Энн Мэйджер - Колдовское зелье
Она поплатится. Если он выживет, он заставит ее поплатиться, пусть даже этот поступок станет для него последним.
— Твоего брата схватил не я, Гильен, — прошептал Рейф сквозь стиснутые зубы. — Меня там и близко не было.
— Las esposas, разве эти наручники не твоя торговая марка? Твои дружки из хьюстонской полиции убили моего брата. Я любил его.
— Эрнандо Гильен был признан виновным и казнен за убийство.
Гильен похлопал по своей тугой кобуре, висящей на ремне, перекинутом через плечо.
— Смерть ждет и тебя, амиго.
— В Мексике смертная казнь запрещена. Как же вы собираетесь поступить — пристрелить меня по дороге в Матаморос?
— Да, в Мексике не убивают преступников. Потому людям приходится самим заботиться о чести своих близких. Пуля — слишком легкая смерть. Я слишком долго ждал удовольствия поиграть с тобой, как матадор играет с быком. Тебе предстоит медленная смерть. Миу despacio, mi amigo, — заключил Гильен, повторив последнюю столь отрадную для него мысль на родном языке. Он глубоко затянулся тонкой сигарой и выпустил длинную струю дыма. Горячий пепел упал с кончика сигары на обюссонский ковер и прожег его.
От едкого дыма и тошнотворного запаха паленой шерсти Рейф закашлялся, словно от адского зловония. У него заслезились глаза, запах жег ноздри.
Годами Рейфу удавалось благополучно избегать опасности, вступая в схватки и проявляя всю свою отвагу, ловкость и силу в борьбе против безжалостных врагов.
Майк всегда предупреждал: Рейф играет со смертью и когда-нибудь она перехитрит его.
— Арми, — отчаянным голосом взмолилась Кэти, — помоги ему! Сделай что-нибудь!
— Разве он мало сделал, Кэти? — цинично переспросил Рейф.
Арми развел руками жестом насмешливого смирения.
— Теперь Стил в руках правосудия — там, где ему и место.
— Но ты же обещал мне! — воскликнула Кэти.
Значит, она заключила сделку. Рейф стиснул зубы так, что мускулы заныли на ушибленной челюсти, там, куда один из головорезов Гильена ткнул его прикладом.
Карлос Гильен хищно усмехнулся.
— Сеньорита, ваш приятель, сеньор Стил, должен ответить перед моей страной за множество преступлений. Вчера по его вине чуть не перевернулся автобус, пострадало много людей.
— Эта железяка сама наехала на меня. Моя машина чуть не улетела в пропасть. Вам прекрасно известно, что не пострадал никто, кроме меня!
— Он угрожал вашему novio[16], сеньорита, высокопоставленному гостю нашей страны, прибывшему из Франции. Но все это пустяки по сравнению с тем, что он сделал с моим братом Эрнандо.
Внезапно из коридора послышались детские восторженные возгласы. Пита вскрикнула, когда дверь, которую она только что прикрыла, держа в другой руке тяжелый поднос, распахнулась, толкнув ее в спину. Сейди и Хуанито врезались в нее, снова завопили и рванулись вперед.
Гильен с недовольством наблюдал за суетой у двери. Пита пыталась удержать тяжелый поднос. Бутылка текилы и десяток стаканов проскользили по всей поверхности серебряного подноса и задержались у широкого полированного ободка. Наконец бутылка и стаканы рухнули на пол, и в комнате воцарилось напряженное молчание. Даже дети застыли на секунду.
— Lo siento, señores[17], — произнесла Пита, становясь на колени, чтобы собрать осколки хрусталя из лужицы золотистой текилы.
— Lo siento, Pita[18], — виновато пробормотала Сейди. — Fue un accidente[19].
— Пита, оставь в покое осколки, лучше выведи отсюда детей, пока они не натворили что-нибудь похуже, — приказал Арми.
Сейди бросилась на руки матери и с вызовом шлепнула на стол свой светящийся череп, но вдруг заметила наручники.
— Esposas, — прошептала она и с восторгом схватила их вместе с ключами. Длинные рукава костюма колдуньи свалились ей на запястья, пока девочка отпирала наручники и вновь запирала их. Ее карманы, набитые восковыми свечами, стучали об край стола, пока она деловито возилась с наручниками.
— Положи их на место и уходи, Сейди, — по-испански приказал Арми.
Но Сейди, которая уже освоилась с новой игрушкой, нахмурилась в глубокой сосредоточенности, закрывая и открывая браслеты.
— Сейди! — рявкнул Арми.
Сейди поджала губы и упрямо вскинула голову, вероятно прикидывая, стоит ли рисковать и задерживаться еще на минуту, но тут она заметила Рейфа.
Взгляд синих глаз девочки словно приклеился к его лицу в трепетном благоговении.
— Хуанито, — прошептала она, подзывая мальчика.
— Я же говорил тебе, что видел его призрак! — пробормотал не менее ошеломленный Хуанито, держась поодаль.
Как в трансе, не выпуская из рук открытые наручники, Сейди шагнула к Рейфу. Внезапно вспомнив про череп, она стремительно развернулась в вихре черных юбок и схватила кричаще-яркую игрушку со стола, а затем, метнувшись вперед, почтительно положила череп к ногам Рейфа, словно в знак преклонения.
И пока девочка с восхищением разглядывала его стоптанные сапоги и грязные джинсы, Рейф мгновенно, несмотря на столь мрачные обстоятельства их первой встречи, проникся любовью к этой светловолосой шалунье.
— Ты унюхал мои ноготки? — прошептала она на самом прекрасном английском, какой Рейфу доводилось слышать от шестилетнего ребенка. — Я усыпала ими дорожку, чтобы ты нашел меня.
— Я не призрак, я живой, — тихо возразил Рейф и перевел взгляд на Гильена. — По крайней мере пока. Приехал повидаться с тобой.
Сейди проследила направление взгляда Рейфа и осмотрела вооруженных людей, окружающих его.
— Что они хотят с тобой сделать?
— Сейди! — загрохотал Арми.
— Нет, Abuelito[20]! Я не позволю обидеть его! — воскликнула Сейди, забираясь на колени к Рейфу и обнимая его, словно желая защитить. — Мама, пусть эти плохие люди уйдут!
— Hijita!
Кэти нерешительно шагнула к дочери.
— Выйди из комнаты, Сейди.
— Нет! — отчаянно закричала девочка, вцепившись в отца.
Кэти взяла ребенка за руку и потянула к себе, наручники стукнули об стол и упали. Кэти наклонилась, чтобы подобрать их, но Сейди опередила ее, рванувшись с места как молния. В ту же секунду малышка защелкнула один браслет на тонком запястье матери, а второй — на руке Рейфа.
Рейф яростно, словно обезумевший зверь, задергался в стальной манжете, невольно притягивая Кэти к себе. Не удержавшись на ногах, та, чтобы сохранить равновесие, ухватила Рейфа за плечи.
Рейф застыл, почувствовав прикосновение теплых ладоней и уловив тонкий аромат лаванды, исходящий от Кэти, и окончательно понял, что прикован к этому коварному и лживому существу и теперь вынужден терпеть изощренную пытку близостью.