Татьяна Лисицына - Любовь под соснами (СИ)
Кристина разозлилась.
— Да неужели ты думаешь, что я буду сидеть на бережку и ждать два года?
Он усмехнулся.
— Нисколько не сомневаюсь, что не будешь. Это не в твоем характере. Ты, наоборот, попытаешься меня забыть, кинешься в чужие объятия. Другие мужчины будут ласкать тебя.
— Ты не ревнуешь?
— Я устал от ревности. Пусть будет, что будет. Я займусь работой.
— Карьерист проклятый.
— Да! — он посмотрел на нее с вызовом. — Я люблю свою работу. К тому же будет интересно пожить в чужой стране. Это опыт.
Под конец они чуть не поссорились. Витька казался спокойным. Словно был рад, что уезжает. Конечно, тяжелее всего тем, кто остается. Когда он ушел, Кристина вышла на берег озера, сняла сарафан. Под сарафаном ничего не было. Кажется, с тех пор, как она переехала сюда, ей хотелось поплавать голышом. Но как-то не складывалось. Зато сейчас можно не опасаться, что ее кто-нибудь увидит. Три часа ночи. Вода казалась темной и неприветливой, но страха не было. Алкоголь всегда действовал на нее так, что ей становилось море по колено. А тут всего лишь озеро. Она сплавала до другого берега. Вода ласкала тело, перебирала ставшие тяжелыми распущенные волосы. Она легла на спину. Сейчас боли почти не чувствовалось. Пусть уезжает. Так даже лучше. Она придет домой, допьет мартини и ляжет спать. А завтра начнет новую жизнь. В конце концов, она же только вчера думала о том, чтобы уехать. А тут все решилось.
Но сегодня новая жизнь никак не хотела начинаться. Странно, что даже телефон не звонит. Ах да, она же его выключила. Внезапно она похолодела. Мама, наверно, с ума сходит. Она заставила себя подняться и прошла босиком в гостиную. Посреди откупоренных бутылок и тарелок с нетронутыми яствами валялся телефон. Она поспешно включила его и набрала PIN-код. Так и есть: куча звонков от мамы. Последний — десять минут назад. Она поспешно набрала мамин номер.
— Где ты была?
Кристина вздохнула.
— Прости, мам. Что-то я не заметила, когда телефон разрядился.
— А ты где? — в голосе Иларии слышалось подозрение.
— Я дома. Спала.
— У тебя все в порядке?
Конечно, нет, мам. Я не знаю, как мне жить дальше. Тебе повезло, ты не знаешь, каково это любить чужого мужа. Вслух она ответила, что да. И с облегчением услышала, что маму сегодня не выпишут. Продолжая разговаривать, налила себе немного белого вина и выпила, слушая больничные новости. Когда маму позвали на процедуры, Кристина попрощалась и вышла на балкон. Вспомнила, как ночью купалась нагишом. Улыбнулась. Боль от расставания немного отпустила. Надо жить. Она обязана жить. Это всего лишь разлука. Если им суждено быть вместе, они будут. А если нет, она справится с этим наглым, не имеющим права на жизнь, чувством. Она всегда и со всем справлялась. Тем более что он уехал. Как говорится: «с глаз долой».
Кристина заставила себя прибраться и вымыть полы. Потом вышла в сад. Прохаживаясь с чашкой кофе в руках, критически оглядывала свои владения. Клумбы следовало прополоть, газон подстричь. Несмотря на то, что Кристине нравилось жить за городом, копаться в земле она не любила. Приходилось подключать соседей. За цветами ухаживала баба Вера, жившая через два дома, газон подстригал дядя Коля, время от времени уходивший в запой.
Кристина допила кофе и решила прогуляться. Вдруг ей повезет, и дядя Коля будет в кондиции подстричь траву. Она не успела сделать и несколько шагов, как дорогу перегородил черный джип, из которого выскочили парочка бритоголовых парней, которые обезьяньей походкой направились к ней. Сердце у Кристины замерло. Они подхватили ее под руки.
— Ну что, бэби, тебе придется с нами прокатиться. Кое-кто жаждет с тобой встретиться.
Одна из обезьян дохнула перегаром. Кристина поспешно огляделась. Как назло вокруг никого не было, а парни уже теснили ее к машине. И Витька уехал, подумалось вдруг. И от этой мысли стало вдруг особенно страшно, даже зубы застучали.
— Ну же, красавица, не заставляй применять силу. Всего лишь разговор.
Кристину затолкнули на заднее сидение. Гориллы сидели спереди, матерились и курили. Куда ее везут? Позже поняла, что в Москву. Или через Москву. Потом оказалось, что в Москву. Несмотря на неплохое знание города, Кристина так и не смогла определить в каком районе оказалась. Водитель резко затормозил. Кристина посмотрела в окно. Кирпичное одноэтажное здание с ничего не значащей надписью «Бар» возле серой панельной девятиэтажки. Позади была дорога, но когда Кристина попыталась оглянуться, на нее прикрикнули и больно толкнули в спину. От страха, вчерашней выпивки и расставания с Витькой она чувствовала себя отвратительно.
В баре несколько столиков. Кристина сразу увидела ее. Марина выглядела роскошно. Длинные ухоженные волосы перекинуты на грудь, на лице умелый макияж. Нарощенные ресницы, аккуратный французский маникюр. Бокал с белым вином на столе. Кристину подтолкнули к стулу. Марина критически оглядела ее и усмехнулась.
— Бледно выглядишь, дорогуша. Похоже, сельская жизнь тебе не на пользу.
Несмотря на волнение, Кристину разозлили ее слова. Она и сама чувствовала себя не очень уверено в стареньком домашнем сарафанчике, с кое-как подобранными волосами и в резиновых шлепанцах на босу ногу. Но она собиралась всего лишь зайти к соседу. Она одернула себя, что думает явно не о том и мысленно приказала себе собраться. После этого спокойно, даже равнодушно, спросила.
— Что тебе надо?
— Ладно, если не хочешь поболтать, приступим сразу к делу. — она посмотрела на горилл. — Мальчики, подождите в машине. У нас будет очень женский разговор.
После того, когда они остались вдвоем, Марина вкрадчиво спросила:
— Выпить хочешь?
Кристина покачала головой. Еще подсыплет ей что-нибудь в вино. С нее станется.
— У меня для тебя есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться. — Кристина молчала, и Марина, порывшись в сумке, достала оттуда папку. — Вот, смотри. Твоя подпись внизу, и больше никто не будет тебя пугать. — она положила перед ней отпечатанный лист бумаги.
Кристина посмотрела ей в глаза.
— Что это такое?
— Договор мены.
— Но я не собираюсь ничего менять.
— У тебя нет другого выхода. — Марина сощурилась. — Если ты, конечно, хочешь, чтобы твоя обожаемая мамочка вышла из больницы.
Кристина почувствовала, как по спине потекла струйка пота, а сердце ухнуло куда-то вниз. Пока пугали только ее, с этим можно было справляться, но они решили зайти с другой стороны.
— Она здесь не причем. Оставьте ее в покое.
— Оставим после подписания договора. Но если ты не подпишешь… — Марина хищно улыбнулась, словно позировала для фотографа. Ровные, явно сделанные, белые зубы. — Знаешь, как легко убить в больнице? Твоей маме ведь делают капельницу, не так ли? Нужно всего лишь кое-что подкрутить, и сердце не справится со слишком быстро введенным лекарством. — Кристина побледнела. Сволочи. Надо было раньше убить эту гадину. Какого черта она ждала так долго? Ведь понимала же, что им двоим не жить на этом свете.
— Вот только попробуй что-нибудь сделать. Я засажу тебя за решетку.
Марина фыркнула.
— Ты не сможешь ничего доказать. Твоя мама тихо умрет в больнице. И никто не догадается почему. Если ты сегодня не поставишь подпись на этом договоре. Поверь мне, я достаточно щедра. Не оставляю тебя, беженку, на улице.
Кристина чуть не бросилась на нее, но сдержалась. Это ничего не даст. Она поквитается после. Буквы прыгали перед глазами. Заставила себя собраться и дочитать договор до конца. Щедрое предложение заключалось в том, что унаследованный ею дом обменивался на однокомнатную квартиру в пятиэтажке на улице Юных Ленинцев. Мозг Кристины лихорадочно заработал. Надо потянуть время, чтобы решить проблему. Она вдруг осознала, что до сих не уничтожила соперницу только из жалости. Надеялась, что все как-нибудь обойдется. Но теперь нет другого выхода. Кристина перевернула страницу и сделала вид, что читает. Идея появилась в тот момент, когда взгляд уткнулся в ее паспортные данные. Конечно, это был блеф, но вряд ли они брали выписку из реестра.
Марина нетерпеливо постукивала пальцами по столу.
Кристина положила перед ней договор.
— Я не могу это подписать, потому что не являюсь собственницей.
— Что?
— Я подарила этот дом маме. Так что убивать ее не имеет смысла. Тогда все это зависнет на шесть месяцев. — она пояснила: — Вступление в наследство занимает шесть месяцев.
Марина побледнела, и Кристина поняла, что сделала правильный ход. Она не получала выписку о правах и не могла знать, что это неправда.
