Барбара Брэдфорд - Быть лучшей
К концу третьей недели пребывания в Нью-Йорке Маделине удалось найти работу в конторе Сакс на Пятой авеню.
Ровно через год открылась вакансия в «Харт», и Маделина без раздумий приняла предложение. Еще через полгода на нее обратила внимание Пола О'Нил.
Увидев Маделину в отделе маркетинга, Пола отметила ее манеру держаться, обаяние, работоспособность и ясный ум. С тех пор она неизменно выделяла ее, давая специальные поручения, и в конце концов перевела на управленческую работу. Через год, в июле 1980-го, Пола назначила Маделину своим личным помощником, специально для нее предусмотрев эту должность.
После столь значительного повышения, сопровождавшегося немалой прибавкой к зарплате, Маделина наконец решила, что можно подумать о собственном жилище. Ей приглянулась квартира в районе Восьмидесятых улиц. Переправив вещи, которые до сих пор находились в камере хранения в Лексингтоне, Маделина не без грусти распрощалась с сестрами Броной и Мерид и оставила приют.
На первый свой ужин в новой квартире она пригласила Джека и Пэтси. Было это незадолго до отъезда Пэтси в Бостон.
Это был славный вечер, у всех троих было отличное настроение. Джек всячески развлекал их. Но под конец им с Пэтси стало немного грустно – ведь теперь они будут жить в разных городах. Они пообещали не терять друг друга из вида и действительно с тех пор регулярно переписывались.
С новым назначением жизнь Маделины сильно изменилась, ей открылся совершенно новый мир. Пола вызвала ее в Лондон, чтобы показать внутренний механизм работы знаменитого магазина «Найтсбридж», посылала в Йоркшир и Париж. Дважды брала с собой в Техас, хотя и не по делам империи Хартов. Маделине понравилось путешествовать и знакомиться с новыми людьми.
Первый год работы у Полы пролетел почти незаметно. Он был насыщен событиями и делами. Успех следовал за успехом, и очень скоро Мэдди убедилась, что нашла свое место в жизни. Этим местом был магазин «Харт» в Нью-Йорке, звездой которого она стала.
Глава 11
Родные звуки старых любимых песен немного успокоили Маделину. Она пришла в себя.
Какое-то время она еще ждала и одновременно боялась, что Джек Миллер позвонит снова. Но этого не случилось, и она совершенно перестала нервничать.
Маделина отложила гитару и подошла к столу у окна. На нем громоздилась кипа бумаг, которые она принесла из магазина. Маделина взглянула на часы – почти полночь. Это ее ничуть не смутило – спать совершенно не хотелось, напротив, она ощущала необычную бодрость. Работоспособность всегда была ей свойственна, и она была уверена, что за два-три часа справится с работой.
Взяв ручку, Маделина на мгновение задумалась, глядя на стену. Взгляд ее упал на игольницу, которую подарила ей мать, когда она была еще маленькой. Она висела у нее над кроватью в Лексингтоне и была одной из немногих вещей, которые Маделина взяла с собой в Нью-Йорк.
«Если ложишься и встаешь с молитвой, жизнь становится легче». Эти слова мать вышила на голубой шерстяной подушечке с бежевой каймой, а Маделина украсила игольницу разноцветными узорами.
Перед ее мысленным взором мелькнуло любящее лицо матери. Маделина улыбнулась. «Мама бы мной гордилась, – подумала она, – гордилась тем, чего я достигла. За Джека она, конечно, меня бы не похвалила. Да я и сама себя похвалить не могу. Он не для меня. Решено. Утром я позвоню ему, приглашу на обед и выскажу все без обиняков. Это следует сделать. Такие вещи по телефону не говорят».
Она отложила перо и принялась перелистывать бумаги в поисках листка, на котором делала заметки к выставке мод.
Документы касались предстоящего юбилея компании «Харт». Идея Полы была проста и привлекательна: шестьдесят лет торговли модными вещами – от века джаза до века космоса.
Пола поручила ей заняться торжествами в нью-йоркском магазине. Предстояло организовать разнообразные выставки и встречи, и вот уже в течение многих месяцев между ними через Атлантику летали телексы. Пола либо одобряла, либо отвергала предложения Маделины. Заказывались товары, разрабатывались планы рекламных кампаний, печатались буклеты и пригласительные билеты. Эти бумаги были результатом упорной изматывающей работы, в которую было вложено столько выдумки и преданности делу. И вот остались завершающие штрихи: сегодня надо кратко описать каждое юбилейное мероприятие.
Мэдди наметила проведение выставок духов и украшений периода арт-деко, включая работы крупнейших мастеров – Вердура, Жана Туссена и Рене Пуиссана. Специальная витрина отдавалась работам современных мастеров – Алана Бушерона и Дэвида Уэбба. В то же время Маделина решила продемонстрировать и знаменитые подделки Кеннета Джея Лайна, а также коллекцию глиняных изделий тридцатых годов.
Маделина открыла папку, в которой были материалы, связанные с выставкой мод. Пола хотела ее провести в своем лондонском магазине будущей весной. Мэдди уговаривала перенести выставку в Нью-Йорк на конец лета 1982 года. Пола согласилась, но, в свою очередь, предложила расширить ее за счет платьев, взятых для этой цели у самых знаменитых американских модниц, а также включить в нее изделия лучших портных, ушедших из жизни и ныне живущих. Маделина успешно справилась с этим заданием.
Жемчужиной выставки должны были стать платья, некогда принадлежавшие Эмме Харт, которая до последних своих дней хранила их в отличном состоянии. Пола тоже тщательно следила за ними. Последний раз они выставлялись на лондонской выставке «Фантазия моды» около десяти лет назад.
Коллекция, охватывавшая период с начала двадцатых годов до самой Эмминой смерти, включала вечернее платье от Пакена из коричневого бархата с огромным лисьим воротником, укороченное вечернее платье с большим бантом сзади, сшитое в 1926 году самим Пуаре, и, наконец, зелено-голубое с бисером платье от Вионне. Это последнее сохранилось в превосходном состоянии и на фотографии, присланной лондонским отделом маркетинга, выглядело потрясающе. Маделина даже затруднялась сказать, когда точно оно было сшито.
Просматривая другие эскизы и фотографии, она задержалась на костюмах Эммы двадцатых годов от Шанель, грандиозной коллекции шляп, выполненных французскими и английскими модельерами, выходных платьев от Ланвана, Бальмена и Баленчиаги, плиссированных шелковых платьях от Фортюни, вечерних пижамах от Молино и совершенно фантастическом пальто от Полин Трижер. Оно было сшито в пятидесятые, но сохранило свое очарование и блеск доныне. Были и другие костюмы – от Диора, Гивенчи, Ива Сен-Лорана, Била Бласса и Харди Эмиса.
Необходимо было определить порядок, в каком эти эскизы и фотографии должны появиться каталоге. Художественный отдел уже включился в работу и теперь торопил ее.
