Алиса Корсак - У любви нет голоса, или Охота на Лизу
Денек выдался дикий. Одни только объяснения с милицией чего стоили! Хорошо хоть, Лора не подвела. В присутствии стражей порядка она собралась, сосредоточилась, даже пыталась улыбаться. И про Лизавету ничего не рассказала: может, прислушалась к его доводам, а может, не пожелала делиться славой. Для Лоры в случившемся открылись и свои неожиданные плюсы: на место происшествия приехали не только менты, но и телевизионщики.
На звезду телеэкрана Лору Лайт совершено покушение! Это же настоящая сенсация! Покруче, чем какие-то там выборы в Государственную думу.
Сначала Лора отказывалась давать интервью, но потом все-таки сжалилась над коллегами по цеху: спешно привела себя в порядок, подправила макияж и… рассказала про Солодовникова.
Макс схватился за голову. Вот сенсация так сенсация! Хозяин крупнейшего в стране музыкального канала «заказал» собственную приму. Это же золотое дно! Это ж материалов на целую неделю, а если повезет, то и на месяц. А тайна следствия и презумпция невиновности? Да кто ж будет обращать внимание на всякие мелочи, когда тут такая сенсация?!
Сам Макс старался держаться в тени, лично ему сомнительная слава ни к чему. А Лора? Что уж теперь… Можно считать это ее интервью компенсацией за перенесенные моральные страдания. В конце концов, девочку едва не убили. Вот над чем следует подумать.
Кому могла помешать Лора Лайт? Кому, скажем, могла помешать экзотическая бабочка или прекрасный цветок? Лора не играет в политику, не сотрудничает со спецслужбами. Неужели действительно Солодовников?! Да зачем ему? Да нашел бы он себе еще десять новых ведущих!
А может, это какой-то сумасшедший фанат? Обдолбанный подросток, купивший ствол на барахолке? Сейчас ведь полно ненормальных, и звездам из-за них живется несладко.
Макс с нежностью посмотрел на Лору, беседующую с репортером программы «Совершенно секретно». Бедная девочка натерпелась такого страху, что не приведи господь. Он бы и сам испугался, будь у него на это время…
Домой он в тот день так и не поехал, решил, что Лору нельзя оставлять на ночь одну. Лора, к счастью, не возражала, только спросила скептически:
– А как же твоя подружка?
– Какая подружка? – удивился он.
– Ну, эта немая деревенщина.
– Лора, немую деревенщину я отправил домой, убираться по хозяйству и готовить ужин. Не понимаю, почему ты вообще завелась? Ты посмотри на себя и посмотри на нее. Неужели ты могла подумать…
Она не дала ему договорить:
– А что я должна была подумать? Сначала ты темнишь, несешь какую-то чушь, а потом я вижу, как ты садишься в машину с этой уродиной!
– Лора, – он поймал ее руку, поцеловал тонкое запястье, – ты поняла, куда мы приехали? Это же реабилитационный центр. Я хотел показать Лизавету неврологу. Мы ехали на врачебную консультацию. Согласись, больница – не самое подходящее место для романтического свидания.
Лора скептически фыркнула, но руку не убрала:
– А отчего ты, Легостаев, так печешься об этой убогой?
– Видишь ли, у меня в этом деле есть свой шкурный интерес. Лизавета – барышня хозяйственная и домовитая. Ради одной несчастной консультации у профессора она согласна совершенно бесплатно быть моей домработницей.
– Так уж и бесплатно?
– Ну, не совсем бесплатно. Я ее кормлю, даю кое-какую мелочь на булавки.
– И возишь по реабилитационным центрам.
– Вожу, – покладисто согласился он. – Я же не зверь какой-то, чтобы обманывать и без того богом обиженное существо.
Богом обиженное существо! Вот завернул, даже самому противно…
– И долго ты собираешься ее опекать?
– Недолго. Еще один месяц, до следующей консультации. Ведь на эту мы так и не попали. Да и сам профессор не приехал. Застрял в Париже из-за плохой погоды, я узнавал.
– Лучше отправь эту дуру обратно в ее Зажопинск, – посоветовала Лора.
– Не могу, у нее нет документов – это раз, и она очень вкусно готовит – это два.
– А три?
– Что – три?
– По закону жанра должна быть еще третья причина, по которой ты не можешь с ней расстаться.
Макс немного подумал, сказал:
– Есть третья причина.
– Ну?
– Третья причина – это ты, моя дорогая. Когда я пригрел Лизавету, ты стала относиться ко мне по-другому. Мне нравится, когда ты ревнуешь.
– Я ревную?! – Лора всплеснула руками. – Тебя – к этой колхознице?!
– Ревнуешь!
– Чушь! Ты слишком многое о себе возомнил, Легостаев!
– Ревнуешь, ревнуешь, – улыбнулся он.
– Она же никто, пустое место. Как можно ревновать к пустоте?
– А по мордасам меня почто била, барыня? – прогнусавил Макс.
– А по мордасам била за вранье!
– А девку-чернавку кулаком почто?
– А чтоб не расслаблялась! Ладно, ерунда это все, – Лора махнула рукой. – Ты мне лучше скажи, Солодовникова теперь точно посадят?
– Не уверен, – честно признался Макс.
– Как это не уверен? Это же его рук дело! Это же он меня «заказал»!
– Лора, – сказал Макс терпеливо, – такие вещи очень трудно доказать.
– Но он же мне угрожал!
Макс пожал плечами:
– Это, к сожалению, не доказательство. Твое слово против его. И вообще, не стоило рассказывать об этом журналистам.
– Вот еще! – Лора воинственно тряхнула головой. – Теперь, когда вся страна в курсе, что Солодовников мне угрожал, он больше не посмеет со мной связываться. Он теперь под колпаком!
– Он может обидеться и натравить на тебя своих адвокатов.
– А пусть натравливает! Да я про него такое знаю, я его в бараний рог скручу, пусть только рыпнется!
– Ты у меня такая отважная, – сказал Макс с гордостью.
– Да, я такая, тебе со мной повезло.
Всю ночь Лиза не сомкнула глаз: вздрагивала от малейшего шороха, от телефонных звонков едва не теряла сознание.
В утренних новостях показали коротенький сюжет о нападении на телеведущую Лору Лайт. Назвали даже имя предполагаемого заказчика преступления. Обещали в ближайшее время представить интервью с подозреваемым. О Максе Легостаеве не было сказано ни слова. От сердца отлегло. Макс ни при чем. Он добропорядочный гражданин, а не криминальный авторитет. А в том, что на Лору покушались, нет ничего удивительного. Наверное, у такой выдры полно недоброжелателей. Лиза потерла наливающийся фиолетовым синяк. И что только Макс в ней нашел?
Легостаев вернулся домой только к вечеру следующего дня, Лиза как раз закончила приготовление ужина.
– Ну, как дела? – спросил с порога.
Она пожала плечами, неуверенно улыбнулась – какие у нее могут быть дела? Стирка, уборка, готовка. Вот консультация пропала – это жалко.
Он словно прочел ее мысли, сказал:
– Обломались мы с тобой, Лизавета. Вот такой тихий у нас городок. Кстати, Полянский все равно отменил вчерашние консультации, не смог прилететь.
