Марина Львова - Училка
Настя снова улеглась на софу, собираясь почитать немного, но из головы не шли события сегодняшнего утра: машина с крутящейся мигалкой, испуганные лица учителей, шум в коридорах, торопливый шорох сотен детских ног, спускающихся по лестнице, лица ее первоклашек, сбившихся в кучку на школьном дворе.
15
Настя задремала, но телефонный звонок разбудил ее. Калерия Андреевна чуть приоткрыла дверь в комнату:
— Настя, звонит Ирина. Ты подойдешь?
— Спасибо, мама. Я сейчас.
Настя вскочила, но чуть не упала на софу, запутавшись в пледе.
— Настя, ты не заболела? Калерия Андреевна сказала, что ты спишь.
— Нет, просто устала немного.
— Галка звонила?
— Она уже забрала от нас Кира.
— Как она?
— Ириша, я ее даже не рассмотрела как следует, так стремительно она от нас выскочила. Кир не успел куртку застегнуть. Она его буквально тащила за собой.
— Слушай, надо ехать к ней и вправить ей мозги. Ты сейчас можешь?
— Могу. Только у меня еще Марианну не забрали.
— Может быть, твоя мама с ней посидит? Боюсь, что Галка отвезет Кира домой и опять усвистит куда-нибудь. Так как, заезжать за тобой?
— Да, я сейчас соберусь.
— Хорошо, я пришлю за тобой Володю.
Настя торопливо вернулась в комнату, сложила плед, поправила подушку.
— Ты куда-то собираешься? — Калерия Андреевна вопросительно взглянула на дочь.
— Мам, ты сможешь побыть с Марианной, пока ее не заберут? Ирина предложила поехать к Галке, поговорить с ней.
— Поезжай. Может, что и выйдет, только не поздно ли вы с Ириной хватились, девоньки?
— Мама!
— Поезжай, поезжай. Ребенка ее жалко, все равно нужно что-то делать.
— Тетя Настя, ты куда? — Голос Марьяшки напряженно звенел, было видно, что она уже готова начать возмущаться.
Вот так им с мамой и надо: старались сделать как лучше, а на деле взрастили маленького домашнего тирана. Как это ловко дети умудряются воспользоваться складывающейся ситуацией. В нормальной, полноценной семье послаблений было бы гораздо меньше. Требовательность отца уравновешивалась бы мягкостью матери и наоборот. А сейчас маленькая девочка очень умело управляет двумя педагогами. Заяви ей сейчас, что нужно уехать по делам, так она начнет капризничать, жаловаться на весь белый свет, что ее все забыли и позабросили.
Настя придала своему лицу профессионально-спокойное выражение и сказала:
— Мне нужно поехать к Киру. Я должна поговорить с его мамой. Может быть, он к нам приедет в гости. Тебе же понравилось играть с ним?
— А как вы ей собираетесь мозги вправлять? Они у нее вывалились и потерялись?
— Марианна, ты опять подслушивала?
— Нет, я только сняла трубку на кухне, когда зазвонил телефон. Я думала, это меня.
— Нужно было сразу ее повесить, как только ты поняла, что разговор тебя не касается. Понятно?
— Так я же никому не скажу.
— Марианна! — строго проговорила Настя, сурово сдвинув брови. Краем глаза она видела, что Калерия Андреевна торопливо поворачивается к ним спиной и у нее от смеха вздрагивают плечи. — Ты уже должна понимать, что так поступать нехорошо.
— Так никто не узнает.
— Неважно, главное, что твоя совесть будет нечиста. Ты помнишь, о чем мы говорили в школе?
— Помню. А я скажу папе, что вы уехали.
— А почему ты думаешь, что я буду это от него скрывать?
Все Марьяшкины аргументы были исчерпаны, логика взрослых в очередной раз победила; тихонько вздохнув, девочка вернулась к своей кукле.
Настя торопливо подкрашивала губы перед зеркалом в коридоре, когда раздался звонок в дверь. Она торопливо открыла дверь и стала натягивать сапоги, даже не взглянув на вошедшего.
— Володя, подожди, я уже почти готова.
Настя подняла голову и уткнулась взглядом на вошедшего Валерия Петровича.
— Вы торопитесь?
— Добрый день, я сейчас позову Марианну. Марианна! Иди сюда, твой папа приехал, — торопливо позвала Настя.
— Вы мне не ответили. — Голос вошедшего звучал недовольно.
— А вы даже не поздоровались со мной, — парировала Настя.
— Я думал, вы посвящаете ребенку достаточно времени.
— Но у меня могут быть и личные дела, разве не так?
В коридор влетела Марианна, и необходимость в дальнейшей беседе отпала. Девочка вихрем побежала собираться.
— А куда мы поедем? Завтра же нам с тетей Настей в школу идти. А что ты мне привез?
Вопросы сыпались непрерывно, на них можно было и не отвечать, так как пока Марьяшке было достаточно и того, что на нее вновь обратили внимание. Ее ждет что-то интересное, и, возможно, она получит от отца какой-нибудь подарок.
— Я хотел отвести вас с Анастасией Григорьевной поесть мороженого и погулять.
— Вот здорово! Поехали! А тетя Настя все равно сегодня не может, она занята.
Насте наконец удалось справится с капризной молнией на сапоге, которая никак не хотела застегиваться. Она выпрямилась, щеки ее горели, и было трудно понять, то ли от пристального взгляда стоявшего рядом мужчины, то ли от усилий, потраченных на борьбу со старым, стершимся замком.
Они вышли из квартиры одновременно, Валерий Петрович вежливо попрощался с Калерией Андреевной, пропустил Настю с Марьяшкой в лифт впереди себя, но она чувствовала, что он сдерживает свое раздражение. Молча они доехали до первого этажа, даже Марьяшка притихла, испуганно поглядывая на нахмурившихся взрослых.
— Я могу вас подвезти… — проговорил Валерий Петрович.
— Спасибо, не надо, меня будут ждать, — несколько торопливо ответила Настя.
Но дворе рядом с машиной Валерия Петровича уже стояли знакомые Насте «Жигули», из которых вышел Володя, открыл переднюю дверцу и помог Насте сесть. Валерий Петровича проводил их взглядом и, держа за руку дочь, направился к своей машине.
Настя откинулась на сиденье машины, ей до сих пор казалось, что ее сверлят недовольным взглядом мрачные серые глаза.
— А где Ирина Николаевна?
— Она будет ждать нас у магазина, собиралась там что-то купить.
Машина плавно тронулась с места, Настя помахала рукой Марьяшке, выглядывавшей из окна, Валерий Петрович прилаживал к ветровому стеклу дворники.
Ирина в светло-бежевом пальто с капюшоном, отороченным пушистым мехом, поджидала их у магазина с яркой вывеской, держа в руках журнал в пестрой блестящей обложке.
— Быстро ты, однако, собралась, я даже не ожидала, — сказала она вместо приветствия и изящным движением проскользнула на заднее сиденье.
— Здравствуй, рада тебя видеть.
— Жаль только, повод не очень радостный. — Ирина раздраженно швырнула журнал на сиденье и замолчала.
