Мери Каммингс - Телохранитель
На ужин Ри не пришла. Сенатор извинился за нее, сославшись на мучавшую ее с утра головную боль.
Поздно вечером Рэй сказал Луизе, чтобы она ее ждала его, а ложилась спать — он хочет немного прогуляться.
Пошел к пристани — Ри была там. Сидела на скамейке, глядела на воду и даже не обернулась, когда он подошел и сел рядом, лишь когда обхватил ее за плечи, зашлась в рыданиях.
До глубокой ночи он сидел с ней и утешал — обнимал, баюкал. Она всхлипывала и повторяла:
— Ну зачем, зачем?
— Я с ней уже больше года живу, и…
— Все равно — зачем?
— Но я ее… в общем-то, люблю и…
— Неправда! — вскинулась Ри. — Ты ее не любишь! Не любишь!
Рэй не осмелился возразить.
— Ты не имел права так делать!
— Ну что ты! — Ему показалось, что он понял, в чем дело. — Ты что, считаешь, что я тебя теперь из-за этого буду меньше любить?
Вжавшись лицом в его грудь, она ударила его кулаком по плечу и замотала головой.
— Ты моя сестра, — сказал он веско, стремясь успокоить ее, объяснить, что никогда и никто ее ему не заменит, но Ри в ответ стукнула его снова и еще отчаянней заплакала.
Было уже за полночь, когда Рэй, обнимая и уговаривая, называя всеми ласковыми именами, какие смог придумать, отвел Ри в дом. Дошел до ее комнаты и пару минут постоял с ней, пока она вдруг неожиданно не вырвалась из его рук и не скользнула в дверь.
На душе было тягостно. Возвращаться в спальню к Луизе не хотелось — не дай бог, она еще не заснула и что-нибудь ляпнет. И вообще, разговаривать с ней придется…
Но как выяснилось, испытания этого длинного дня еще не закончились.
Рамсфорд стоял на площадке этажом ниже, облокотившись на перила и поставив ногу на решетку. Смерил Рэя взглядом, спросил со вздохом:
— Поговорили?
— Да.
Сенатор качнул головой, приглашая Рэя следовать за ним.
Молча дошли до кабинета, сели. Рамсфорд достал из ящика стола бутылку и пару стаканов, налил в каждый на три пальца бурбона и подтолкнул один из стаканов к Рэю. Оба сделали по глотку; Рэй подумал, что еще года два назад Рамсфорду не пришло бы в голову предложить ему выпить, а ему самому принять это как должное. Он вообще не предполагал, что сенатор, активный сторонник здорового образа жизни, держит в кабинете спиртное.
— Она ревнует, с этим ничего не поделаешь, — нарушил Рамсфорд молчание.
— Ну с какой стати она ревнует, что… что я — вообще никогда жениться был не должен?! — прорвало Рэя.
Сенатор покачал головой.
— Между вами никогда не было… не могло быть никого третьего. Даже я на эту роль не пытался претендовать. Ты же помнишь, она всегда со всеми своими проблемами бежала к тебе! Не ко мне, не к мисс Фаро, не к подругам каким-нибудь — а именно к тебе.
— Помню, — вздохнул Рэй. В свое время именно ему пришлось объяснять перепуганной тринадцатилетней девочке, что менструация — это не страшная смертельная болезнь, а нечто вполне естественное для женщины.
— И сейчас ей очень трудно принять, что ты еще чей-то, а не только ее. Постепенно свыкнется… — Как и у мисс Фаро, особой уверенности в голосе сенатора не было.
— Наверное, мне лучше побыстрее уехать. Только что я скажу Луизе?
Несколько секунд Рамсфорд смотрел ему в глаза, потом кивнул:
— Да. Пожалуй, так будет лучше. Не беспокойся, я все устрою.
За завтраком Ри сидела опустив глаза, вяло ела омлет, отщипывая его маленькими кусочками. На вопрос Луизы, прошла ли голова, вежливо поблагодарила и сказала, что еще не совсем, но ей уже лучше.
Но Рэй буквально шкурой ощущал царившее в комнате напряжение. Как вчера вечером он знал, где ее искать, так и теперь чувствовал, что Ри снова на грани того, чтобы расплакаться и убежать.
Рамсфорд с довольной улыбкой появился в столовой, когда они уже заканчивали завтракать.
— Я взял на себя смелость немного изменить программу вашего свадебного путешествия — просто редкий шанс подвернулся, — сказал он, обращаясь в основном к Луизе.
— Да? А что за шанс?
— В Вашингтоне завтра состоится экскурсия по Белому дому для членов семей конгрессменов. В нее войдут и те залы, которые для обычных посетителей недоступны, в том числе Западное крыло, где расположен Овальный кабинет. Мне удалось включить вас в группу. Но если вы не хотите, я могу…
— Ой, да, конечно, хотим! — воскликнула Луиза. — Рэй, поедем, правда?
Сенатор быстро взглянул на Рэя.
— Я так и думал, что вы будете не против, и уже забронировал на ваше имя люкс для новобрачных в «Уиллард Интерконтинетале»…
— В «Уиллард Иитерконтинентале»?! — Луиза чуть ли не взвизгнула от восторга. — Это что, тот самый отель, где Линкольн когда-то жил?!
— Не только он, там и Кеннеди, и Рейган, и еще многие президенты останавливались, — с любезной улыбкой подтвердил сенатор. — Номер заказан на неделю, пусть это будет моим вам свадебным подарком!
— Рэй, ну чего ты молчишь?!
— Да, конечно, — Рэй выдавил из себя улыбку. Он понимал, что Рамсфорд все сделал правильно и обижаться вроде бы не на что, но было стыдно и неприятно, что Луиза так легко повелась на этот нехитрый подкуп: все равно что ребенка обманули.
Уехали они вечером. Рамсфорд, по-прежнему сама любезность и сердечность, пожал Рэю руку, по-отечески поцеловал в щечку Луизу и помахал вслед рукой, когда они сели в машину.
Ри проводить их не вышла.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Рамсфорд позвонил за пару минут до конца лекции. Спросил отрывисто, как обычно разговаривал по телефону при посторонних:
— Ты можешь подъехать в посольство?
— Что случилось?
— Ничего. Начальник службы безопасности хочет с тобой пообщаться.
— Хорошо, постараюсь через час.
— Скажешь на входе, что тебе нужно к Сэйлу.
Рэй еще держал в руке телефон, когда прозвенел звонок. Ри выскочила из аудитории одной из первых — подбежала, поцеловала его в щеку.
— Пошли кофе пить! — Добавила чуть тише: — И обними меня!
— Чего?
— Обними за плечи! Или хоть за руку возьми! Чтобы все видели, что ты мой парень, а не просто так! Ты что, забыл?!
Рэй фыркнул, вспомнив, как когда-то, лет в тринадцать, она ходила с ним в кино, на боевики, которые детям до шестнадцати, вообще говоря, смотреть было не положено — но уж очень она напрашивалась, сил не было отказать. Страшно волновалась, что не пустят (это тоже входило в программу удовольствий), проходя мимо контролерши, шептала:
— Ой, давай сделаем вид, что ты не мой брат, а мой парень! — и брала его под руку с томно-соблазнительной, как ей казалось, улыбкой.
