Она оглядела комнату. В камине потрескивал огонь, отбрасывая причудливые тени. На низком столике притулился поднос с термосом и накрытая тарелка с сандвичами. Неужели он еще не ужинал? Нет, в таком режиме он долго не протянет! Сердце сжалось от боли. А что, если он вдруг умрет? Нет, он ей дорог, даже если и не принадлежит ей. Словно загипнотизированная Лисса разглядывала темную с проседью голову, склоненную над столом. Стоит Арнольду-старшему только бросить на нее взгляд, дотронуться до нее, и она ни в чем не сможет ему отказать. Невозможное счастье казалось таким близким и осязаемым, что каждое мгновение наедине с ним превращалось в утонченную пытку.
— Простите меня, Лисса. Мне нужно было срочно закончить эти подсчеты.
Джет поднялся и пропустил листы через факс. Неужели он и впрямь извинился перед нею? Да нет, не может быть! Судя по выражению его лица, сейчас он устроит ей страшный разнос.
— Не налить ли вам кофе? — учтиво предложила Лисса.
Джет коротко и зло рассмеялся.
— Кофе? Идет! Почему бы не вести себя как цивилизованные люди?
Лисса услужливо пододвинула ему чашку. Джет просто-таки излучал недоброжелательство. Однако каждая клеточка его тела властно влекла Лиссу к нему, словно Арнольду-старшему не было дела до того, что эта женщина его сыну в подметки не годится. В воздухе повисло напряженное ожидание.
Все существо Лиссы отзывалось на его близость. Груди налились, жадно требуя его прикосновений, нетерпеливо поднимаясь сладострастными бугорками ему навстречу. Тело молодой женщины медленно пробуждалось; вот пламя охватило бедра, вот вся она таяла, подчиняясь зову страсти… Ни один мужчина не был ей так нужен.
Лисса откинулась на стуле и развернулась лицом к огню, ощущая его приятное тепло и гадая, что скажет Джет.
Арнольд-старший уселся в мягкое кресло напротив гостьи и неспешно поднес к губам чашку с кофе, словно подбирая в уме самые ранящие, самые обидные слова. Воцарилось зловещее молчание, куда более пугающее, чем поток оскорблений.
— Не могу поверить, что вы способны на подобную глупость, — начал Джет тихо. Жесткий взгляд его ранил, словно гранитная крошка. — И вы называете себя матерью? Любящей матерью? Рискуете здоровьем и жизнью ради нескольких тысяч фунтов? Ну и о чем вы думали, прыгая с самолета на высоте двух тысяч футов? Вы же разбиться могли!
Ах, вот в чем дело! Он прознал про прыжок с парашютом! Плечи молодой женщины словно бы овеял бодрящий ветерок: Лисса заново переживала упоительный экстаз полета. Вслух же она каким-то чудом выдавила из себя хриплый ответ:
— Вы копались в моей личной жизни. Опять разнюхиваете, выслеживаете, высматриваете! Да как вы посмели?!
Осуждающий безапелляционный тон Арнольда-старшего рождал в душе Лиссы безнадежное ощущение вины. Джет прав, она и впрямь рисковала жизнью, но в ту пору это казалось ей отличной идеей.
— А вы чем занимаетесь? Разнюхиваете, выслеживаете, выискиваете подходящие места, приглядываетесь к чужим домам, чтобы впоследствии снять их в очередном фильме!
К ее щекам прихлынула кровь.
— Это моя работа, — отрезала молодая женщина. — Подбор и умелое использование натуры — искусство само по себе.
