Ника Сафронова - Все мужчины её жизни
– Так, Дорохова, срочно курить! – Взяла сумку, и мы пошли на воздух. Оказавшись на улице, мы стали взвешивать, каковы наши шансы.
После рассказа Оксанки, я поняла, что дела обстоят не так уж и плохо. Выяснилось, что ее собеседник по имени Даниил состоит управляющим при каком-то недавно открывшемся клубе, где в том числе проводятся и концерты живой музыки. Это было очень кстати. Правда, она от него сбежала и теперь думала, что он на нее обиделся. Но эту мелочь было легко исправить. Скажет, что живот прихватило – и дело с концом.
– Слушай! План такой, – сказала я. – Ты сейчас иди налаживай отношения со своим. А я вернусь за столик к телевизионщику. В общих чертах идея такова. Берем Кощея. Устраиваем ему в клубе твоего Даниила концерт. А мой Дмитрий показывает все это по телевидению. Как все обставить, обсудим позже. Сценарий напишем. Если надо, спонсоров привлечем, которые захотят невербально попиариться. Сейчас главное – не спугнуть кадры! Усекла?
– Ир, у меня ноги огнем горят, – захныкала Дорохова, – я их до такой степени стерла, что у меня мозоли того гляди из каблуков попрут!
– Оксанка! – Я крепко взяла подругу за плечо. – Ты нужна своему народу. Крепись! Ничего, похромаешь немножко, но зато двери в клуб будут для нас всегда открыты. Главное, не кажись ему равнодушной! Поняла меня?
– О-о-о, – застонала Дорохова. – Как ты меня достала! Ладно, попробую. Идем!
Мы вернулись в зал. Я сразу подсела к Дмитрию, который уже, оказывается, успел перепугаться, что я его бросила. А Оксанка на неестественно прямых ногах пошла разыскивать своего Даниила.
Вскоре я увидела их уже танцующими. Молодой человек постоянно наклонял голову, чтобы что-то шепнуть на ухо своей партнерше. Она в ответ на это таращилась поверх его плеча в пустоту зала.
О, боги! Что она делает?
Я стала нервно елозить на стуле, стараясь угодить в поле ее зрения. Даже помахала рукой. Оксанка перевела на меня скучающий взгляд. Я стала изображать фонтан. Радость на лице. Приставила к глазам кисти рук, посылая мигающие сигналы.
Дмитрий, который в это время рассказывал мне о съемках какой-то программы, озадачился:
– Кому это ты так интенсивно жестикулируешь?
Я обернулась к нему и по своему же примеру изобразила на лице полный восторг:
– Делюсь с подругой своим состоянием. Мне так здорово сейчас. Эмоции через край!
Мой визави немного смутился:
– Да, я сам не ожидал, что так все получится… Это как в прошлом году… Помню, мы снимали одну передачу…
– Так кем же ты все-таки работаешь?
– Осветителем. Я уже говорил…
– Ах, ну да!
Вот, черт побери! Хорошо хоть не полотером!
– Слушай! – снова не дала я ему погрузиться в воспоминания. – А у тебя есть знакомые режиссеры? Директора программ? Ведущие, наконец?
– Ну, есть, а что? – набычился Дмитрий.
– Димка, солнышко! – хлопнула я в ладоши. – Так ты же мне небом послан! Слушай сюда! У меня есть классный материал на злобу дня! Давай снимем сюжет!
Мой собеседник захлопал глазами. Видно, я его сейчас здорово озадачила.
– А что за материал? – упавшим голосом осведомился он.
Ага, сейчас! Так прямо я тебе и сказала! Самой бы еще знать, что за материал! Мне бы как-нибудь Кощея на голубые экраны пропихнуть!..
– Слушай, Димка! – сказала я. – Мне почему-то кажется, что не станешь ты мои слова никому передавать. Зачем тебе это? Тебя устраивает твоя работа осветителя. Дальше лезть по карьерной лестнице ты не собираешься. А у меня бомба в руках!.. Давай договоримся так. Ты меня просто сведи с нужным человеком, который сам ищет достойный материал для эфира. Я ему подробно все расскажу, а уж он решит, надо оно ему или нет. Есть у тебя кто-нибудь на примете?
Молодой человек почесал в затылке:
– Сам чтобы с материалом работал?.. Ну, если только Ваня Сорокин… Только ведь он на разных интеллектуальных ток-шоу повернут. Если твой материал про какую-нибудь новую разновидность силиконовых сисек, его это не заинтересует.
– Так, стоп! Ни слова больше! – Я так разволновалась, что полезла в сумку за сигаретами. Но, вовремя вспомнив, что здесь не курят, убрала пачку на место. – Интеллектуальное ток-шоу – это именно то, что нужно! Димка-а-а! Ты гений! Ты воскрешаешь меня к жизни! Срочно устрой мне встречу с этим Ваней Сорокиным! Желательно в какой-нибудь расслабляющей обстановке, чтобы нас никто не дергал. Сможешь?
Очевидно, раздухорившись после упоминания о силиконовых сиськах, Дмитрий спросил:
– А что мне за это будет?
Но он никак не ожидал, что я тут же схвачу его руку и, скомкав ее, страстно шепну:
– А что бы ты хотел?
– Ну не знаю, – пробормотал сбитый с толку телевизионщик. – Может, пойдем, потанцуем?
– С удовольствием!
Человек за роялем исполнял до того задушевную композицию, что, кажется, сам был уже готов вздремнуть. Шапка неутомимо мелькала между столами. А вот Оксанку я что-то нигде не видела.
Во время танца я сделала все, чтобы у Дмитрия возникло желание еще раз встретиться со мной. Только тогда у него будет стимул разговаривать с Ваней. В противном же случае я не дамся! И он должен это понимать. Вроде бы осветитель, несмотря на внешний примитивизм, оказался парнем сообразительным. Удерживая губами мой поцелуй, он прошептал:
– Завтра попробую договориться. Позвонишь мне часиков в шесть?
– Конечно, – проворковала я в ответ.
Оставив Дмитрия в несколько напряженном состоянии, я отправилась на поиски Дороховой. Меня вполне устроил бы расклад, если бы она исчезла вместе с Даниилом. Но, увы! Управляющего клубом я увидела одиноко сидящим за столом. Лицо его выражало странную отрешенность.
Конечно же первым делом я направилась в туалет. Там перед зеркалом красила губы какая-то брюнетка, запах духов которой перебивал все прочие ароматы. Учитывая само место, это было даже приятно.
Дождавшись, пока ароматная дамочка очистит помещение, я пригнулась и пошла вдоль кабинок. Везде все было пусто. Кроме одной. Здесь под дверью я обнаружила рядом с фарфоровым основанием унитаза две босые ноги.
Я постучалась:
– Дорохова, ты там?
– Нет меня! Я пишу автобиографическую повесть о настоящем человеке.
– Открывай!
– Сейчас. Разбежалась. Никуда больше не пойду! Тем более Даня со мной танцевать уже расхотел.
– Как? Почему?
– Не знаю.
Что-то Оксанкин голос звучал не слишком расстроенно.
– Ну-ка, расскажи мне, пожалуйста, после чего его интерес к тебе поубавился?
– Да не знаю я!
– Рассказывай, рассказывай….
– Ну чего? Танцуем мы с ним, а он мне на ухо: бу-бу да бу-бу, – я уже слушать его заколебалась. А тут он меня аж укладывает. «Ну скажи, – говорит, – о чем ты сейчас думаешь?» А я же помню: главное – не показаться равнодушной. Ну и отвечаю: «Вот думаю, мы с тобой танцуем здесь, а где-то в Гондурасе дети с голода пухнут». Ну и все…
