Арина Холина - Галерея мужских пороков
Но самое потрясающее, что на задней стене дома окна были огромные, на два этажа — верхний этаж был устроен, как галерея. Отсюда открывался удивительный вид на широкую красивую речку, на другой берег и поляну на нем.
Алиса скинула пальто и прошлась по дому. Красиво. Легкий артистический беспорядок, но очень свободно, легко и уютно. На второй этаж вела широкая лестница — Алиса поднялась и осмотрела две спальни, гардеробную, темную комнату, сауну и ванную.
Спустилась вниз и обнаружила под лестницей дверь в подвал. Там хранился миллиард склянок — во многих содержимое превратилось в труху, стоял заржавевший универсальный тренажер, а в отдельной комнате была прачечная.
Алиса вернулась на первый этаж и встала посреди залы. Она не знала, что делать. Это было почти сексуальное ощущение — почувствовать себя здесь хозяйкой, быть там, где ты в безопасности. Почему она тут в безопасности, Алиса не знала, но верила в это.
Именно в этом доме она, несмотря на все, что с ней случилось, поверила, что быть ведьмой — это так же удивительно, как узнать, например, что Роман Абрамович отказался от всех своих миллиардов и все состояние перевел на ее, Алисы Трейман, счет. Каково это — понять, что у тебя четырнадцать миллиардов долларов? И ты можешь все?..
Здесь, в доме, сомнений не осталось — все искрилось от магии, все было необыкновенным, и Алиса даже захлебнулась — забыла, как дышать, — от новых, непривычных ощущений.
Разумеется, ничего не хотелось делать — Алиса вообще с трудом вспомнила о том, что где-то там, в столице, в другой жизни, у нее неприятности.
Для начала она заварила чаю, насладившись дорогой и красивой посудой: блестящий медный чайник, не электрический, а настоящий, изящный китайский фарфор, серебряные ложечки с эмалью — каждая вещь доставляла эстетическое удовольствие. И с тяжелым сердцем отправилась в библиотеку — изучение томов лишний раз напомнило о кошмаре, что остался в Москве.
На столе лежал каталог. Он был обтянут телячьей кожей, украшен красным тиснением и подробно описывал каждую книгу. В нем имелось три раздела: перечень книг в алфавитном порядке, перечень книг с кратким содержанием и термины. Поколебавшись, Алиса нашла слово «дьявол» и обнаружила невероятное количество литературы, посвященной этой интригующей теме. Минут сорок она только ползала по библиотеке, собирая книги в кучу, а когда, наконец, завалила ими стол, пришла в отчаяние — ну что делать с такой грудой литературы? Она не прочитает это и за месяц! Покопавшись в каталоге, Алиса выделила три важные книги: «Кодекс ведьмы», «Магия для идиотов» и «Одержимость» — с них и начала. Последнюю книгу Алиса приберегла на десерт — когда слишком замысловатые законы магического мира и основные заклинания останутся позади, но не удержалась, открыла — и так и не смогла оторваться. Вся ее жизнь была в этой книге! Как ее только не называли за глаза: стервой, сукой, психопаткой, мегерой, клинической карьеристкой, грымзой — а все потому, что ни она сама, ни другие не знали — она ведь просто ведьма!
Кто-то, думала Алиса, такой же, как она, но просто об этом не догадывается. Кого не нужно уговаривать, наказывать, умолять — все сделает он сам, лишь бы стать первым, лучшим. Кто, так же как она, любит власть, деньги, силу, кто столь же тщеславен, сколько талантлив. Кто может похвастаться, что каждое новое романтическое увлечение — эйфория, затмение, и миг, и вечность. Для кого разочарование — адовы муки, физическая боль, унылая, как ноябрьский дождь, холодная и мрачная тоска, тот найдет ответы на все в этой книге. Где-то на грани эйфории и непроходимой хандры ты и становишься ведьмой — если есть возможность, есть желание увидеть эту границу, которая отделяет столь разные ощущения, но так близка для тех, кто живет в пограничной зоне. Одержимые счастьем, успехом, самой жизнью, они превосходят человеческие возможности — и в одно удивительное мгновение понимают, что отличаются от милых, безобидных, неприхотливых людей, населяющих эту землю.
Под впечатлением Алиса выпрыгнула из роскошного гамака, побродила по комнате и неожиданно сделала то, о чем и мечтать не смела — разделась, выбежала из дома через террасу и кинулась к реке. С разбега бросилась в ледяную воду и чуть не утонула — дыхание перехватило, руки-ноги свело, но неожиданно она пришла в себя, и вода (о, чудо!) показалась теплой. Алиса отплыла на пару метров и поняла — ей хорошо! Река словно наполняла ее силой — она махнула на другой берег, перевернулась на спину — пока не уперлась головой в песчаное дно, выбралась на пляж (непривычно было называть подернутую инеем землю пляжем) и тут снова почувствовала — как же холодно! Стуча зубами, схватила махровую простыню, плед, засунула ноги в высокие тапки на овчине и только тогда поняла, что все это взялось неизвестно откуда!
— Эй! — крикнула она. — Кто здесь?
Не то чтобы ей стало страшно, но Алиса насторожилась. Вдруг засада?
— Отвечайте! — велела она. В кустах зашуршали.
— Немедленно выходи! — завопила Алиса.
Послышались шаги, на Алису пахнуло теплом человеческого тела, но она все еще ничего не видела.
— Что за хрень? — растерялась она.
— Я здесь, — голос прозвучал совсем близко.
— А-а! — завизжала Алиса и бросилась прочь. В ее случае «прочь» означало в воду — больше бежать было некуда, и Алиса, ощущая себя идиоткой, стояла по колено в воде — правда, задрав плед и простыню, хоть на это ума хватило. Дивные теплые тапки промокли до нитки. — Что происходит?!
Ее трясло — и от холода, и от страха.
— Не волнуйся! — утешал ее женский голос. — Я не враг. Я домработница, просто я невидимая.
Алиса, которой не посчастливилось сталкиваться с невидимыми домработницами, из воды, конечно, вышла (в основном потому, что свело ноги), притерлась к зарослям орешника, что расползся по пляжу, и приготовилась умирать молодой и красивой.
— Тебя как-нибудь зовут? — поинтересовалась она, дабы хоть что-то сказать.
— Маша, — представился голос.
— Меня Алиса, — сообщила она. — А это… нормально, что ты невидимая?
— Может, пойдем в дом, а то ты простудишься, — посоветовал голос по имени Маша.
Если голос все еще не покусал ее, возможно, и в доме он, то есть Маша, не сделает ничего подобного, рассудила Алиса и побежала в тепло, так как уже начала чихать.
Отогревшись в душе, Алиса обнаружила у дверей новые теплые тапочки, спустилась вниз, где горел камин, а на столе стоял бокал вина.
— Гм… — донеслось из кресла.
— Ты сидишь? — уточнила Алиса.
— Ага.
— А ты не пьешь?
— Пью.
— Налей тогда и себе чего-нибудь, — предложила Алиса, против воли испытывавшая к домработнице почтение — все-таки она невидимка.
