Юлия Кузьминых - Безудержная страсть
– Спрашиваю ещё раз: где твой приятель? – Проорал над ухом голос былого полицейского.
Нехотя раскрыв глаза, Шеннон посмотрела на него своим безразличным взглядом. Сейчас ее волновала лишь боль, все остальное было очень далеко и туманно.
– Я не знаю. – Тихо выдавила она. – Я ничего о нем не знаю.
– Твоему приятелю лучше сразу утопиться в волнах Тирренского моря. А вот тебя мне жаль, такая ещё молодая… – Отпустив ее волосы, охранник отошел на шаг к двери. – Так, где он? Может, все-таки вспомнишь?
Шеннон показалось, что она слушает заезженную пластинку.
– Не знаю. – Вновь тихо отозвалась она. – Я ничего не знаю…
Досадливо покачав головой, мужчина вышел из камеры и, заперев за собой решетчатую дверь, вновь вернулся к своему столу.
– И охота тебе тянуть лямку за двоих? – Послышалось издалека его тихое бурчание. – Вот дурёха.
Безразлично вздохнув, Шеннон вновь погрузилась в пленительные волны успокоительного забвения. Ей было абсолютно плевать, что ей грозит в дальнейшем. Главное, чтобы сейчас ее оставили в покое.
Проснувшись от громкого цоканья высоких шпилек по каменному полу, Шеннон устало приоткрыла глаза. Увидав неподалеку от своего лица красивые, дорогие босоножки, она тут же догадалась о своем первом посетителе.
– Дрянь! – Четкий голос Морганы Пасквитти раздался откуда-то сверху. – Змея! Ободранка!
– Это все слова, которые находятся в вашем словарном запасе? – Усмехнувшись сквозь боль, насмешливо поддела ее брюнетка.
Ей было не по силам повернуть голову и посмотреть на свою бывшую хозяйку. Но в одном одна была уверенна точно, лицо Морганы Пасквитти сейчас искосилось от ненависти и злобы.
Стоя по ту сторону решетки, блондинка на самом деле едва не подавилась от возмущения.
– Клянусь, – словно настоящая гадюка прошипела она, – ты расплатишься за содеянное. Ты сгниешь в тюрьме. Сгниешь!
– Ну ладно, хватит, мама. С ней разберется полиция. – Послышался тихий голос Алессандро. – Пойдем отсюда. Пойдем.
– Ты ещё пожалеешь, что пришла в наш дом! – Уже издали прокричала ей напоследок разъяренная Моргана. – Пожалеешь!
Тихо хмыкнув себе под нос, Шеннон вновь не заметила, как погрузилась в глубокий сон.
На этот раз девушку разбудил ледяной озноб, колотящий все ее тело. Вскользь обратив внимание на гусиную кожу своих рук, Шеннон не спеша приподняла голову и посмотрела на сидящего за столом охранника.
– Мне холодно. – Стуча зубами, произнесла она.
– А мне-то какое дело? – Выглянув из-за широкой страницы газеты, недовольно произнес мужчина.
– Пожалуйста, дайте мне одеяло. – Ненавидя себя за свой слабый тон, отозвалась брюнетка. – Мне холодно.
– Не положено. – Твердо проронил охранник, вновь углубляясь в чтение. – И вообще, в твоем нынешнем положении, ты ещё спасибо должна сказать за такие райские условия. Искья не приспособлена к такого рода мошенницам и аферисткам. У нас мирный островок. Эту коморку-то даже тюрьмой назвать сложно. Другое будет дело, когда ты попадешь в Неаполь. Вот там ты наконец-то почувствуешь всю сладость тюремной жизни.
– В Неаполь? – Непонимающе переспросила его Шеннон.
– Ну конечно в Неаполь. – Вновь выглянув из-за газеты, усмехнулся мужчина. – Там будут с тобой разбираться. Они быстро узнают, кто ты, откуда родом и где твой милый дружок. Хотя, мы тоже не сидим на месте. Но все же, я ж говорю, Искья не предназначена для подобного рода преступлений. Все судебные дела решаются в большом городе, а не у нас. Так что радуйся, до твоего перевода у тебя ещё есть около двух недель. Камеры, понимаешь ли, у них все забиты. А расписание в суде заполнено на несколько недель вперед. Так что скинули нам тебя ещё на некоторое время. – Протяжно вздохнув, оповестил блондин. – Как будто у меня работы больше нет, чем сидеть здесь целыми днями и тебя охранять.
Ничего на это не ответив, Шеннон лишь вновь опустила голову и прислонила горящий лоб к прохладному полу. Закрыв глаза, она попыталась сосредоточиться на чем-нибудь приятном, чтобы хоть на время забыть о боли. Но ничего не получалось. Терзаясь беспрерывной дрожью снаружи и беспощадным огнем внутри, она пролежала так несколько часов.
И вновь новые, размеренные шаги прервали ее спокойствие. Прислушиваясь к каждому тихому стуку, отчетливо передаваемым каменным полом, Шеннон с легкой тенью безразличности приоткрыла глаза. Шаги прекратились, и теперь перед ней стояла пара до блеска начищенных черных туфель. С трудом повернув голову, она прошлась взглядом по широким бежевым брюкам, такого же цвета не застегнутому пиджаку и, наконец, заглянула в лицо своего нового посетителя.
– Рада, что ты все-таки жив. – Слабо прошептала она, смотря из-за толстых прутьев решетки в серебристые глаза Мануэля. – Не хотелось бы брать такой грех на душу.
Он присел на корточки, чтобы лучше расслышать ее тихий голос.
– А разве мы уже перешли на «ты»? – Усмехнулся мужчина.
– Я больше не служанка и не благородная синьорина, – насмешливо отозвалась брюнетка, – мне надоело играть слюньтявых дурочек, так что про былую вежливость можешь забыть.
Слегка изогнув брови, Мануэль внимательно оглядел лежащую на полу девушку.
– Сильно больно? – Забыв о былом смехе, вдруг холодно спросил он.
– Тебя не касается. – Прошептала Шеннон, закрывая глаза. Она так устала от всех этих разговоров. Ей вновь захотелось поспать, так как только сон приносил с собой блаженное успокоение, помогал избавиться от боли, позволял забыть о своем заточении…
Видя, что Шеннон вот-вот потеряет сознание, Мануэль резко обернулся к охраннику.
– Откройте дверь. – Четко произнес он.
С секунду замешкавшись, светловолосый мужчина все же поспешил выполнить приказ благородного синьора. Открыв замок, он пропустил посетителя в камеру, а сам же остался стоять у двери.
Быстро пройдя внутрь, Мануэль тут же склонился над неподвижной брюнеткой и осторожно дотронулся до ее дрожащего тела.
– Лаура? – Тихо позвал он ее тем именем, которое знал. – Лаура?!
Слегка приоткрыв глаза, Шеннон едва слышно вымолвила:
– Мне так холодно… Очень холодно.
Приподняв ее одной рукой, Мануэль посмотрел на стоящего поблизости блондина.
– Принесите одеяло.
– Не положено. – Качая головой, отозвался тот.
Метнув на охранника свой разъяренный взгляд, темноволосый мужчина повторил приказ:
– Я сказал, принесите одеяло! – Строго рявкнул он, отчего полицейский, казалось, побелел в лице.
Поспешив исполнить приказ, охранник скрылся с глаз.
