Забудь меня (СИ) - Поляк Таня

— Горин, — шепчу я.

— Барская. Я тоже скучал, — тихо говорит он. Правду говорит. Скучал. И я скучала. Очень. Не хватало мне иногда его задора.

— Как ты здесь оказался?

— Я же обещал тебе усмирить Аллу, — начинает он.

— Неееет, — тяну я. — Не может быть! Ты трахал Аллочку?

— Да. Не выпускал ее из номера, чтобы она тебе жизнь не портила.

— Ты — бессмертный, что ли, Горин? Ты понимаешь, что с Авериным опасно связываться?

— Я тоже так думал. Хотел побесить его. Аллочка ж в него так влюблена была, а тут раз, и под твоего лучшего друга легла. Даже не сопротивлялась особо. Голодная такая. Блять, яйца мне опустошила.

— Фу, без подробностей, — кривлюсь я. Вова громко смеется. — Тише ты, дурак. Пациенты спят еще!

— Так вот, я некоторые моменты снял на телефон, отправил этому твоему…

— Он не мой!

— Похуй. Аверину, короче. Думал, сейчас приедет, в лицо мне даст. Скандал этой шкуре устроит.

— И что?

— А нихуя подобного! Он спокойно зашел в номер, поаплодировал. Сам сделал несколько снимков. Руку мне пожал, сказал, что теперь мой должник. Я там охуел, — с восторгом рассказывает Вова.

— А Алла? — спрашиваю я.

— Ой, такой цирк устроила. Начала рыдать. Заголосила, что я ее там целую ночь насиловал. Да только Арсений не верил ни единому слову. Он видео от меня уже посмотрел.

— И чем все закончилось?

— Алла убежала в ванную комнату, подальше от позора. Я спросил, почему Арсений мне так благодарен. Он ответил, что я подарил ему свободу.

— Что это значит? — я трясу головой. Ни черта не понимаю. Вова вмиг становится серьезным.

— Я подозреваю, что все это время Аверина удерживали брачным договором, а измена — основание для немедленного расторжения брака. По ходу, Барская, там не все так однозначно, как мы думали. Теперь будем ждать ход от Аверина.

— Не собираюсь я ничего ждать.

— Не ври, Барская!

— Что ты…

— Что между вами произошло, пока я отвлекал Аллу? В жизни не поверю, что ничего. У тебя глаза сияют, Лиза. Снова сияют. Наконец-то…

Глава 22. Лиза

— Я имею право хранить молчание, — отвечаю я.

— Молчи. Я все по глазам вижу. Ты оттраханная и счастливая! — заявляет Горин, а я давлюсь воздухом.

— Грубиян.

— Зато честный!

— Все равно ничего не расскажу!

— Посмотрим!

— Давай серьезно теперь. Ты ведь не ради Аллы сюда приехал? — спрашиваю я.

— Нет. Я приехал поддержать тебя, — серьезно отвечает друг.

— Вова, я больше не сорвусь, — тихо обещаю ему и беру за руку.

Он молча сжимает ее. В который раз благодарю Бога за такого хорошего друга. Каким бы чертякой он не был, каким бы блядуном его не называли, но этот человек — мой верный друг. Я знаю, что всегда могу на него положиться. Вова притягивает меня к себе и обнимает за плечи. Утыкаюсь в его грудь. Вдыхаю родной запах.

— Елизавета, — слышу свое имя после тихого покашливания. Сразу же узнаю голос главного врача. Не помню, чтобы он когда-то приезжал в такую рань. Я отстраняюсь от Вовы, смотрю на начальника. Он немного взволнован.

— Доброе утро! Я вот вышла друга встретить! Из Москвы приехал.

— Здравствуйте, — здоровается Дмитрий Викторович с Вовой за руку.

— И вам не хворать, — отвечает Горин в своем стиле.

— А вы чего так рано? — интересуюсь я. — У нас тут вроде все спокойно.

— Я, если честно, хотел с тобой поговорить.

— Мне подняться к вам в кабинет?

— Да, можем и здесь поговорить, в принципе.

— Говорите при Вове. Мне от него скрывать нечего.

— Ну ладно, — выдыхает Дмитрий Викторович. Молчит некоторое время. Видимо, собирается с мыслями. Вова хмурится. Вопросительно смотрит на меня. Я пожимаю плечами. — На тебя поступила жалоба, Лиза.

— Что? — выдыхаю я. — От кого? От пациента?

— Что за жалоба? — спрашивает Вова.

— Об аморальном поведении, — выдавливает главный врач.

— Лиза? Аморально? Да я в жизни не поставлю эти слова в одно предложение! Что за бред? — вскипает друг. Дергаю его за руку. Мне конфликты с руководством не нужны, а Вова у меня парень горячий.

— Супруга пациента обвиняет тебя в том, что ты флиртовала с ним, вела себя неподобающим образом, прикрываясь служебным положением. Ты же знаешь, Елизавета, как мы дорожим репутацией нашей больницы. Я не могу позволить…

— Стоп! — поднимаю руку, останавливая поток его слов. — Это Зотова Алла Борисовна?

— Да.

— Какие доказательства моего аморального поведения, кроме ее слов?

— Ее слов достаточно, чтобы…

— Вы издеваетесь? — снова вступается Вова.

— Молодой человек! — не выдерживает давления Дмитрий Викторович. — Что вы себе позволяете?

— Мой друг беспокоиться обо мне, — мягко говорю я. — Он дорожит моей репутацией так же, как и я сама. Спасибо Вова, но я хочу разобраться в этой ситуации сама.

— Я скажу кое-что и все, замолчу! Вы собираетесь уволить крутого молодого специалиста из-за шлюхи? Эта Алла двое суток на моем члене прыгала и спину мне царапала, пока ее муж после операции восстанавливался. И сейчас вы говорите, что она обвиняет мою подругу в аморальном поведении?

— Я, я, — бормочет Дмитрий Викторович. Его лицо стремительно краснеет. Да. К прямолинейности моего друга нужно привыкнуть. Он умеет ввести в ступор. — Я бы, может. решил вопрос с жалобой, но тут такое дело.

— Дело в ее отце? — прямо спрашиваю я. Главный врач кивает. Все понятно. Решение по мне уже принято. — Какое указание?

— Ты не должна больше здесь работать.

— Все?

— Да.

— Вова, место хирурга в твоей клинике еще вакантно? — поворачиваюсь к другу.

— Охуеть! — кричит довольный Вова. — Спасибо вам, Дмитрий Викторович. Конечно же, вакантно! Я тебя хоть сейчас заберу.

— Я сама приеду через недельку. Здесь дела нужно кое-какие закончить. Дмитрий Викторович, вы ведь позволите написать заявление по собственному желанию? Вам ведь не было указания уволить меня по статье?

— Не было. С радостью подпишу заявление по собственному. Поверь, Лизонька, мне эта ситуация самому не нравится. Но этот человек…

— Можете не продолжать. Я приду к вам после того, как сменюсь. Надеюсь, вы уволите меня сегодняшним числом?

— Да.

— Вот и замечательно!

Дмитрий Викторович уходит в сторону главного входа. Я смотрю на Вову и не верю, что решилась вернуться в Москву. В принципе, в Сестрорецке меня ничего не держит. С Лешей мы разводимся, общего имущества у нас нет. Каждый остается при своем. Квартиру продавать здесь не хочу. Буду иногда приезжать на отдых. Вопрос только: как бабушка отнесется к моему решению? Она здесь подруг себе нашла. Климат ей подходит. Не хочу на нее давить. Если захочет остаться, я настаивать на ее переезде в Москву не стану.

— Я рад, — говорит, наконец, Вова.

— Думаю, это правильно. Не вижу больше смысла здесь прятаться. Аверин теперь везде меня найдет. Так и пригрозил.

— Вот и отлично! Я тогда помчал домой. Миссию я свою выполнил. Жду тебя с нетерпением, Барская.

— До встречи, Вова.

Обнимаю друга на прощание и возвращаюсь в больницу. На душе спокойно. Это значит, что я приняла правильное решение. Тяжело будет прощаться с коллективом, но что поделать. Главному врачу, как и мне, не оставили другого выбора. Захожу в ординаторскую. Заканчиваю с выписками, подготавливаю истории болезни. Мне ведь нужно передать своих пациентов коллегам. Придет заведующий отделением, сразу зайду к нему. Время пролетает незаметно. Выхожу в коридор и вижу Анатолия Викторовича. Он готовится к утреннему обходу. Подхожу к нему. Он смотрит на меня с печалью. Значит, уже в курсе.

— Лизонька, — выдыхает он.

— Вы уже знаете? — прямо спрашиваю я. Он кивает.

— Дикость какая-то. Не пойму, почему главный пляшет под дудку какого-то бандита?

— Он — не простой бандит.

— Да все равно! Это неправильно!

— Вы не беспокойтесь. Я уже работу нашла.