Диана Чемберлен - Карусель памяти
Винцент включил большой оконный вентилятор, засунул незажженную трубку себе в рот, и все трое приступили к выполнению своих задумок. Такер вздрагивал во сне, и каждый раз, когда он стучал об пол хвостом, не просыпаясь, Ванесса хихикала.
Когда они только приехали на ферму этим летом, девочки с недоумением смотрели на внешность Такера. Он стал меньше, чем обычно, у него стало гораздо больше черных пятен на белой шкурке. Он лизал им руки гораздо чаще, а иногда кусал их за пятки, когда они бежали, что было очень досадно. На самом деле он выглядел, как совершенно другой пес. Но все звали его Такером. «А где настоящий Такер?» – спросила Клэр Мелли. Мелли посмотрела на свою мать. «Этот пес действительно носит имя Такер», – отвечала она. «Я имею в виду другого Такера». Мелли присела, чтобы погладить по головке маленькую недогадливую искательницу правды. «Другого Такера отдали, дорогая, – сказала она. – Ты ведь знаешь, как он любил бывать среди вас, детей?» Клэр кивнула. «Ну, дедушка и бабушка поняли, что он не может быть счастлив только с двумя детьми, поэтому они отдали его в семью, где много-много детей. И теперь он самый счастливый пес в мире, правда, мама?» Дора отвернулась с легкой улыбкой на губах. «Как скажешь, дорогая».
Итак, Клэр и Ванессе пришлось привыкать к этому Такеру. Он был тощий и лаял пронзительно, и слишком много всех лизал, но он был хороший охотник, и самый лучший пес во всех отношениях.
Поработав с пластилином приблизительно около часа, Ванесса пошла в амбар, где она могла немножко вздремнуть. Винцент положил пару старых одеял в плетеные корзины, и девочки спали там каждый день. Однако в тот день Клэр и не думала о сне. Она работала над куском дерева с особой осторожностью, и еще продолжала работать, когда Ванесса снова появилась в дверном проеме мастерской.
– Я думаю, нам пора прокатиться, дедушка, пожалуйста, – сказала она.
Винцент улыбнулся и отложил инструмент. Он вынул трубку изо рта и погладил рукой бороду.
– Полагаю, что вы обе достаточно потрудились и заслужили, чтобы покататься? – спросил он.
Клэр кивнула и подняла руку, чтобы показать ему водяной мозоль на большом пальце, а Ванесса указала на пластилиновый ком, который вылепила. Винцент поднял Ванессу на руки и подошел к ее творению. Он поднял ком пластилина и подставил его к свету из окна.
– Я понимаю, Ванесса, – сказал он. – Это не лошадь. Это жираф, правильно?
Ванесса широко улыбнулась.
– Да!
– Это – жираф с очень странным хвостиком.
– Да.
– Ну, я вижу, что ты работала ничуть не хуже, чем усердствовала Клэр. – Он поставил ее на пол. – Вы обе заслужили поездку на карусели.
Клэр побежала к карусели, топая по платформе и несясь к Титану. Конечно, добраться до стремени требовало некоторых усилий, но в это лето она могла вставить ногу и сесть верхом на спину лошади без помощи дедушки. Тем временем Винцент помогал своей светловолосой внучке сесть на спину стоящей серой лошади. Ванесса сказала, что этот конь – ее любимец, но каждый день у нее был другой любимый конь, в то время как Клэр обожала своего Титана вот уже несколько лет, с тех пор как Винцент в первый раз установил белую скаковую лошадь на ее место на карусели. Клэр дрожала от возбуждения, когда ждала, когда же карусель начнет вращаться. Началась музыка «Тротуары Нью-Йорка», карусель повернулась, и Винцент помахал рукой, когда девочки проехали мимо на его причудливом творении.
Каждый раз, когда Клэр проезжала мимо медного кольца, висящего на шнуре, она крепче хваталась за штифт, на котором был укреплен Титан, и протягивала руку, пытаясь схватить кольцо, обычно успешно – раз за полный оборот карусели. Ванесса даже и не пыталась попробовать. Она говорила, что ей все равно, но взгляд ее становился завистливым каждый раз, когда она проезжала мимо шнура. Однако он был довольно далеко. Винцент всегда позволял Ванессе прокатиться лишний круг, неважно, схватилась она за кольцо или нет.
Как всегда, в полдень девочки и их дед съедали полный обед с Мелли и Дорой в кухне сельского дома. Каждый понимал, какую жертву приносили Дора и Мелли, собирая такой стол. Они пропускали свои «истории» по телевизору. Ванесса действительно была названа в честь одной из звезд какой-то очаровательной «мыльной» оперы, в то время как Клэр назвали в память сестры Доры, которая умерла много лет назад.
На Мелли все еще был сатиновый халат, и она держала руки подальше от еды, чтобы не смазать маникюр такого же красного цвета, в какой был выкрашен амбар. Она накрутила волосы и накрасилась. Девочки думали, что она самая красивая женщина на свете.
Ферма стояла среди густого леса, и после обеда, как обычно, Винцент взял своих внучек на долгую прогулку. Он показал им аризему трехлистную и грибы, которые, как он утверждал, светятся ночью, и во второй раз за это лето они видели пятнистого оленя. Он знал все, что можно знать о лесе, и они любили держаться за его большую руку, когда они гуляли. Они оставались под прохладным покровом леса, пока дневная жара немного не спадала, прежде чем вернуться в амбар и в мастерскую.
В конце дня, когда солнце отливало бронзой на полях за окнами мастерской, они услышали, как автомобиль Лена Харти преодолевал долгий путь к дому. Девочки выбежали из амбара и побежали через поле. Когда они прибежали домой, их отец уже стоял во дворе, обнимая Мелли, целуя ее, и девочки прыгали у их ног, пока он наконец не нагнулся, чтобы поднять их – сначала Ванессу, а потом и Клэр, и они вчетвером обнимались, и смеялись, и хихикали вместе в теплом золотом воздухе перед освещенным солнцем сельским домом.
13
Вена
Джон оторвался от телефона, чтобы посмотреть на Клэр, стоящую в дверном проеме его кабинета, одетую в красный пеньюар.
Она показывала на часы, стоящие на его письменном столе.
– Нам нужно выезжать через полчаса, – сказала она.
Он кивнул и прикрыл рукой телефонную трубку.
– Джил Клейтон, – сказал он, давая ей понять, кто звонил, и улыбнулся при виде ее замешательства. Последние три года они с Клэр напрасно пытались уговорить Джила, чтобы он проводил свой новый семинар о подготовке инвалидов к новым условиям жизни в рамках отчетной конференции фонда. Дата ежегодного отчетного собрания была уже определена и записана в его календаре, а теперь и Джил с ним вел переговоры, и он с нетерпением ждал поворота событий.
Клэр сделала жест большим пальцем Джону перед тем, как исчезнуть в холле.
– Итак, – продолжал Джил, – я буду в штате Вашингтон в следующую субботу. Я могу заехать в фонд, чтобы встретиться с тобой и Клэр и тогда уж точно договориться обо всем.
