Моя до конца (СИ) - Шантье Рошаль

— Ко домой мне, Риша, — Ветров совершенно серьезен, еще и голос звучит так, словно он объясняет сущую глупость, которую и озвучивать-то не за чем. Приступ сумасшествия напал?

— Я не пойду к тебе домой. — И я твердо уверенна в своем решении.

— Неужели ты думаешь, что я отпущу тебя сейчас в гостиницу, а перед этим мы будем исследовать твою машину? Глупо, не находишь? Пойдем. Утром я вызову мастера, и он глянет. Темно уже, все-равно ничерта не видно.

Это неправильно. Расстаться с парнем и в тот же вечер, буквально через час идти к… еще одному бывшему? Да у меня прям цветник! Ну, мужского рода… Беру негласную минуту на раздумья, которые нам обоим ясно чем закончатся, однако Макар великодушно дает мне время.

— Мой чемодан в машине, — в конце концов соглашаюсь, приложив ладонь ко лбу, когда слышу хохот.

— Признавайся, ты так хотела ко мне переехать, Риша? Могла бы просто позвонить!

Он хохочет откровенно, искренне запрокинув голову, на лице беззаботность и эта обожаемая мною широкая мальчишеская улыбка. И я засматриваюсь на него. Ничего не могу с собой поделать. Просто смотрю, пока Макар не ловит мой взгляд и вмиг теряет веселость.

Его рука ложиться на мой затылок, грубо притягивая, сжимая волосы до приятной боли, а вторая находит талию и через секунду мои губы касаются жестких мужских, но таких желанных губ.

Первая мысль: «Как же я скучала».

Даже не могу передать словами насколько. Тая когда-то ассоциировала бабочек в животе с улеем пчел, а я, глупая, смеялась. Мой улей, будто на долгие годы заперли в темной комнате, нацепив на дверь не только замок, но и огромные тяжелые цепи. И сейчас они, эти пчелки, получившие наконец свободу, обрели возможность летать.

Макар не пробует на вкус, не касается губ, прося разрешение, он точно знает чего хочет и берет. Ураганом врывается в мой рот, наслаждается, рычит, даруя и беря положенное ему по праву. Не помню, когда именно он подтолкнул меня к машине и к чьей именно: моей или его, но далеким туманным сознанием чувствую, как сильные руки усаживают меня на капот.

Не давая вздохнуть, он пробирается под мое пальто, будто жизненно необходимо для него сейчас стать ближе. Но воздух мне, кажется, не нужен. Все, что мне нужно — поцелуй, его губы, его тело, он сам.

Мои пальцы в его волосах, а затем на шее и под курткой. Он — помутнение рассудка… Не оторваться, не отказать себе.

Макар слишком долго ждал, я не догадываюсь, знаю это по рваным движениям, по сбившемуся дыханию и я, оказывается такая же как он… Тоже ждала слишком долго.

Я не в силах остановить его — мы понимали это оба тем остатком сознания, который еще не был похищен.

— Не так, — рычит он, упираясь сжатыми кулаками в холодное железо по бокам от моих бедер. Дыхание тяжелое, терпение на исходе, а желание настолько сильно, насколько и уважение ко мне, заставившее остановиться — Не с тобой…

Понять, что именно он хочет сказать труда для меня не составляет. Мы на одной волне, в одном ритме, нас захватили волны одного и того же желания, так что лишнего себе не придумываю. Конечно, он далеко не монах и его легкие поцелуи шепчут мне, насколько я для него особенна. Я знаю это… Знаю…

Тело пробивает дрожь. От желания ли или холода. Он чувствует, замечает, словно у него радар на мои потребности. Словно я и есть его потребность. Или мне так того хочется?

— Тшш, пойдем, все.

Макар подхватывает меня на руки, чтобы отнести и усадить на пассажирское сидение своей машины, каким-то образом умудрившись открыть дверь. Это была его машина. Его.

Ключи от своей вкладываю в его ладонь дрожащими пальчиками и Ветров, забрав мой чемодан перекладывает его к себе. Дорога довольно широкая и машины смогут разминуться, поэтому мы оставляем жук на месте.

Когда Макар садится рядом, я уже успеваю немного успокоиться. Он накрывает рукой мою и повернув лицо за подбородок вглядывается в глаза.

— Я больше никуда не отпущу тебя, моя Риша.

Он предельно серьезен, а я отвожу взгляд. Я хочу этого. Очень, но сначала мне хотелось разобраться в себе и хотя бы вещи все забрать от Лукашина! Слишком много всего за день…

По дороге Ветров звонит в ресторан и делает заказ на доставку. Когда еду привозят мы, конечно, уже в квартире. Входила осторожно. Я уже была тут. И тут я была счастлива. Ничего не изменилось на первый взгляд.

Та же обстановка, те же стены, тот же стол, то же полюбившееся мне окно.

Прежде, чем Макар обнимает меня, я слышу его шаги. Его руки на моем животе, мои на его руках. Я откидываю голову на его плечо, наблюдая за огоньками за окном. Люди гуляют, гудят машины. Интересное чувство: мы их видим, а они нас нет. И время застыло, как тогда, на крыше. Красивый вид и любимый мужчина рядом. В голову почему-то приходит мысль, что я хотела бы жить здесь, вместе с Макаром, просыпаться от запаха кофе и варить его для Ветрова самой. Глупая, совершенно не к месту пришедшая мысль.

Время застыло только для нас, как тогда, на крыше. Как всегда, с ним. Красивый вид, любимый мужчина рядом. Я желаю всегда быть настолько счастливой. А мое «быть счастливой» тесно пересекается с «быть с Макаром».

Я не отказываю себе в удовольствии снова подойти к окну и смотреть на город, наблюдая за огоньками. Не знаю, сколько стою так, но когда поворачиваю голову вижу Ветрова, который с каким-то особым удовольствием за мной наблюдает.

Он скинул пиджак, расстегнул несколько пуговиц рубашки и закатал рукава. Опершись о стену, сунув руку в карманы брюк он смотрит за мной, наблюдает. И молчит. Молчу и я.

— Столько лет прошло, — его голос все-таки нарушает тишину, — а ты будто всегда тут была. Я приезжал сюда наездами, и всегда здесь чего-то не хватало. Не чего-то, а кого-то. Тебя. Одно твое присутствие наполняет эту квартиру уютом, душой. С тобой легко дышать. Я знаю, что бродил слишком долго… — Он отрывается от стены и легкой поступью идет ко мне, — Жалею, что тогда послушал этого кретина и уехал… — Макар касается моей щеки. Сначала пальцами, потом ладонью, — Останься здесь, Риша. Со мной.

Он абсолютно открыт передо мной, но словно видит не меня, а юную студентку, которой я была когда-то.

— Ты уверен, что тебе нужна именно я? Ты ведь не знаешь какой я стала сейчас, Макар. И я тебя не знаю. Я не знаю мужчину Макара Ветрова, я помню юношу и не уверена, что смогу его полюбить. А ты уверен? Ты прав, прошло много лет и нас друг к другу тянет. Но ты уверен, что это любовь, а не незакрытый гештальт?

Из меня льется то, о чем в глубине души я боялась признаться даже себе самой. Хотя вранье себе и стало знакомым. Макар молчит, он задумался над моими словами, потому что это правда. Мы были так счастливы друг другом, наполнены той детской влюбленностью, первым чувством, а теперь те люди изменились. И кажется, он подумал об этом только сейчас. А я бы хотела… Не знаю, чего, но это желание точно связано с ним.

После ужина мы выбираем фильм и останавливаемся на старом-добром «Мистер и миссис Смит». Макар, как и я пересмотрел его не одну сотню раз и не против повторить, хоть и способен озвучивать Питта. На каком-то моменте мы пытаемся говорить за героев, но в итоге лишь смеемся над собственным провалом.

— Тоже мне фанатка! — хохочет Макар.

— Ой, а сам-то, а сам-то! И двух слов связать не мог! — я показываю ему язык и взрываюсь от смеха, потому что Ветров использует запрещенный прием и щекочем мои ребра.

Я честно вырываюсь как могу, но он сильнее, что, собственно, не мудрено и я проигрываю в неравной схватке.

Макар сидит на полу, опершись спиной о диван, а я касаюсь спиной мужской груди, уложив свою голову на плече. На удивление, очень удобно. На экране давно прошли титры, однако вставать никто не спешит. Длинные пальцы перебирают мои волосы, и я позволяю ему это.

— Ты не думал жениться? — его рука на миг замирает, а после продолжает свой путь, поддев очередную прядь.