Никки Логан - Самая короткая помолвка
– Это легко исправить.
Но прежде чем он успел двинуться, она заблокировала его на мелководье. Как любой другой обитатель пустыни, он отреагировал на это без удовольствия.
– А вы действительно не из тех, кто привык получать отказ, Сера?
Сера старалась держаться уверенно, хотя у нее тряслись поджилки. Инстинкт подсказывал идти вперед, на что она обычно не обращала внимания.
– Или вы просто пытаетесь показать всем, кого знали в детстве, как сильно они ошибались?
– Что вы хотите сказать?
– Доказать, что вы достойны любви.
Ей показалось, что сердце подскочило к горлу, а кровь отлила от лица.
– А вы считаете, что я недостойна?
– Нет, я говорю совсем не о том. Конечно, вы достойны.
– Но просто не достойна вас?
– Поверьте, во мне нет ничего особенного.
Au contraire[1].
– Вы считаете, что, флиртуя с вами, я пытаюсь изгнать тени детства?
Они уже переступили границу флирта.
– Вы должны честно представлять себе, что вы мне предлагаете.
– Вы действительно считаете, что я должна это объяснять?
Брэд высунулся из воды и снова погрузился. Сера скользнула руками по его мокрым плечам и воспользовалась его силой, чтобы приблизиться к губам. Адамово яблоко под темной бородой ходило ходуном.
– Неужели нужно объяснять, как я устала бороться с той силой, что тянет нас друг к другу?
– Сера.
– Или, что мне и в голову не приходило, я могу почувствовать влечение к кому-то еще когда-нибудь? Такую честность вы мне рекомендуете?
Ее дыхание касалось его рта, тело прижималось к его горячему твердому телу. Сера тронула губами уголок его рта, но и тогда он не пошевелился, словно каменный истукан. У его полных мягких губ был вкус соли и неповиновения.
– Вы имеете хоть какое-то представление о том, как мне трудно исповедоваться здесь перед вами? – Она пристально посмотрела в его потемневшие глаза. – И как больно видеть, что вы все время пятитесь от меня?
По лицу Брэда пробежала тень сожаления, но Сера не собиралась довольствоваться жалостью. Она повисела так – безжизненно – еще мгновение, потом снова погрузилась в воду.
– Если кому-то из нас и нужно честно взглянуть на свою мотивацию, то явно не мне.
– Стойте!
Она больше не станет выслушивать его протокольные соображения о том, что ей делать.
И какой быть.
Нога коснулась средней ступеньки, но прежде чем она перенесла на нее вес тела, сильные руки, обхватив ее за талию, потащили в бассейн. Сера с удивлением обнаружила, что ее рот оказался наглухо запечатан его твердыми губами, отчего усы кололи ее нежную кожу. Даже такому истосковавшемуся по поцелуям человеку, как она, не хотелось бы получить поцелуй из жалости. Сера уперлась в скользкую кожу его плеч, оттолкнулась, но он ей не позволил.
– Я пятился не для того, чтобы остановить вас, Сера, а чтобы удержать себя.
Ей показалось, что тело в один миг стало невесомым. Боль ушла.
– А я хотела остановить нас обоих, собиралась выйти из бассейна.
– Я знаю.
Он наклонился к ней, и на этот раз его поцелуй был прекрасен. У Серы захватило дух. Казалось, даже кровь в жилах замерла от восторга. Теперь даже легкое покалывание стриженой бороды приятно возбуждало. То ли его руки слишком крепко сжали, то ли жаркий рот, жадно прильнувший к ее холодным губам, лишил возможности дышать, то ли шок от поцелуя, длившегося целую вечность, но у Серы вдруг начало темнеть в глазах. Она отодвинулась, чтобы сделать живительный вдох, но, едва легкие наполнились воздухом, сразу вернулась к нему. Вытянувшись в воде, прижалась всем своим телом, представляя, каково это, упасть вдвоем в ее кровать и ощутить на себе вес его мокрого тела. Она представляла, как это будет.
Грудь Брэда поднималась и опускалась с каждым мучительным вздохом. В конце концов он отстранился и заговорил.
– Вы умная красивая женщина, не похожая на других, – шептал он, почти касаясь ее губами; сердце Серы блаженно заныло. Брэд слегка отодвинул ее от себя. Она насторожилась. – И это мое поражение. На все сто процентов.
Стоп, о чем это он?
Она не сразу поняла смысл его слов, напряженно хмурилась, но он все объяснил, отодвинув ее от себя. На приличное расстояние.
– Идите в дом, Сера.
Одна?
И тут до нее наконец дошло. Брэд ее поцеловал. Но это был всего лишь миг. И прошел. И теперь он снова возвращается в безопасную сень треклятых правил. Он поцеловал ее, не успев как следует подумать. Так же как прошлой ночью, когда гладил ее волосы.
Вся детская боль, когда она чувствовала себя отвергнутой, выплеснулась из глубин подсознания. Ей хотелось возражать, спорить, умолять. Или плакать. Или льстить. Но нет. Хватит унижаться. Она слишком часто старалась быть приятной, забавной и интересной, чтобы заслужить хотя бы намек на любовь взрослых. Она уже достаточно показала себя, цепляясь за него, как тонущая в воде крыса.
Отшатнувшись от его осторожного обеспокоенного взгляда, она заставила сердце надеть непробиваемую броню, которую давно выковала в себе.
– Как я уже говорила, Брэд, мне кажется, вам пора перестать проводить ночи на моей террасе. Даю вам слово, что ночью не буду выходить из комнаты.
– Сера, послушайте.
Ей вдруг стало холодно в этой теплой воде.
– По праву вашего клиента, я требую, чтобы вы вернулись в свой номер и оставались там. Раз уж профессиональные обязанности так важны для вас, полагаю, вы должны выполнить мою просьбу. Или мне нужно обратиться к вашему начальству, чтобы они вас вразумили?
В глазах Брэда промелькнул с десяток разных эмоций: печать, сожаление, смущение, решимость… Он выше всего этого, он профи.
– Вы уверены, что с вами все будет в порядке?
В смысле не нанесли ли вы мне непоправимый урон?
– Вы думаете, это мой первый опыт? – Сера усмехнулась: это стоило ей почти всех оставшихся сил. Она сталкивалась с чем-то подобным на протяжении всей жизни. Когда пыталась с кем-нибудь сблизиться. Когда ее отторгали. – Если я что-то и умею, так это быстро приходить в себя.
Ей надо было уйти от Брэда. От его жалости. Немедленно. Прежде чем ей станет по-настоящему стыдно за себя.
Когда дверь за ней закрылась, а плотные гардины надежно обезопасили от чужих взглядов, Сера сбросила намокшее парео и пошла в ванную, прижимая дрожащие пальцы к губам, еще хранившим вкус его поцелуя. Пустив душ на полную мощность, она повернула ручку так, что он стал почти обжигающим, и, встав под воду, стояла до тех пор, пока не выгнала из себя весь холод.
Струи воды смывали слезы стыда, а когда всхлипывания стали слишком громкими, она сунула в рот мочалку, чтобы их звуки не долетали в соседний сьют.
