Патриция Райс - Непорочная
— А разве нет? — спросила Фейт, изобразив удивление. Она была почти уверена, что именно Адриан купил этот довольно просторный дом.
Долорес в раздражении передернула плечами.
— Маме пришлось вносить платежи, пока он был в тюрьме. Мы все работаем, чтобы оплачивать счета и покупать продукты. Это тоже кое-что значит.
Фейт взглянула на серьги в ухе девушки. Судя по всему, она весь свой заработок тратила на одежду и украшения, а не на хлеб и молоко. Но работать и учиться не так-то просто в ее возрасте. Поэтому Фейт не стала спорить с ней.
— Ты ведь знаешь, что Адриан не крал тех денег? — спросила она.
Долорес фыркнула.
— Он заставил вас поверить в это? Вы с ним спите, не так ли?
Сделав над собой усилие, Фейт с невозмутимым видом проговорила:
— Ты ошибаешься, мы с ним не спим. Что же касается кражи денег… Я знаю человека, который оклеветал Адриана.
Долорес усмехнулась:
— Вы действительно думаете, что его оклеветали?
Фейт догадывалась: девчонка уже давно вышла бы из кухни, если бы не хотела узнать что-нибудь о брате. Взглянув на Долорес, она проговорила:
— Его оклеветал коллега, который отчаянно нуждался в деньгах. Если бы у Адриана были средства, он оплатил бы ваши счета.
— Он разъезжал на красном «корвете» и жил в шикарной квартире в Саут-парке! — выпалила Долорес. — Он тратил все деньги на свою подружку, а мы донашивали друг за другом старые вещи.
— Квартиру оплачивала Мисти, а мой «корвет» был десятилетней давности.
Фейт вздрогнула, услышав этот голос. Она подняла голову и увидела Адриана, стоявшего у порога за спиной сестры. И казалось, что он стоит там уже давно.
— Ты лжец, и я тебя ненавижу! — закричала девушка, поворачиваясь к брату. — Лучше бы ты никогда не возвращался домой!
Она вдруг размахнулась и ударила Адриана кулаком в живот.
— Ты сделаешь больно только себе, если будешь набрасываться на людей, — проговорил он с усмешкой.
Долорес действительно ушибла руку. Прижав к груди кулак, она проскользнула мимо Адриана и, обернувшись, прошипела:
— Ублюдок…
Все еще стоя у порога, Адриан взглянул на Фейт:
— Ублюдок — это правда, вы знаете.
Она посмотрела на него вопросительно, и он пояснил:
— Ведь я, кажется, вам говорил, что мой отец не был женат на моей матери.
Переступив порог, Адриан подошел к холодильнику и открыл дверцу.
— Не стоит придавать значение словам, — сказала Фейт.
— Верно, не стоит. К тому же слово «ублюдок» не всегда оскорбление. Вот если бы она назвала меня вором…
— Но вы же не вор, — перебила Фейт — теперь она уже была в этом уверена.
— Дурак — может быть, но не вор, — пробормотал Адриан, доставая из холодильника какие-то банки и цыпленка.
Фейт посмотрела на него с удивлением. Слишком уж спокойно он воспринял вспышку своей сестры. Может, что-то произошло?
— Долорес сказала, вы разговаривали по телефону. — Адриан взял большой нож и принялся разделывать цыпленка.
— Есть новости, — сказал он, немного помолчав.
— Какие же? — спросила Фейт.
Адриан кромсал цыпленка с таким ожесточением, словно рубил на куски своего злейшего врага.
— Лучше расскажите все поскорее, — сказала Фейт. — Иначе мне захочется наброситься на вас, как только что Долорес…
Он внимательно посмотрел на нее и проговорил:
— Вы уверены, что действительно на кого-нибудь не наброситесь?
Фейт усмехнулась.
— Неужели вам кажется, что я так плохо воспитана? Так кто же звонил?
— Хуан. — Адриан бросил цыпленка, овощи и содержимое нескольких банок в большую кастрюлю. — Хуан говорит, что кто-то забрался в ваш магазин до того, как приехали Билл и Перл.
Вспомнив о бесценной бабушкиной чаше, Фейт с трудом удержалась от стона.
— А «лунный» фарфор? — спросила она, стараясь держать себя в руках.
— В безопасности. — Адриан энергично встряхнул кастрюлю. — Они вызвали полицию и составили отчет для страховой компании, но у вас могут возникнуть проблемы с выплатой компенсации.
Почувствовав головокружение, Фейт ухватилась за край стола и попыталась собраться с мыслями.
— Что произошло? Если они не взяли «лунный» фарфор, то что же в таком случае украдено? Я оставляю на ночь в кассе всего пятьдесят долларов.
— Не знаю, сдавала ли Энни деньги в банк. Перл затрудняется сказать. Но кто бы это ни был, он ничего не взял. Билл с Перл осмотрели весь магазин. Они нашли вашу чашу па ковре, но подставка была разбита. И многое другое было разбито. В основном — вазы и кувшины.
Фейт с облегчением вздохнула. Значит, бабушкина чаша цела… «Но почему же Адриан говорит, что могут возникнуть проблемы с компенсацией? « — спрашивала она себя.
— Вы, кажется, сказали, что страховая компания может не заплатить? Почему? Ведь в витрину, где лежала чаша, была встроена сигнализация.
Убавив огонь под кастрюлей, Адриан скрестил на груди руки и проговорил:
— Потому что магазин не был взломан. Его просто открыли, а потом отключили от сигнализации витрину.
Фейт в изумлении уставилась на Адриана. Он же тем временем продолжал:
— Сначала — авария на дороге. Потом кто-то разгромил ваш магазин. Хуан говорит, что забрались и в вашу квартиру. Понимаете, что это значит?
Фейт не знала, что ответить. Четыре года она жила в безопасности, и в ее жизни ничего не происходило. А теперь вдруг лавина несчастий. Неужели все это совпадения? Едва ли…
— У преступника имелись ключи, — сказал Адриан. — Ведь в вашей сумочке были и ключи, не так ли? А также какое-нибудь удостоверение личности. Воспользовавшись им, вор отыскал вашу квартиру. Представьте: этот человек не поленился поехать в Ноксвилл. Неужели обычный вор мог предположить, что у владелицы «фольксвагена» есть что-нибудь ценное? Теперь понимаете?
Фейт побледнела — у нее перехватило дыхание.
— Вы думаете, это… Тони? — Она покачнулась и наверняка упала бы, если бы Адриан вовремя не подхватил ее.
Глава 18
Во время ужина Адриан с беспокойством наблюдал за Фейт. Она довольно быстро взяла себя в руки и очень мило беседовала с Белиндой, Долорес и Еленой. Не забывала и о младших детях — задавала им вопросы и постоянно улыбалась. Но Адриан прекрасно знал, что происходило в это время в ее душе.
В конце ужина, завладев телефоном до того, как Долорес с Еленой поднялись из-за стола, Фейт извинилась и, покинув кухню, направилась в гостиную. Немного помедлив, Адриан последовал за ней.
Фейт разговаривала с Энни, и теперь лицо ее стало таким же бледным, как в первые минуты после аварии. Было совершенно очевидно, что она на грани истерики. И конечно же, она не могла сейчас принимать разумные решения — он должен был думать за нее.
