Француаза Бурден - Незнакомка из Пейроля
– О Надин Клеман?
– Да. У нее, конечно, больное воображение, и мне известно, что все эти жалобы не имеют под собой никакого основания…
– Я не совершила никаких профессиональных ошибок, – ринулась защищаться Паскаль. – Вы не представляете, как тяжело работать в таких условиях. И поверьте, если бы в Альби нашлось место, я охотно перешла бы туда. Я не привыкла, чтобы за мной постоянно следили, такого не было даже во время моей практики. В отношении ко мне профессора Клеман таятся какие-то личные мотивы, которые никак не связаны с моей врачебной компетентностью.
Он сделал знак рукой, пытаясь остановить этот словесный поток, однако Паскаль завелась не на шутку.
– Конечно, работать в такой больнице, как эта, – большая честь, и я вам очень благодарна за предоставленную возможность, однако сейчас я испытываю лишь одно желание – уйти отсюда. Каково мне видеть, что все мои распоряжения подвергаются сомнению, малейшие действия тут же проверяются и критикуются! А хуже всего то, что мадам Клеман пытается выставить меня профаном в глазах моих же пациентов!
Наконец она остановилась, немного смущенная тем, что поддалась столь бурным эмоциям. Лоран, улыбаясь, смотрел на нее.
– Так вам понравилась больница в Альби?
– Да, я поначалу хотела устроиться именно туда, но Самюэль сказал мне, что у вас есть место…
Улыбка Лорана стала еще шире. Может, он считает ее глупой или лишенной амбиций из-за того, что она предпочитала маленькую лечебницу огромному медицинскому комплексу? Раздался звонок служебного телефона, и Лоран, метнув в его сторону недовольный взгляд, не снял трубку.
– Хорошо, – вздохнул он, – я освобожу вас, когда вы об этом попросите.
Она поднялась, держа в руке конверт.
– Не беспокойтесь, я займусь вашим делом.
Он проводил ее до выхода и, взявшись за ручку двери, неожиданно произнес:
– Не знаю, как лучше это сформулировать… я хотел бы пригласить вас… пригласить вас на обед. Вы не обязаны принимать мое приглашение, возможно, оно здесь не совсем уместно и…
– Я с удовольствием приду! Когда?
Смущенная тем, что так быстро согласилась, Паскаль нервно покусывала губы.
– Тогда встретимся в субботу?
– Да, – прошептала она.
В легком замешательстве они смотрели друг на друга, и когда Лоран наконец-то открыл дверь, она выскользнула из кабинета, даже не подав ему руки.
– О Господи, я уже не надеялся вытащить его…
Самюэль снял маску и перчатки и проводил взглядом каталку, на которой увозили пациента.
– Ты был просто великолепен! – сказал хирург, похлопывая Самюэля по плечу.
– Вы бы не могли оперировать кого-нибудь покрепче? – пошутил Самюэль.
Этот больной задал им немало хлопот. В течение трехчасовой операции были и скачки давления, и нарушения сердечного ритма – в общем, сплошная нестабильность организма, с которой пришлось сражаться Самюэлю, пока хирурги удаляли опухоль из легкого.
– Да уж, детским лепетом это не назовешь, – вздохнул он. – Я буду с ним, пока он не проснется.
Надин Клеман, присутствовавшая на операции, пробормотала скупую похвалу и одарила Самюэля гримасой, которую нужно было счесть за улыбку.
– Любезна, как всегда! – прошептала одна из медсестер.
Самюэль, погруженный в свои мысли, последовал за каталкой. Этого больного наблюдала доктор Фонтанель, что следовало из истории болезни, в которой Самюэль нашел и необходимые рекомендации по подготовке к анестезии. Паскаль всегда делала очень подробные и точные отчеты, работать с ней было одно удовольствие.
Самюэль вошел в палату интенсивной терапии и остановился у изголовья пациента, который медленно приходил в себя.
– Месье Валье, вы меня слышите? Месье Валье! Вместо ответа послышался стон, но Самюэль не успокоился, пока не услышал голос пациента.
– Все прошло хорошо, – сказал он, сам не веря своим словам. – Вы скоро вернетесь в свою палату…
После нескольких неудачных попыток что-то произнести Антуан Валье ограничился единственным словом «Фонтанель». Приходя в сознание, он звал своего врача, и это было хорошим признаком. Самюэль тепло улыбнулся, словно гордясь Паскаль, которая всегда была в прекрасных отношениях со своими пациентами. Она много общалась с ними, была внимательна, внушала надежду, помогающую справиться с недугом.
Проверив показания на мониторе, он измерил у больного давление и вызвал медсестру.
– Побудьте с ним, пока он полностью не придет в себя. Я отдохну полчаса, если что-нибудь будет не так – вызывайте.
Сейчас ему хотелось только одного – выпить кофе с шоколадным батончиком. Он отправился в кафетерий, после чего вышел во двор, чтобы глотнуть свежего воздуха. Небо было чистым и ясным, но осенний холод не располагал к неспешной прогулке. Самюэль ускорил шаг, избавляясь от стресса после тяжелой операции и одновременно думая, что подарить Марианне на Рождество.
Если оттягивать этот вопрос до последнего момента, наверняка придется купить что попало, а Марианна, конечно, надеялась получить что-то особенное. Но что? Может, часы… У нее ведь есть какие-то часы? Боже мой, он даже не может вспомнить, что она носит на запястье! Мало-помалу его чувства к ней меняются, он все реже ищет повод, чтобы остаться одному. Несмотря на то что она явно берет его на абордаж, он все больше привыкает к ней. Может, в конце концов он оценил в ней нежную и хрупкую женщину? Предпочел противоположность Паскаль, у которой был твердый характер и несгибаемая воля? Марианна была уязвимой, у нее было легко выбить почву из-под ног, ее хотелось защищать. Если Самюэль чем-то и помогал Паскаль, то вовсе не потому, что считал ее беззащитной. Такая нелепая мысль даже в голову ему не приходила.
Он посмотрел на часы и вернулся в помещение. Медсестра не вызывала его, но он должен был еще раз осмотреть Антуана Валье и дать разрешение на перевод в пневмологическое отделение. Самюэль решил, что сам будет сопровождать этого пациента, что даст ему возможность увидеться с Паскаль и немного поболтать. В последнее время она не звонила ему, но, изредка встречая ее в больнице, он заметил, что выглядит она излишне озабоченной. Конечно, совместное существование с Надин Клеман создавало определенные проблемы, но Паскаль должна была справляться с ними без особого труда. Может, у нее были какие-то другие затруднения, о которых она не хотела с ним говорить? Мысль о том, что она больше не доверяет ему, огорчала его. Вчера Лоран сказал, что хочет пригласить ее на обед, если только он, Самюэль, не возражает. Когда он представил себе, что Паскаль будет обедать наедине с таким мужчиной, то омрачился еще больше. Лоран будет смешить ее, попытается вызвать интерес к себе, что не составит ему труда, поскольку в нем были все качества, которые Паскаль ценила в людях. Они могут увлечься друг другом, они уже увлечены. Конечно, ей надоело одиночество, хотя всем своим видом она отрицала это.
