Татьяна Герцик - Вернуть всё
Через неделю решилась на разговор с Александром. Но вот как его заманить к себе? Не пойдет. Нет, нужно действовать по-другому.
На следующий день рано утром пришла в школу. Та была гулкой и пустынной, какой-то унылой и нежилой. Внизу ходил туда-сюда Дмитрий Сергеевич-второй, видимо, прикидывая, что нужно делать в первую очередь. Наверняка школу в этом году снова придется ремонтировать учителям.
Она осторожно прокралась наверх. В учительской никого не было. Она быстро набрала номер конторы и спросила:
– Александр Иванович на месте? Никуда еще не уехал?
Секретарша раздраженно буркнула:
– Вроде здесь еще. Что-то передать?
– Да, пожалуйста. Скажите, что его ждут в школе. У нас к нему предложение.
И, не дожидаясь вопроса «кто звонит?», положила трубку.
Чтобы не сходить с ума от беспокойства, достала тетрадь и принялась прикидывать план участка. Ей все казалось, что можно сделать еще лучше. Но от волнения в голову не приходила ни одна умная мысль.
Через полчаса решила, что Александр не придет. Может, некогда ему, а может догадался, кто его зовет.
Она встала и подошла к окну. Если он придет, она увидит его сразу. И тут же позади раздался его глубокий голос:
– Вы не меня ждете?
После того, что было, это величание ударило по натянутым нервам, как по барабану.
– Вас. – Она подошла к столу и села за ним, создавая разделительное пространство. – Садитесь, пожалуйста.
Он подозрительно оглядел учительскую.
– А где все?
– Думаю, придут позже. Но у меня к вам приватный разговор.
– Какой еще приватный разговор? О чем?
Наталье вдруг стало смешно.
– Если помните маленький эпизод в вашем доме, то у него оказались последствия. К сожалению.
Александр побледнел.
– Какой еще эпизод?
Наталья изучающе посмотрела на него. Неужели и вправду не помнит? Этого она не ожидала. Продолжала молча смотреть на него.
– Черт! А я был уверен, что это был сон! Неужели это был не сон? – он тревожно уставился на нее, ожидая опровержения своим самым страшным ожиданиям.
– Нет, к сожалению, это был не сон.
– Если ты думаешь, что я на тебе женюсь, то зря! – это прозвучало слишком громко и категорично. – Я люблю другую! – и совсем уж по-детски: – И всегда буду любить ее одну!
Наталья чуть слышно возразила, до того болезненным оказался этот разговор:
– Я тебя жениться не заставляю. – Ей показалось глупым говорить ему «вы». – Просто хочу, чтоб малыш знал своего отца.
– Да какого лешего! Не надо навязывать мне этого ребенка! Почем я знаю, с кем ты еще спала! – Александр дошел до белого каления, обычно он, как большинство окрестных староверов, о нечисти старался не вспоминать.
Наталья горько сказала:
– Хорошо, забудем об этом разговоре, Александр Иванович. Считайте, что его не было.
Не попрощавшись, он огромными шагами проскочил немаленький коридор и спустился по лестнице, оставляя за собой гулкое эхо.
Наталья встала и уставилась в окно, ничего не видя, глаза застилала белая полоса. Ну, на что она надеялась, заводя этот безнадежный разговор?
В учительскую осторожно заглянул Павел. Наталья стояла у окна. Она не всхлипывала, но от нее веяло такой безнадежностью, что Павел поежился.
– Извини, но я кое-что слышал.
Не поворачиваясь, она мертвенным голосом спросила:
– Что именно?
– У вас с Александром будет ребенок, но он не собирается его признавать.
Наталья равнодушным тоном подтвердила:
– Все правильно.
– И что ты собираешься делать?
Она нервно передернула плечами.
– Не знаю. Аборт делать поздно. Можно, конечно, попроситься на социальный аборт, но это будет уже самое настоящее убийство. Это не для меня.
– Тогда остается рожать.
– Рожать без мужа? В селе староверов? Это значит здесь больше не работать. Домой мне тоже ехать нельзя, меня бывший муж загрызет.
Павел усмехнулся.
– Значить, надо рожать при муже.
Наталья резко повернулась. На бледном лице огнем горели глаза.
– Издеваешься?
– И не думал.
– Тогда кого ты предлагаешь мне в мужья? Себя? Чужого ребенка будешь воспитывать?
– Да нет, не настолько уж я благороден. Я думаю Сашку образумить.
Наталья снова повернулась к окну.
– Я уже пыталась. Результат ты слышал сам.
– Я это не ты.
– Я не хочу его принуждать.
– А ребенка делать ты его принуждала?
Она помялась.
– Нет, конечно. Просто я оказалась не в том месте и не в то время.
Павел озадачился.
– Это как?
– Он с Аней говорил. Видимо, она ему что-то сказала, потому что он сам не свой был. Выпил немного, и тут же захмелел, он же не пьет. Да еще голова у него болела, он таблетку какую-то проглотил. А тут меня черт принес. Не к нему, конечно, а к управляющему. Я у Ивана Александровича автобус для детей просила, в область съездить. В общем, глупо все получилось. Честно говоря, я не особо сопротивлялась. В общем, не повезло. Идиотизм, одним словом.
– Не идиотизм, а судьба. Ладно, я с Сашкой сам поговорю. Думаю, все уладится.
Наталья согнулась, и внезапно зарыдала, зажимая рот руками. Павел обнял ее за плечи и успокаивающе произнес:
– Не надо плакать! Все будет хорошо, вот увидишь!
Тут, как на грех, в учительскую зашла Жанна. Остановилась, как от удара, попятилась, повернулась и выскочила в коридор. Наталья рванулась было за ней, но Павел ее удержал.
– Не нужно, я потом с ней сам поговорю. А ты иди домой. Не думаю, что тебе стоит здесь оставаться. А я найду Сашку.
Сообразив, что вид у нее непременно вызовет ненужные вопросы, Наталья быстро вытерла заплаканное лицо носовым платком, выскочила из учительской и побежала домой.
У Александра в голове все мутилось. Он не мог понять, хорошую или нет весть принесла ему Наталья. Пошел к дому Берсеневых, сел на пенек под старой рябиной и принялся смотреть на Анино окно, как будто именно здесь у него должны были появиться ответы на все вопросы. Неслышно появился Павел и встал рядом. Закурил и признался:
– Извини, дружище, но я слышал, что ты говорил Наталье.
Александр недовольно дернул широким плечом.
– И что?
Павел прислонился спиной к невысокой березке и тоже посмотрел на дом Берсеневых.
– Сколько мы с тобой здесь проторчали?
Александр недовольно буркнул:
– Я-то лет десять. Ты меньше.
Павел кивнул.
– Знаешь, я думаю, что ты все-таки поступишь, как должно.
Тот сердито вскинулся.
– Да какого черта? Она, может, с половиной села перетрахалась, а я вдруг крайним стал?
Павел огорченно поцокал языком.
– Не надо на Наталью клепать. Она приличный человек.
– Приличный? – от пренебрежительного тона Александра могло замерзнуть небольшое озеро. – А какого лешего она в тот день ко мне приперлась?
