Мистик (СИ) - Ростова Татьяна

Он усмехнулся: — Знаешь, за что я восхищаюсь своим другом — Чёрным? Он всегда был твёрд в своём решении, я же вечно, как пластилин, меня можно так слепить, как хочешь, но, — он покачал указательным пальцем, — те времена прошли.

— Я не пытаюсь слепить тебя или изменить, — возразила она, — я просто хочу, чтобы ты понял меня. Я не собираюсь бежать неизвестно куда из-за этих подонков и менять свою жизнь. Я не трусиха…

Мистик рассмеялся: — А дети? Ты о них хоть немного подумала? Если тебя придут убивать, думаешь, их пожалеют? Такие сволочи всех убивают до одного — меньше шума. А ты говоришь о том, что не трусиха.

Вика покосилась на его не слишком уверенную руку, плеснувшую в бокал мартини — вылилось на скатерть, и образовалась чёрная лужица на красной скатерти, похожая на кровь.

— Моя женщина, — усмехнулся он, будто про себя.

— Хорошо, — согласилась она, тревожно вглядываясь в его ставшее каким-то равнодушным лицо. В груди терзалось и щемило сердце. — Если хочешь, я уеду с детьми, но куда? И насколько? Навсегда?

— Не хочешь — не уезжай, но сама понимаешь, твоя жизнь превратится в ад. Я приставлю к тебе трёх телохранителей, и они будут круглосуточно дежурить у двери твоей квартиры.

— Это только понравится этому подонку с татуировкой на лице, — слабо покачала головой она.

Мистик поднял брови: — Неужели до тебя наконец-то дошло? Я думал, ты совсем глупая.

Вика на секунду почувствовала, как сердце ёкнуло от боли и тут же дальше стало биться о грудь, просясь наружу.

Женщина медленно встала, не глядя на Мистика и чувствуя тошноту.

— Не волнуйся за меня, моя глупость тебе не помешает, — сказала она и пошла мимо столиков, на ходу надевая и застёгивая старенькую спортивную куртку.

— Вика! — послышался в зале повелительный, сильный голос будущего президента «Железных волков», но она не остановилась, спеша покинуть зал и скрыться от взглядов оборачивающихся на неё людей.

Мистик порывисто встал, опрокинув тяжёлый венский стул из орехового дерева в стиле бидермайер, и побежал вслед за женщиной. Это произвело сильное впечатление на членов мотоклуба, они никогда не были свидетелями подобных сцен, ведь Мистик всегда был уравновешенный, спокойный и твёрдый. Сейчас же его пьяные глаза горели совершенно непонятым, каким-то растерянным чувством, будто он не знал, как ему дальше поступить, а ведь до этого жизнь шла по им составленному расписанию.

Догнав Вику у ворот «Байк-центра», он круто развернул её, ухватив за куртку. Она запрокинула на него голову — была хоть и не маленькой, но не такой высокой, как он. Вырвав руку, женщина пошла к дороге через асфальтированную площадку, на которой собралось десятка два мотоцикла, желающих проехать вовнутрь. Их задерживала охрана и тщательно осматривала.

— Вика! — вновь крикнул он.

Она шла, сжав сумочку в руках, и показалась ему вдруг очень тонкой, распущенные волосы прикрывали плечи женщины, как будто густым, небрежно брошенным платком.

Сжав зубы от бессильной злости, Мистик подскочил к ней и, схватив за плечи, крепко обнял её сзади. Она не шевелилась.

— Куда ты? — спросил он.

Вика молчала, ожидая, когда ему надоест играть в подростка, и он отпустит её.

Но он не отпускал, продолжая стоять возле дороги, тесно прижавшись к ней и медленно опустив лицо в волосы женщины.

Вновь ощутив её нежный, какой-то младенческий запах кожи, Мистик нагнулся и одним сильным движением поднял Вику на руки.

— Перестань, — зашипела она, дёрнувшись.

— Не перестану, — пьяно улыбнулся он. — Ты моя.

Ребята засвистели вокруг и заулюлюкали.

— Это у вас так круто развлекаются? — засмеялся кто-то. — Ничего себе, повезло парню. А она не против!

Мистик занёс женщину обратно на территорию «Байк-центра», и так и не отпустил, пройдя с ней через все блестевшие чёрным асфальтом площадки. Войдя в здание самого «Байк-центра», он долго петлял по коридорам и лестницам, прежде чем они очутились у него в офисе.

Вика, как ни старалась, не могла вырваться из его рук, и просто ждала, когда он сам опустит её.

— Ну, хватит! — возмутилась она. — Опусти меня, и я уйду.

— Никуда ты не пойдёшь, — заявил он.

— Пойду, и ещё как. Ты считаешь меня глупой, я буду соответствовать своему статусу.

— Я зря так сказал, неудачное слово, — с наигранным сожалением произнёс он. — Надо было сказать — дурочка ты моя.

Вика, едва очутившись на полу, пришла в ярость и изо всей силы толкнула Мистика в грудь, а потом ещё налетела и стала колотить его сухими и сильными кулачками.

Но его это только рассмешило. Мужчина неуловимым движением двинул Вику, и та упала на диван, приняв позу обороны. Он навалился сверху, целуя её и одновременно отражая удары рук. Она вся взмокла, волосы закрыли лицо, и дышать сквозь них было неудобно. Ощутив, что силы оставляют её, она решила испытать последнее средство — затихла. Он тут же расслабился, за что и получил по заслугам — она вскочила, пихнув его, и побежала через кабинет к двери. Но в полумраке не рассчитала расстояние, мужчина настиг её у двери и снова сжал руками.

— Знаешь, не могу понять, что это, — хрипло выдыхал он слова. — Тянет меня к тебе, хотя бы не должно. Как будто ты приворожила меня. Хочу, хоть и умру. Даже готов изнасиловать тебя, но получить.

Вика видела, что он пьян, и с ним сейчас лучше не спорить и не вступать в разговоры, но не могла себя остановить. Наверное, за это она и получала от бывшего мужа по лицу.

— А я не хочу тебя, понял? Ты такой же хам, как и твой дружок — Чёрный, два сапога — пара. Такой у меня уже имелся — бил сильно, больше не хочу.

Мистик, толкнувший её снова на диван, замер, повернув свою породистую голову и внимательно слушая слова Вики. Свет лился только из широких окон коридора через распахнутую дверь, те выходили во двор, лампы они так и не успели включить, да и не за чем. Попадая ему на профиль, свет вычерчивал идеальное, с классическими чертами лицо любимого, захватывая безумные сейчас, абсолютно пьяные глаза.

Она уже подумала, что отвернула его от себя и стала подниматься, одёргивая велюровую короткую юбку, как снова очутилась прижатой к кожаным подушкам дивана, пахнущими почему-то сигаретами. Нестерпимо захотелось курить.

— Ни за что тебя никогда не ударю, а взять то, что мне принадлежит — могу.

— Перестань, я не готова, я не хочу, ты обидел меня и даже не хочешь извиниться, — в негодовании сопротивлялась Вика.

— Это и есть извинение, Викки, то, что ты сказала сегодня — ни в какие ворота…

— Я знаю, но и уехать, дрожа — тоже ни в какие ворота, — вздохнула она, её обида на него куда-то делась, осталась только усталость.

Мистик осторожно и быстро поднял юбку и запустил руки под колготки, поглаживая бёдра женщины.

— Иди сюда, тебе надо расслабиться хорошенько, чтобы не злиться на меня.

— Неужели ты думал, что я уеду, поджав хвост? — поразилась она.

Но он не слышал её, снял и бросил на пол куртку. Рывком подняв свитер, он углубился в чувственное восприятие её тела, и женщина закрыла глаза, попытавшись отдаться наслаждению, и хотя бы на эти драгоценные минуты не думать о страшном и неприятном.

Но ссора не прошла бесследно. В ту ночь они вернулись домой порознь.

Едва одевшись, у Миши зазвонил телефон — его искал Грек. Он был не в клубе, и по побледневшему лицу любимого Вика поняла, что что-то случилось.

Он выслушал президента, положил мобильный телефон в карман джинсов и стал ходить по своему кабинету, проводя пальцами вдоль волос. Мужчина был настолько погружён в себя, что казалось, совсем не замечал её.

— Миша, что случилось? — в который раз спрашивала она, холодея.

— Одного нашего парня на дороге сбили с мотоцикла и задавили — говорят, видели других мотоциклистов, которые это сделали. Рома Прицеп — 28 лет, семья, сын маленький. Чёрт!

Он тусклым взглядом посмотрел на неё, прогоняя из головы пьяный дурман. Вика видела, что ему лучше сейчас лечь и хотя бы отдохнуть, но он бы ни за что не послушал её.