Мария Воронова - Клиника любви
— Не помешал? — На пороге стоял и улыбался Ян Александрович Колдунов, давний Санин друг и наставник. Они не виделись уже года два.
Она вскочила и кинулась ему на шею.
— Санечка, родная моя! — Колдунов обнял ее и погладил по голове.
— Ян, как я рада тебя видеть!
Держась за руки, они подошли к чайному столу и сели напротив обалдевшего Миллера.
— Вы знакомы?
— Сто лет! — Саня засмеялась и положила голову на плечо Колдунову. Но тут же опомнилась и отодвинулась вместе со стулом. — Слушай, что же это я так на тебя набросилась? Ты же к Дмитрию Дмитриевичу пришел, а я мешаю…
— Пусть Дима меня простит, но шел, Санечка, я именно к тебе. Мне в реанимации сказали, что ты здесь, вот я и решился зайти.
— Ян Александрович, вы прекрасно знаете, что я всегда рад вас видеть. — Миллер достал еще одну чашку.
Саня во все глаза рассматривала Колдунова: за то время, что они не виделись, он похудел, его виски стали совсем седыми, но ярко-голубые глаза глядели весело.
— Вы к нам по делу или как? — поинтересовался Миллер.
— Или как. У меня тут жена лежит в гинекологии, ну я и решил заодно вас навестить.
— А что с ней?
— Да ну! Стыдно сказать, на сохранении.
— Так это же замечательно!
— Какое там! — Колдунов покачал головой. — Мне сорок три года, приличные люди в этом возрасте уже импотенты…
— Первенец? — Саня слышала от кого-то, что Колдунов женился, но подробностей его семейной жизни не знала.
— Если все пройдет нормально, это будет пятый ребенок в нашей семье.
Саня ахнула. Взглянув на нее, Колдунов усмехнулся и энергично отхлебнул чаю.
— Не нужна ли помощь? — Миллер первым пришел в себя после сенсационного известия. — Лекарства, еще что-нибудь?
— Спасибо, Дима, но пока ничего не надо.
— Что-то здесь не так! — заявила Саня. — Когда мы провожали тебя во вторую командировку в Чечню, ты был абсолютно свободен. Ну-ка, объясни, каким это экспресс-методом ты умудрился наделать четверых детей за неполные два года? Две двойни, что ли? И то не сходится.
— Долго рассказывать. — Колдунов засмеялся. — Пусть это останется моим ноу-хау. Да и вряд ли найдется много охотников повторить мой рекорд. Нелегко это все. У жены уже здоровья нет совсем, — пожаловался он. — Она же то беременная, то кормит. Представьте, какой у нее остеопороз! Вот отправил ее немного полежать в тишине и покое, отдохнуть… Если бы знали, какой у нас сейчас дурдом! — с чувством сказал он. — Куда ни глянешь, везде дети. И представьте, каждому что-то от тебя надо!
Саня с Миллером вежливо улыбнулись. Саня видела, что на самом-то деле Колдунов счастлив, а его жалобы носят суеверный характер. Как и большинство врачей, поработавших на войне, Ян верил в приметы, и в сглаз, и во всякую прочую чертовщину.
— Как же ты с ними управляешься, пока жена в больнице? — спросила она.
— Мне бабульки помогают. Да ты же, Саня, Клавдию Ивановну знаешь, она у нас перевязочной сестрой работала.
— Я тоже ее помню, только не думал, что она жива, — бестактно сказал Миллер. — Я к вам на дежурства ходил еще студентом, значит, лет пятнадцать прошло. А она тогда уже была такая старая!.. Неужели она еще в силах заниматься детьми?
— Вполне! — заверил Колдунов. — А есть еще ее подружка. Это вообще чудо! Я оперировал ее по поводу рака желудка, думал, максимум полгода протянет, а она уже три года живет и прекрасно себя чувствует. Я, говорит, пока ваших детей на ноги не поставлю, помереть не имею права. Ой, блин, они же мне список продуктов дали, а я чуть не забыл! — Колдунов принялся хлопать себя по карманам: — Да где же он?
— Купи пельменей, — авторитетно посоветовала Саня.
— Да ты что? Какие пельмени! — Он схватил свою сумку и, не колеблясь ни минуты, высыпал ее содержимое прямо на чайный стол. — Сейчас, сейчас! — бормотал он, перебирая выпавшие бумажки.
— Ну а если вы не найдете список, то что? — вежливо поинтересовался Миллер.
— То все!.. Слава Богу, вот он.
Саня с Миллером переглянулись. Они знали совсем другого Колдунова: тот не боялся ни начальства, ни черта лысого. Вот что делает с человеком семейная жизнь!..
— Суровая у тебя, должно быть, жена, — предположила Саня.
— Катя? Да ты что! Просто, пока она в больнице, бабульки распоясались. — Колдунов бережно разгладил список на коленке и засунул в нагрудный карман.
— Так, может, тебе жену домой забрать? — Сане стало жалко давнего друга. — Раз у нее ничего серьезного? Уж уколы ты как-нибудь сам ей сделаешь. Дома отдыхать лучше, чем здесь. А старушки твои и о ней, наверное, смогут позаботиться.
Колдунов посмотрел на нее и тяжело вздохнул.
— Ох, Саня, есть одно дело, в котором старушки нам не помощники. А врачи пока не рекомендуют… Вот я и держу ее на всякий случай в недосягаемости. От себя.
Саня засмеялась.
— Я, кажется, тоже женюсь, — внезапно сказал Миллер.
— Кому это кажется? — фыркнула Саня, уже знавшая эту новость от Наташи.
— Совет да любовь, — пожелал Колдунов.
— Я еще не знаю, когда все состоится, но в любом случае приглашаю вас с женой и вас, Александра Анатольевна.
Они вежливо поблагодарили.
Сане было известно, что организация свадьбы возложена целиком на плечи Наташи. Сделав предложение, Миллер сообщил невесте, что ему абсолютно все равно, где произойдет церемония. Со своей стороны он хотел видеть только пару-тройку старых друзей. Наташа жаловалась Сане, что жених попросил ничего от него не требовать, достаточно и того, что ему придется явиться в загс. Наташа, разумеется, обиделась.
«Пусть, главное, женится, — утешала ее Саня, — а там уж ты сделаешь из него человека. Посмотрим, как он будет прыгать вокруг тебя на серебряной свадьбе».
— Ну ладно, побегу. — Колдунов поднялся. — Клавдия Ивановна, наверное, уже волнуется.
— А к Валериану Павловичу не зайдете? — спросил Миллер. — Ему будет приятно.
— Да мы и так с ним на ученом совете видимся два раза в месяц. Впрочем, действительно, если он узнает, что я был здесь и не заглянул… Кстати, Дима, ты же тоже ходишь на эти сборища, почему потом не поднимаешься с нами к Литвинову? Хватит тебе уже в вундеркиндах ходить, ты такой же профессор, как мы, ничуть не хуже. Мы там кофе пьем, ну, иногда по рюмочке коньяку хлопнем.
Мужчины обменялись рукопожатием, а Саня, которой не хотелось так быстро прощаться с Колдуновым, увязалась за ним к Криворучко. Миллер подумал немного и тоже пошел с ними.
Дверь в кабинет Валериана Павловича была заперта. Колдунов энергично подергал ручку.
— Эх, жаль, ушел. Хотя свет горит. Подожду минуту.
