Патриция Хилсбург - Изгнание из Эдема. Книга 2
Наконец, Сильвия вполголоса промолвила:
— Это было предупреждение тебе, девочка.
Она немного криво усмехнулась при слове «девочка», какая она девочка?!
Нужно просто жить и не думать о том, что жизнь плоха. Бывает и хуже, тогда все может кончится вот так. Это очень просто — достать револьвер, нажать на курок и верить в то, что будешь счастлив.
Сильвии страшно захотелось увидеть Денниса. Она даже подошла к телефонному аппарату; но потом передумала — нет, эту ночь она должна побыть одна, ни с кем не разговаривая и не советуясь, должна решить все для себя сама.
— Деннис… Деннис… — шептала Сильвия. — Надеюсь, что ты не будешь таким, как Гарольд, ты найдешь себе новую цель, к которой будешь стремиться. И это не обязательно будет полет под Сиднейским мостом. Это может быть что-то другое… Нужно не думать ни о чем, — убеждала себя Сильвия, — нужно просто заняться работой… Ведь так мало времени осталось до моего вернисажа. Так мало времени, а столько еще нужно успеть! Так что — все! Сейчас спать, а завтра к ним, к Деннису и Роберту. Они, наверное, помогут мне…
Сильвия почувствовала, что уже пьяна. Она посмотрела на свою руку. Пальцы уже не дрожали. Виски сделали свое дело.
— Ну, вот и все. А завтра — работать.
Утреннее пробуждение для Денниса всегда было неприятной процедурой. А если принять во внимание то, что они учудили вчера с Робертом, то и подавно. Деннис сначала приоткрыл один глаз. Мир показался ему серым и бесцветным. Он попробовал пошевелить головой, но та, казалось, существовала отдельно от тела и совершенно не собиралась его слушаться. Тогда Деннису пришлось собрать всю свою волю в кулак и приподняться.
Он сел, опустив ноги на пол. Роберт спал, свернувшись калачиком на незастланном деревянном топчане.
— Ну и ну… — только и прошептал Деннис, оглядывая пустые бутылки, непомытые стаканы и остатки консервов на тарелке.
Наконец, он нашел в себе силы подняться, но тут же его повело в сторону. И он, чтобы не упасть, схватился рукой за письменный стол Роберта.
— Эй, приятель, вставай, — чуть слышно смог прошептать Деннис.
Но Роберт его не услышал. Он все так же продолжал спать, посапывая и причмокивая, как маленький ребенок.
— Эй, приятель! — чуть громче крикнул Деннис.
Роберт что-то пробормотал в ответ, но так и не проснулся.
Деннис не сдавался. Он наклонился над своим другом и принялся тормошить его за плечо.
— Роберт! Роберт!..
Но тот не подавал признаков пробуждения. Тогда Деннис догадался, что ему следует сделать. Он взял с письменного стола графин с водой и, высоко подняв его, принялся лить тепловатую воду на голову Роберта.
Тот вначале пытался втягивать голову в плечи, прикрываться руками. Но когда из этого ничего не вышло, и вода продолжала литься, он, наконец, открыл глаза.
— Деннис? Ты? — изумленно сказал Роберт.
— А кого бы ты хотел видеть? Не папу же римского!
— Конечно, — пробормотал Роберт, протирая глаза. — Послушай, Деннис, а я вчера ничего такого… — Роберт замялся, подбирая слова, которые могли бы выразить то, что произошло вчера.
— Знаешь, приятель, по-моему нам сначала надо привести себя в порядок, а уж воспоминаниями мы займемся после.
Роберт согласно кивнул головой.
Деннис вдруг вспомнил, что все свои предметы туалета он оставил дома и тут у него ничего нет. Деннис, опередив приятеля, занял умывальник. Он почистил зубы пальцем и посмотрел в зеркало.
— Ну и вид у меня сегодня! — пробормотал Деннис.
На него смотрело лицо, помятое и опухшее…
— Хорошо хоть никто из женщин меня не видит!
Вспомнив женщин, Деннис нахмурился. Он первой представил свою мать и то, что она говорила бы ему, если бы видела в эту минуту…
Деннис сменил кассету в бритве Роберта, включил горячую воду и долго распаривал себе щеки. Наконец, он покрыл их густой мыльной пеной и принялся бриться. Лезвие скользило легко, оставляя за собой гладкие полосы.
В дверь умывальника постучали.
— Эй, Деннис! Ты долго там собираешься плескаться? Не забудь, что ты не один на свете!
— Хорошо, Роберт! Я сейчас.
Деннис наскоро добрился, промокнул лицо полотенцем и, вполне довольный собой, вышел в комнату.
Пока Роберт брился и приводил себя в порядок, Деннис понял, что на ногах он долго не продержится. Тогда он растянул гамак, который Роберт смастерил специально для того, чтобы кто-то из друзей мог остаться переночевать в его конторе, и улегся на него.
Он слегка раскачивался, прикрыв глаза. Думать о вчерашнем не хотелось.
«Какого черта нужно было вчера столько пить? Неужели я мог надеяться, что это как-то поможет делу? Сегодняшний день окончательно потерян…»
Наконец, появился Роберт. Он только виновато посмотрел на приятеля и ничего не сказал. Разговаривать не хотелось. Ведь тогда бы пришлось вспоминать о вчерашних неудачах.
— Знаешь что, — робко сказал Деннис…
— Догадываюсь… — мрачно ответил Роберт.
— Да нет, ты не догадываешься. По-моему, вчерашний вечер прошел преотлично.
— Не знаю, не знаю… Может быть для тебя и да, но у меня голова раскалывается. По-моему, ничего мне сегодня не поможет. Разве что, может быть выпить еще немного виски, приятель?
— Виски мы выпили вчера и по-моему, в твоей конторе не осталось ни грамма спиртного.
— Оно и к лучшему. Тогда нас спасет аспирин.
Роберт подошел к аптечке и стал в ней рыться. Пальцы не слушались его, упаковки с лекарствами падали на пол. Но Роберт не поднимал их, потому что был поглощен одной единственной целью — как можно скорее найти аспирин. Наконец, в его руках появилась металлическая упаковка.
Он налил из-под крана воду в два стакана и вкинул в каждый по таблетке. Таблетки сразу же стали шипеть в воде и растворяться. Роберт поднес спасительный напиток Деннису. Тот залпом осушил стакан…
— Ну что, Роберт, тебе полегчало?
— А тебе, Деннис?
— Придется ждать, пока лекарство начнет действовать…
Деннис опять лег в гамак и начал слегка покачиваться.
— Деннис! Прекрати, пожалуйста, качаться! А то у меня от этого начинает кружиться голова. Каждое движение приносит мне страдание.
Роберт сидел за столом, обхватив голову руками.
— Деннис…
— Что, Роберт?
— Ты поклянешься мне в одной вещи?
— Какой?
— Давай поклянемся, что больше никогда не будем пить!
— Единственное, в чем я могу поклясться тебе, Роберт, так это в том, что сегодня я не выпью ни одного глотка. А завтра жизнь снова покажется нам цветной и привлекательной и вновь твоя рука потянется за спиртным.
