Давай начнем все сначала (СИ) - Дух Наташа

И только сейчас понял, что он лично попросил прощения, а не через письмо, как мама. Но я ничего не почувствовал, кроме тупой боли в сердце. Папа давно вычеркнул меня из жизни и даже не раскаивался, хотя мама говорила об обратном. Может, пусть он бы тоже написал письмо, чем так, как сейчас?

Но теперь точно знал одно. Если бы здесь лежала мама, я не смог бы перенести ее равнодушный взгляд и фальшивый голос без эмоций. Она тоже болела, но даже тогда не говорила со мной так, как отец. От этих мыслей я ощутил жуткую боль, сердце болезненно сжалось, и на миг показалось, что ноги подкашиваются. Я твердо ответил:

— Тебе не за что просить прощения. Спасибо, что помог тогда маме.

— Надя тебя любила. Мы не смогли. Костя, я скоро умру, знаю это, хотя врачи пытаются вылечить. Выполни нашу последнюю волю. Нам с Машей так хотелось сделать памятник по этому макету.

Он вытащил из тумбочки лист бумаги, сложенный пополам, и фотографию, протянул мне. Я, не глядя, положил в барсетку.

— Обещаю, что сделаю.

— Спасибо тебе, сын.

С тяжелым недоумением смотрел на отца и не понимал, почему нельзя было позвонить раньше? Мама же все рассказала, и я знал о его нелюбви ко мне. И несмотря на это, обеспечил бы уход и позаботился о нем. Постарался вылечить. Никогда не держал на него обиду.

— Папа, почему не позвонил раньше? Сколько ты здесь уже лежишь? Давай поговорю с лечащим врачом и узнаю, что нужно? Что у тебя за болезнь? Ее можно вылечить?

В глазах отца на миг промелькнула теплота, но тут же исчезла. Бесцветным голосом, он снова прохрипел и закрыл глаза:

— Не надо беспокоиться, Костя, больше не приходи ко мне, это ни к чему. Мое время пришло, и я рад этому. Похорони рядом с Машей и дочкой. Это все, что надо. Иди, сын. Я устал.

Отец перестал обращать на меня внимание, а я ушел из палаты. Изо всех сил пытался оправдывать его слова и поведение болезненным состоянием, но было мучительно сознавать, что он даже не поинтересовался моей жизнью. На сердце опустилась тяжелая плита и будто накрыла меня тьмой боли. Я ждал чего-то другого, когда ехал к нему? В глубине души, да. Но реальность оказалась жестче.  К ни го ед . нет

Но я решил так просто не оставлять эту ситуацию. Нашел лечащего врача отца и все узнал. Заболевание у него было серьезное, и шансов оставалось мало, но они сделают все, что могут. Поступил к ним недавно и очень запустил болезнь. Я забронировал отель на несколько дней. Каждое утро звонил в справочное и узнавал его состояние. И хотел бы еще что-то сделать для него, но понимал, что это не в моих силах. Через три дня мне сказали, что отец умер.

Я очнулся от воспоминаний и почувствовал, как слезы катятся по щекам. Перевел взгляд на изображение мамы. Она тоже улыбалась и как будто смотрела на отца. Это была их любимая фотография.

Подошел к памятнику и погладил изображение. Прошептал слова любви и тихо сказал:

— Я прощаю тебя, мама. Надеюсь, что ты меня слышишь.

Я закрыл глаза, чтобы снова окунуться сердцем в те далекие, горестные, но сейчас подернутые легкой дымкой воспоминания. Даже не представлял, что мне будет так тяжело, когда родилась родная дочка София. Тогда казалось, что я корабль, попавший в сильный шторм.

Вся моя любовь принадлежала родной дочери, и я, проклиная себя, не мог ничего с собой сделать. Жестко напоминал себе, что делаю то же самое, нанося в будущем травму Веронике, и хочу ли я причинять дочке такую же боль? Увещевал, что это неправильно, и старался уделять одинаковое внимание, но сердце рвалось к Софе и оставалось непоколебимым, несмотря на усилия Даши. Оно любило родную дочь, и только с теплотой относилось к Веронике.

И тогда мы приняли единственное верное решение, раз сам не могу справиться. Два месяца я ходил к психологу, чтобы решить эту проблему. Мне стало значительно легче, и в нашей семье наступила гармония. Искренняя любовь к Веронике пришла позже, и теперь мое сердце трепетало от любви к ней так же сильно, как и для Софы.

Вероника любила меня всем сердцем и постоянно хотела со мной проводить время. Ждала с работы и не слезала с коленей, показывая, как соскучилась. Рисовала для меня картинки и дарила с сияющими глазами, говоря:

— Папа, это для тебя.

И мое сердце окончательно растаяло. Я почувствовал, что искренне полюбил Веронику, и наконец, понял, как много она дарит мне любви, больше, чем родная дочь. Дашины глаза засияли двойным счастьем. Жена радовалась за меня и Веронику, наблюдая, как я искренне обнимаю и целую дочку. А у меня появлялась улыбка, и сердце трепетало от любви к ним, когда они бежали меня встречать. И через год у нас родилась дочь Таисия. Теперь я был отцом трех дочерей. Моих любимиц.

Я медленно возвращался из воспоминаний и снова посмотрел на изображение мамы. Сердце защемило от любви и отчаянной тоски по ней. Будь она жива, я хотел бы многое ей сказать, но, увы, уже ничего не мог. Пусть я маме никто, но всю жизнь ее любил.

Теперь я прекрасно понимал, как маме было тяжело разрываться между мной и Диной. Но на глаза наворачивались слезы обиды от непонимания. Почему моя огромная любовь не смогла растопить ее сердце? Эту тайну мама унесла с собой навсегда.

Я перевел взгляд на изображение Дины. Укол горького сожаления коснулся сердца. Злая судьба дала ей всего десять лет жизни. Мне было жалко рано умершую сестру. Одна трагическая смерть способна перечеркнуть многое.

Родители потеряли смысл жизни и стали несчастны. И меня это тоже коснулось. Боль, слезы и горькая правда, которую я, возможно, никогда бы не узнал, ворвались, как ураган, и мне пришлось долго с этим жить.

«Что же, пора уходить, скоро на поезд».

Еще раз погладил изображение мамы и прошептал:

— Когда-нибудь я еще приеду к тебе, мама.

Даша

Я сидела на кухне и кормила Тасю, прислушиваясь к звукам из комнаты. Вероничка и Софа шумно играли, и я могла вздохнуть с облегчением. Сестры очень хорошо ладили друг с другом. Сегодня приедет Костя из Солодовска, и при мысли о муже мое сердце снова заполнилось нежностью и любовью, которая разливалась, как горячая лава. Наш брак прошел непростое испытание, и я была рада, что мы справились вместе, не наделав снова грубых ошибок. Психолог помог Косте, а любовь и открытость дочки растопила его сердце окончательно.

На кухню вбежала Вероничка, и я улыбнулась моей девочке. Она была похожа на Сережу. Вырастет и станет красавицей, каким он был. И я только радовалась, что у нее нет его характера. Мы воспитывали ее правильно.

— Мама, папа скоро приедет? Я ему подарок нарисовала.

— Вероничка, через час. Он будет рад.

— Я знаю, поэтому всегда рисую. Скучаю по нему.

Через час я услышала, как открывается дверь. Взяла Тасю на руки и отправилась встречать Костю. Глаза мужа зажглись любовью, как фонари вечером, но меня уже опередили дети.

— Папа, папа.

Наперебой кричали Вероника и Софа. Он присел перед ними на корточки и вытянул руки. Девочки повисли на нем и стали целовать в щеки.

— Я скучал по вам, малышки. Больше никуда не уеду.

Софа отошла ко мне, довольная, что увидела папу. А Вероничка вернулась с картинкой.

— Я для тебя нарисовала.

На глазах Кости я увидела слезы, и казалось, что он потерял дар речи. Меня стало разжигать любопытство, когда муж осторожно взял картинку, и в его голосе появилась нежность:

— Я здесь такой красивый. Спасибо, дочка.

Муж взял счастливую Веронику за руку и подошел ко мне, обнял и поцеловал. И заглядывая прямо в глаза, сказал:

— Даша, я скучал и до сих пор благодарю судьбу, что ты у меня. Ты моя жизнь.

Я тепло улыбнулась мужу.

— Мы по тебе скучали. Ты моя жизнь, Костя.

Теперь мы знали, что ничего нас больше не разлучит.

Алена

Я не любила осень, и мое настроение было под стать времени года, а на душе была вьюга. Одинокая, злая и снежная, она выстудила меня до основания за пять лет. Теперь я смотрела на себя в зеркало и видела красивую оболочку с черствым сердцем. Игнату уже давно надоело добиваться меня, и он перестал обращать на меня внимание, чему очень порадовалась. Больше в моей жизни нет мужчин.