Табита Сузума - Запретное
− Хочешь завалить тест по математике? − в ответ кричит Лочен.
− Мне все равно! Мне все равно! Мне все равно!
− Лочи, Кит сказал слово на “х”! − вопит Уилла, теперь уже разозлившись.
− Х**-ка-ре-ку, − поет Кит.
− Вы все заткнитесь! Что, черт возьми, с вами происходит? − Лочен ударяет кулаком по столу.
Тиффин, воспользовавшись этим моментом, вскакивает и, хватая футбольные перчатки, выбегает из дома. Уилла пускается в громкий плач, соскальзывая со стула, и отправляется наверх, в свою комнату. Кит сваливает с трех тарелок обратно в кастрюлю недоеденную фасоль и говорит:
− Вот, теперь можно и завтра кормить нас тем же старым дерьмом.
Со стоном Лочен роняет голову на руки.
Внезапно я чувствую себя ужасно. Не знаю, что я пыталась доказать. Возможно, что Лочен нуждается во мне? Или я просто пытаюсь отыграться за его молчаливое поведение? Так или иначе, я чувствую себя паршиво. Мне ничего не стоит вмешаться и исправить ситуацию. Я все время так делаю, даже не задумываясь. Я могла бы предотвратить вспыльчивость Лочена, чтобы он не чувствовал себя неудачником, когда еще один семейный ужин закончился беспорядком. Но я не делаю этого. И самое ужасное, что мне нравилось наблюдать за тем, как все разваливается.
Лочен устало трет глаза с кривой улыбкой. Глядя на оставшуюся еду, он пытается обратить все в шутку:
− Мая, еще добавки? Не стесняйся!
Он имеет полное право сердиться на нас, но вместо этого он такой снисходительный, отчего мне становится больно. Я хочу что-то сказать, сделать что-то, чтобы вернуть все обратно, но не могу ничего придумать. Закусив губу, Лочен встает и начинает убирать, и внезапно я замечаю, что последнее время его ранка стала больше, что он грызет ее все чаще и чаще. Она выглядит такой болезненной, такой ободранной, что видя, как он ее кусает, у меня наворачиваются слезы. Вставая, чтобы помочь ему убрать со стола, я напоминаю Киту, что его очередь мыть посуду и, не задумываясь, трогаю Лочена за руку, чтобы привлечь его внимание — но на этот раз, к моему удивлению, он ее не отдергивает.
− Ауч, бедные твои губы, − осторожно говорю я. − Ты делаешь только хуже.
− Прости, − он перестает жевать губу и смущенно прижимает обратную сторону ладони ко рту.
− Ага. Боже, она действительно выглядит ужасно. − Кит пользуется возможностью, чтобы вмешаться, его голос громкий и дерзкий, когда он бесцеремонно со звоном кидает в раковину груду тарелок. − Даже парни в школе спрашивали меня, не болезнь ли это.
− Кит, это вздор… − начинаю я.
− Что? Я просто соглашаюсь с тобой. Эта штука ужасная, и если он продолжит кусать ее, то станет уродом.
Я пытаюсь одарить его одним из своих предостерегающих взглядов, но он старательно избегает мой взгляд, гремя посудой в раковине. Лочен прислоняется плечом к стене, ожидая, пока закипит чайник, и смотрит в потемневшее окно. Я решаю помочь Киту с посудой − Лочен, кажется, в ступоре, и я не хочу оставлять их двоих наедине, пока Кит все еще в состоянии ссориться.
− Так тебе, наконец, удалось отхватить себе парня, − язвительно замечает Кит, когда я присоединяюсь к нему возле раковины. − Кто он, черт возьми, такой?
Я чувствую, как у меня все внутри сжимается. Инстинктивно мой взгляд падает на Лочена, который убирает руку со рта, удивленно вскидывая голову.
− Он не мой парень, − я быстро поправляю Кита. − Просто… просто один мальчик со школы, который предложил мне… э-э… − я замолкаю. Лочен смотрит на меня.
− Предложил… э-э… секс? − предполагает Кит.
− Не будь ребенком. Он предложил мне поужинать.
− Ух ты… даже не выпив сначала в “Смайлис”? Прямо с вином и ужином. − Кит явно наслаждается при виде того, как я съеживаюсь. − Какой парень в Бельмонте может позволить себе пригласить девушку на ужин? Только не говори мне, что это один из твоих учителей! − его глаза загораются от восторга.
− Не будь смешным. Этот парень на год старше, и зовут его Нико. Ты даже не знаешь его.
− Нико Димарко? − но Лочен, конечно, знает. Черт!
− Да, − я заставила себя встретиться поверх головы Кита с его изумленным взглядом. − Я… он пригласил меня в пятницу. Это… ты сможешь… все в порядке? − я не знаю, почему мне вдруг стало так трудно говорить.
− Ай-яй-яй, ты сначала должна была спросить разрешения! − кричит Кит. − Помни, ты должна придерживаться комендантского часа. Знаешь что, я дам тебе свой последний презерватив…
− Ну все, Кит, хватит! − кричу я, ударяя тарелкой о стойку. — Иди, приведи Тиффина, а потом сделай домашнюю работу!
Теперь я теряю терпение.
− Отлично! Прости, что я дышу! − Кит с плеском бросает в раковину щетку для мытья посуды и гордо выходит из комнаты.
Лочен не сдвинулся со своего места у окна, ковыряя рану ногтем большого пальца. Его лицо напряжено, глаза сильно встревожены.
− Нико? Ты его знаешь? То есть, он парень довольно… ну, ты знаешь. У него есть определенная репутация…
Я держу голову опущенной, продолжая с силой тереть тарелку.
− Да, но это лишь свидание. Увидим, как все пойдет.
Лочен делает шаг ко мне, но передумывает и отходит обратно.
− Ты… ты… то есть, он тебе нравится?
Я чувствую, как у меня к лицу приливает жар, и внезапно снова злюсь. Как смеет Лочен устраивать мне допрос с пристрастием, когда я согласилась на это свидание ради нас − ради него?
− Да, на самом деле, да. Ясно? − Я перестаю тереть и заставляю себя встретиться с ним взглядом. − Он самый привлекательный парень в школе. Я мечтала о нем целую вечность. Не могу дождаться встречи с ним.
11
Лочен
Хорошо. На самом деле, просто отлично! Мая наконец-то нашла кого-то, кто ей нравится, и, что еще важнее, она тоже ему нравится. В эту пятницу, вообще-то, они встречаются. В конце концов, у нее все складывается — это начало ее взрослой жизни, подальше от этого сумасшедшего дома, от этой семьи, от меня. Она кажется счастливой, взволнованной. Может, Нико и не тот парень, которого я бы выбрал для нее, но он нормальный. Была у него парочка подходящих девчонок, не похоже, чтобы он искал еще одну. Поэтому вполне нормально чувствовать беспокойство, но я не буду страдать бессонницей из-за этого. В конце концов, Мае почти семнадцать, а Нико всего на год старше нее. С Маей все будет хорошо. Она очень разумный человек, ответственный не по годам; она будет осторожной, и, может, это поможет. Он не сделает ей больно, по крайней мере, не специально. Нет, я уверен, что он не обидит ее, не сможет. Она такой прекрасный человек, такой благородный — он увидит это, он должен. Он узнает, что не может разбить ей сердце, причинить ей вреда. Он не захочет. Не сможет. Ладно, мне пора, наконец, поспать. Мне больше не нужно думать об этом. Все, что мне крайне необходимо — это сон. Иначе я развалюсь. Я уже разваливаюсь.
