Моника Мерфи - Девушка на неделю
Почти прозрачная майка, твердые соски под ней – не могу оторвать взгляд, нервно сглатываю. В комнате чертовски холодно, и я берусь за край одеяла, собираясь укрыть Фэйбл. Слегка касаюсь ее груди – нарочно, чего уж там скрывать.
Она тут же открыла глаза и вскочила так быстро, что едва не ударилась лбом о мою челюсть. Я резко отпрянул, чудом избежав травмы.
– Что ты тут делаешь? – Она натягивает одеяло до подбородка, прикрывая нежное, почти обнаженное тело, и у меня вырывается вздох сожаления. – Шастаешь у меня по комнате, да?
– Я только хотел убедиться, что с тобой все нормально.
Дурацкая отмазка, но ничего лучше в голову не пришло.
– Сколько сейчас? – Она тянется за телефоном на тумбочке и, взглянув на часы, издает раздраженный стон. – С чего вдруг со мной что-то могло случиться в такую рань?
– Ну, ты закрылась в комнате двенадцать часов назад. Может, ты тут без сознания лежишь. Откуда мне знать? – огрызаюсь я. Ее реакция вынуждает меня защищаться. Не понимаю, как нам удалось снова обозлиться друг на друга. Меня это просто бесит.
Хочу, чтобы новая Фэйбл вернулась обратно. И новые мы – тоже.
«Да не было никаких нас, придурок».
Сжав губы, сажусь на край кровати и с сожалением смотрю, как Фэйбл отодвигается, словно хочет оказаться подальше от меня.
Одна мысль не дает мне покоя с трех часов ночи. Надеюсь, это поможет восстановить наши еще толком и не начавшиеся, но уже разрушенные отношения. Но если Фэйбл не согласится…
Не знаю, что еще можно сделать.
– Нормально все со мной, – резко отвечает она, откладывая телефон и упираясь взглядом в свои колени. – Убедился? Можешь идти.
– Я хотел попросить тебя сходить со мной кое-куда.
Она встряхивает головой с видом «и слышать ничего об этом не хочу».
– Думаю, нам не стоит больше разгуливать где-то вдвоем, Дрю. Да, я в курсе, что мы должны изображать влюбленную парочку, но неделя уже заканчивается, так что, мне кажется, уже можно обойтись без показухи.
Черт, что же я наделал? Понятия не имею. А она сама не скажет. Не клещами же из нее это вытягивать, в самом деле.
– Я собирался съездить с тобой на кладбище. На могилу моей сестры.
Фэйбл наконец-то переводит взгляд на меня: ее зеленые глаза полны боли и сочувствия. Ко мне.
– Не знаю, стоит ли…
– Я хочу, чтобы ты пошла туда со мной, – сжимаю в ладони ее руку. Пальцы холодные как лед. Она пытается выскользнуть, но я усиливаю хватку. – Мне это очень нужно, Фэйбл.
– А я думала, мероприятие Адель – только для членов семьи. – Она задирает подбородок. Такая дерзкая, но уязвимая. И прекрасная.
Прекрасная настолько, что хочется сгрести ее в охапку и никогда не отпускать. Но я этого не делаю.
– Меня там не будет.
Все мои самые страшные кошмары там наверняка воплотятся в жизнь. Адель вся в слезах, у нее эмоциональный срыв, а я должен стоять рядом, утешать ее и обнимать.
А мне даже думать о ее прикосновениях противно. Какие уж тут объятия.
Фэйбл молчит, явно размышляя над моей просьбой. Уже хорошо. Я не хочу идти туда ни один, ни с родителями. Но мне нужно побывать там, отдать дань уважения сестричке. При мысли о том, чтобы прийти на ее могилу в одиночестве, сердце наполняется такой тоской… Я наверняка сдамся, как только припаркую машину на стоянке возле кладбища. Не смогу зайти. Хотя должен.
А если Фэйбл будет рядом, она поможет обрести храбрость, которая мне так нужна, чтобы попросить у сестры прощения за то, что я недоглядел за ней. Остается надеяться, что когда Фэйбл узнает правду, она не возненавидит меня.
И возможно – лишь возможно – ее понимание облегчит мои муки совести.
– Я поеду с тобой, – наконец произносит она тихо, вновь опуская взгляд. – Когда выдвигаемся?
– Мне надо принять душ. Наверное, тебе тоже. – Она кивает, и я продолжаю: – Тогда через пару часов? В десять?
– Договорились.
Она снова кивает и мягко вытягивает свою ладонь из моей, медленно проводя пальцами вдоль запястья. От этого нежного прикосновения по телу пробегают мурашки. Я поднимаю взгляд: она смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Ее губы чуть приоткрыты, волосы взъерошены, и она так прекрасна в этом полусонном виде – просто сил нет.
– Спасибо, – шепчу я, – что согласилась поехать со мной.
– Спасибо, что доверился мне и пригласил. – Она облизывает губы, оставляя на них влажную полоску, и мне до боли хочется поцеловать ее. – Вот почему я злилась на тебя, Дрю. После всех этих обвинений, которые вы с Адель вчера вывалили на меня, я почувствовала, что ты мне не доверяешь. А ведь я всегда была честна с тобой.
Да, она права. Я действительно перегнул палку. Адель знает, куда надавить, а я повелся на ее уловки, как дурак.
– Зря я послушал Адель, – делаю глубокий вдох и выпаливаю: – Прости меня.
На губах Фэйбл появляется легкая улыбка, и мое сердце трепещет.
– Извинения приняты. И кстати, тот парень, с которым я говорила вчера…
А теперь сердце заколотилось.
– Да?
– Это был мой брат Оуэн.
Какой же я дурак, в квадрате, в кубе! Конечно, она звонила брату. Она же вечно места себе не находит, переживает за него.
– Никогда больше не буду слушать Адель.
– И правильно.
– Чувствую себя полным придурком.
– Ты и вел себя как придурок.
Я открыл было рот, но она прервала меня:
– Если честно, мне даже понравилась твоя злость. Значит, тебе не все равно, понимаешь?
Я молчу. Она права: не помню, когда я в последний раз так срывался. Вообще такое было? Чтобы ярость разлилась по всему телу, словно лава, и я никак не мог с ней совладать.
– Пойду в душ, – Фэйбл кивает в сторону двери. – Выйди, пожалуйста. А то на мне майка почти прозрачная.
– Не хочу тебя огорчать, но я уже всё видел, – тихо напоминаю я.
Теперь она замолкает, а я с ухмылкой встаю и поворачиваюсь к выходу.
– И мне это очень понравилось, – бросаю я через плечо.
Ее нежный смех сопровождает меня до самого холла.
Фэйбл
Здесь так холодно и мрачно. Небо закрыто темными, хмурыми тучами; ветер пронизывает все вокруг. Запахнув пальто поплотнее, иду следом за Дрю по кладбищенской дорожке. Она петляет между могилами, и я изо всех сил стараюсь не смотреть на них, но все-таки смотрю. Некоторые памятники очень красивые: с портретами, душераздирающими надписями, даже со скульптурами.
И цветы. Их целое море, настоящих и искусственных, ярких и темных, веселых и мрачных. Некоторые букеты явно принесли к празднику: хэллоуинские ленточки, осенние оттенки – рыжевато-красные, оранжевые, желтые.
