Мой властный доктор (СИ) - Ковальская Агата

— Не случилось, Лариса Викторовна…

— Можно просто Лариса. — Лариса помешала кофе, — Мне отчества и на работе хватает.

— Хорошо, Лариса. — кивнул Казанцев, — Не знаю, говорила ли вам Даша о нас, но…

— Я догадалась. — перебила Вадима Лариса, — И я предпочитаю не вмешиваться в ее отношения, она уже достаточно взрослая и думаю, что вполне может самостоятельно определится, с кем ей встречаться. Хотя… — Лариса усмехнулась, — По началу, мне не нравилось то, что она увлеклась вами.

— Ну я вас прекрасно понимаю, — Вадим улыбнулся и Ларисе понравилась его улыбка — широкая и приветливая, — Наверное, я точно так же отнесся, если бы моя дочь… Но не в этом дело.

— Да? — Лариса пила кофе, — В чем же дело?

— Вы ведь знаете о той журналистке, о Клавдии?

— Конечно. — кивнула Лариса, — Что опять стряслось? Она еще что-нибудь о вас сочинила и это скоро будет в эфире?

— Не обо мне. — замялся Казанцев, — И, к сожалению, похоже, что не сочинила.

Лариса внимательно смотрела на Казанцева:

— Продолжайте, пожалуйста.

— Она раскопала вашу историю…

— Мою историю? — удивилась Лариса, — Но о чем идет речь?

— Вашу с Уиллом историю. — вздохнул Казанцев, — И она знает все, что касается Даши и Лео…

Лариса побледнела и ее руки задрожали.

— Вы уверены, что она знает … все?

— Во всяком случае она знает про Бернас Эйнсли.

— Но… откуда?.. — Лариса сцепила пальцы, — Как она могла узнать о Бернас? Ее имя нигде не упоминалось… Ни в одном документе, даже отец Уилла не знал о ней!

— Я не знаю, как она это выяснила, но она все знает. — Казанцев залпом допил свой кофе, — И вы должны быть готовы, что каждую минуту, она может опубликовать статью. Я не знаю, где это всплывет — в какой-нибудь газете, журнале или в интернет — блоге, скорее всего, везде, где только можно, но то, что она это сделает, я не сомневаюсь. — он посмотрел на Ларису, — И думаю, что вам стоит самой рассказать все Даше, пусть она узнает это от вас…

Глава 41

— Знаете, Вадим Петрович… — начала Лариса.

— Просто Вадим. — перебил Ларису Казанцев.

— Вадим. — кивнула Лариса, — Я вам расскажу, как все было на самом деле, хорошо?

— Вы уверены, что хотите рассказать именно мне?

— Почему нет? — пожала плечами Лариса, — Вы ведь уже все знаете, как я понимаю

К тому же, вся эта история станет известна всем… Впрочем не думаю, что широкой публике все это будет интересно — мы не актёры и не писатели и наши имена никому не известны. Будет больно только Дашке…

— Думаю, что Клавдия и хочет сделать больно Даше. — вздохнул Вадим, — А заодно и всем нам. Она чувствует себя обиженной, задето ее самолюбие, ну и отсюда эта злость на весь мир.

— Да, — задумчиво проговорила Лариса, — Обиженная женщина может быть очень жестокой. Я все же расскажу вам, как все было, а вы мне скажете, как я должна была поступить, по вашему мнению.

— Слушаю вас.

— Как вы понимаете, эта история началась очень давно… Мы, выпускники вуза, приехали в Эдинбург для практики. Тогда было модно проводить такие акции — молодые специалисты обменивались опытом с зарубежными коллегами, ну вы сами знаете, как это было… — Вадим кивнул, — Так вот. Я была тогда совсем молодой девушкой, у меня и отношений-то толком не было — я все силы отдавала учебе… И вот я приехала в Шотландию. Столько впечатлений, новые люди, страна, совершенно не похожая на нашу! К тому же тогда была весна — все цвело вокруг, мы были такие молодые и так жаждали счастья… В клинике, куда нас направили на стажировку, я встретила там Уилла. Знаете, это была любовь с первого взгляда — словно вспышка, удар молнии. Вы понимаете?

— Конечно. — серьезно ответил Вадим, — Я вас прекрасно понимаю.

— Он был таким умным, таким уверенным в себе и таким … красивым. — Лариса улыбнулась, — Высокий, широкоплечий атлет с огненными волосами — настоящий викинг. Он показал мне Шотландию, такой, какой ее не могли видеть туристы — горы, озера, цветущий вереск… — Лариса на секунду замолчала, — Так вот. У Уилла был брат — Стив. они были близнецами, похожими внешне, но абсолютно разными по характеру и образу жизни. Уилл стал врачом, он работал, постоянно чему-то учился, а Стив… Стив просто жил в свое удовольствие. Отец их был очень богатым человеком и Стиву не нужно было думать о том, как заработать на кусок хлеба и он пользовался этим, получая от жизни все, что можно.

Стив бросил университет, пробовал работать на телевидении, ушел оттуда из-за конфликта с продюсером, метался, искал себя и наконец устроился на работу администратором в мюзик — холл. Там он и познакомился с Бернас Эйнсли… Она была артисткой, танцевала в кардебалете, мечтала стать примой, но у нее не получалось — то ли таланта не хватало, то ли трудолюбия было мало, а может ей просто не повезло, не знаю. Стив влюбился без памяти в красавицу — танцовщицу, сообщил отцу, что собирается жениться, но отец впал в ярость — он не желал для сына жену — артистку, тем более из мюзик-холла. По его понятиям, это было недопустимым. Он сказал Стиву, что перестанет его спонсировать, а если тот все же женится на Бернас, то лишит его наследства. В общем отец поссорился с сыном, Стив ушел, хлопнув дверью и они почти год не общались. — Лариса вздохнула, — Стив не успел жениться, но Бернас забеременела. Дела у них шли неплохо, Стив стал основным акционером этого мюзик-холла, Уилл втайне от отца ему помог деньгами, чтобы тот купил пакет акций. Они с братом всегда были очень дружны и Уилл поддерживал Стива, как мог.

… Они попали в аварию, когда Беатрис была на седьмом месяце. Стив погиб на месте, а Беатрис скончалась, после того, как ей сделали кесарево… Вот и почти вся история. Уилл примчался в больницу, он был в таком шоке, что не передать словами — они были очень близки с братом. И вот он внезапно остался один. Уилл не представлял, как расскажет все отцу и догадывался, что отец будет во всем винить Беатрис и… не примет детей, которые родились вне брака. У Стива и Беатрис родились близнецы — мальчик и девочка… Уилл тогда приехал ко мне, он был чернее тучи — я никогда не видела его таким. Он все время спрашивал: “Лара, что мне теперь делать?” А я не знала, чем могу помочь. Мне было жалко Уилла и до слез жалко крошек, оставшихся без родителей. Мы тогда проговорили с Уиллом до утра и решили, что если дети выживут, то мы их запишем на себя. Уилл был знаком с врачом той клиники, где лежали дети и тот мог нам помочь — избежать процедуры усыновления. Вот так мы с Уиллом и стали родителями Даши и Лео. Отец Уилла был в шоке, что мы не сказали ему о том, что поженились и предъявили ему уже родившихся внуков, но он был счастлив. Он только что потерял сына, но обрел этих малышей. Ко мне он очень благосклонно отнесся — я была скромной, образованной девушкой, к тому же врачом, как и и Уилл.

— Что было дальше? — спросил Вадим.

— Дальше? — невесело улыбнулась Лариса, — Через несколько месяцев заболела моя мама — у нее обнаружили онкологию. Я не могла не вернуться домой — маме нужна была помощь и уход, ей становилось все хуже. Отец Уилла категорически запретил вывозить Лео из страны, он обожал внука, тот был единственным наследником их древнего рода. К внучке он относился прохладнее, хотя безусловно любил ее. Я понимала, что шансов забрать обоих детей у меня нет. Если бы Даша осталась в Шотландии, то ее воспитанием занималась бы старая тетушка Уилла — дама чопорная и крайне строгая, у нее были свои представления, как должно воспитывать девочек. Мне не хотелось, чтобы наша девочка росла в такой обстановке и я поставила условие, что дочка поедет со мной. Как ни странно, все с этим согласились. Как ни разрывалось мое сердце, мне пришлось уехать с Дашей, а Лео остался в семье отца. Ну а потом… — Лариса вздохнула, — Потом долго и тяжело болела мама. Когда умерла мама, заболела Дашка, и постепенно наше общение с Уиллом сошло на нет. Я понимала, что у него своя жизнь. Где мне уже нет места. Да и Дашке тоже — она стала для них чужой. Предъявлять права на Лео я не могла, потому что по сути, мое материнство можно было легко оспорить, тем более, что мы жили в разных государствах. Мне не хотелось травмировать Дашку, и я молчала обо всем… Как бы ей было жить, зная, что у нее где-то есть брат и отец? В общем, наверное нужно было ей рассказать все, когда она выросла, но я не смогла… И теперь не знаю, что будет, когда она узнает правду. Получается, что я ей все время лгала.