Элис Тайтл - Адам и Ева
Лаура остановилась, выражение ее лица стало печальным.
— Да, конечно. Что это стоит баловню фортуны Форчэну? Пара телефонных звонков в нужное место и нужным людям.
Она хотела было уйти, но Адам успел схватить ее за руку.
— Что случилось? А я-то думал, тебе так хорошо. Я надеялся, что ты будешь очарована.
— Так оно и есть, Адам, — ответила Лаура. — Но иногда для тех, кто не очень привык к богатству, это бывает... несколько чересчур. Я и сама не знаю, сколько могу... вынести.
В ее голосе послышались какие-то особые нотки, но он не мог толком их объяснить. Он уже их, кажется, слышал — такое впечатление, будто его отталкивают и привлекают одновременно.
Лаура каждый раз изумляла его. С одной стороны, он не встречал женщин, которые были бы столь открыты, столь безусловно восхищались бы им. Она ничего от него не ожидала, у нее явно не было никаких притязаний на его богатство. С другой же стороны, в ней было что-то загадочное, что-то неуловимое. Одно его особенно поражало: Лаура ни разу не заговорила о будущем. Может, именно из-за отсутствия опоры в прошлом она целиком и полностью сосредоточена на настоящем?
Но больше всего Адама ставило в тупик то, что именно теперь, когда у него наконец есть женщина, которая не собирается предъявлять ему никаких требований и живет сегодняшним днем — как он всегда мечтал, — это он, Адам, желает от нее чего-то большего. А может, он желает чего-то большего от себя самого?
Они сели за столик на палубе и только приступили к первому блюду — аппетитному, душистому супу по-вишийски, — как Адам вдруг отложил ложку и с решительным видом заявил:
— Надо все-таки разрешить тайну твоего прошлого.
Лаура бросила на него недоуменный взгляд.
— Что побудило тебя говорить об этом именно сейчас?
— Даже не знаю.
— Может, это тайна так действует? — спросила она тихим голосом.
Он посмотрел на нее долгим, пристальным взглядом.
— Что правда, то правда. В таинственных женщинах есть что-то возбуждающее. Но есть и что-то мучительное. С тобой это разве не так?
— Что может быть мучительнее, чем не знать своего прошлого? — задумчиво сказала Лаура.
— Это, наверное, не позволяет строить планы на будущее.
Теперь она посмотрела на него долгим вопрошающим взглядом.
— На будущее?
Адам потянулся через стол и взял ее за руку.
— Я и сам, по правде говоря, не очень задумываюсь о будущем. Но твой случай, Лаура, не совсем обычный. Впрочем... мы могли бы... сохранить его. Столько, сколько нам угодно.
Лаура молча посмотрела на него и наконец произнесла:
— Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, Адам.
— Лаура, милая, я могу тебе дать все, что ты пожелаешь: сказочное жилье, машину на твой выбор, невероятные путешествия, платья, какие тебе нравятся, — все, что только можно захотеть...
— Это очень щедрое предложение.
Но тон, каким были произнесены эти слова, говорил о противоположном.
— Что ты хочешь сказать, Лаура?
— Ничего, Адам. Если тебе что-то показалось, прости. Я действительно не могу думать о будущем. А если все же придется о нем думать — ну что ж! Только как знать, что я тогда захочу? Или что ты захочешь?
Лаура поднялась из-за столика и облокотилась о поручень. Яхта была сейчас прямо напротив моста «Золотые Ворота».
Адам подошел к ней и встал рядом. Он уже жалел, что полез с этим идиотским «щедрым предложением» — он явно поторопился. Связь их была столь недолгой и хрупкой. А если говорить о Лауре — то и временной. Ведь, как только к ней вернется память, ее, скорее всего, потянет к прежней жизни. А может, и к прежней любви — как знать.
Он не мог насмотреться на ее чистый милый профиль. Разве может ее кто-нибудь обожать так, как я? И кто еще способен доставить ей столько удовольствий?
— Я обидел тебя, Лаура? Честное слово, я не хотел. Просто я так счастлив, когда с тобой. И нам так хорошо. Ты такая удивительная, Лаура. И я подумал...
— Можешь не продолжать, Адам. Я и так знаю, о чем ты подумал.
— Но я не хотел обидеть тебя. Упаси Боже! — как можно ласковее сказал Адам. — В данных обстоятельствах это все, что я могу тебе предложить.
Лаура пристально посмотрела на него: на лице Адама была такая нежность и страсть, что Лаура испугалась, что еще мгновение, и от ее решимости не останется и следа. Она резко отвернулась от Адама и стала смотреть на мост, боясь, что расплачется. — В данных обстоятельствах это ничего не даст.
Когда на следующее утро Адам проснулся, Лауры рядом не было. На подушке лежала записка. Дрожащей рукой он развернул ее.
«Дорогой Адам, не никогда в жизни не забыть наше невероятное романтическое приключение. Но в тот момент, когда ты прочитаешь мою записку, я буду уже на пути в Денвер, чтобы поблагодарить твою щедрую семью за их доброту и терпение, проявленные по отношению ко мне. Ты сказал сущую правду. Я должна узнать, кто я.
Лаура».
Адам скомкал листок и в сердцах бросил его в угол, затем отшвырнул простыни, голым бросился к стенному шкафу и распахнул дверцу. Все платья и прочие предметы туалета, которые он купил для Лауры, аккуратно висели на плечиках и лежали на полках. Она не взяла ничего. Он стал яростно шарить по всей комнате, теша себя надеждой, что не найдет золотое сердечко с изумрудами. Но уповать надо было на то, чтобы она оставила в Сан-Франциско свое сердце.
Ни свет ни заря Лаура позвонила Питеру и попросила его заказать ей билет на самолет из Сан-Франциско в Денвер. Он не задал ей ни одного лишнего вопроса. Уже через час Лауре было забронировано место в первом классе рейсового самолета, отправляющегося в семь пятнадцать утра. Она долго билась над запиской Адаму, затем поспешно облачилась в то же платье, в котором прилетела в Сан-Франциско, и скрепя сердце, на цыпочках, как можно осторожнее вышла из роскошных апартаментов.
Полет до Денвера прошел гладко и без приключений. Лаура чувствовала себя совершенно подавленной, но твердила себе, что поступила правильно. Подобного рода связь была не для нее. Не может же она вечно нянчиться с Адамом Форчэном. Их отношения не имеют будущего. Как она ни крепилась, к глазам подступили слезы. Ни будущего, ни прошлого, одно безумное, запутанное настоящее.
Не успела она сойти на землю, как, к немалому своему изумлению, увидела, что у выхода ее ждет Джессика Форчэн.
Пожилая женщина внимательно посмотрела на Лауру и со свойственной ей энергичностью коротко бросила:
— Непорядок в Эдеме?
Лаура вяло улыбнулась
— Непорядок у меня в голове, и я хочу навести его там.
— А я-то думала, что лучшего места для предложения руки и сердца, чем Сан-Франциско, нет, — пропела Джессика.
