Джудит Крэнц - Все или ничего
– Вы правы.
С этими словами он допил красное вино, остававшееся в бокале, и вновь наполнил его, сохраняя при этом непроницаемый вид.
– Я знала, что вы поймете меня. – И Валери улыбнулась всем присутствующим, довольная собой, зная, как ей к лицу светло-изумрудный цвет рубашки и брюк, помявшихся именно так, как может мяться только стопроцентная льняная ткань. Неужели Грегори Нельсон ее дальний родственник? Какая удача. А ведь прадед мог не поддерживать родственных связей, и тогда отец наверняка бы забыл о них. Вот и доверяй потом этим калифорнийским скотоводам. Подумать только, какая недальновидность! Нельсоны, должно быть, владеют всеми буксирными баржами Нью-Йоркской гавани, не говоря уж о Хобокене, Бостоне и бог знает где еще. Буксирные баржи это, конечно, не нефтеналивные танкеры, но те уже не играют такой роли, как когда-то.
– Кузен Кейси, – промурлыкала Фернанда, – теперь, когда вы вновь нашлись, должна сказать вам, что все, абсолютно все, что вы могли прочесть обо мне в дневниках Энди Ворхолла, хоть он и был очень популярен в шестидесятые, но не забывайте, он – артист, так вот все, что вы прочли обо мне, – ложь. Не представляю, откуда он выдумал про меня и...
– Я не читал, – непринужденно перебил ее Кейси.
– Сначала я хотела подать в суд, но потом послушалась совета Хэлстона, слава богу, он тогда еще был жив. Он сказал, что не стоит мараться, так как известно, что издательство распространяет заведомую ложь. А как вы думаете, если бы Энди был жив, его бы тоже, как Трумэна Капоте в свое время, бросили все друзья? Бедный Трумэн, глядя на меня, он всегда говорил, что именно так и представлял себе Холли Голайтли. Правда, сценарий фильма был первоначально написан для Мэрилин Монро, а не для Одри Хэпберн. Разве вы не обожаете Трумэна?
– Мне кажется, что слово «обожать» не очень подходит для Капоте, – ответил Кейси, потягивая вино.
– А кто ваш любимый писатель? – допытывалась Фернанда, наклоняясь вперед так, что одна из ее красивых, почти обнажившихся грудей коснулась его руки.
– Луис Ламур.
– Кто?
– Ламур. Луис Ламур.
– М-м-м... но звучит совершенно очаровательно. Где можно найти его книги?
– Везде.
– А-а... – разочарованно протянула Фернанда, – я думала, это что-то особенное.
– Так и есть, – ответил Кейси и, залпом допив остаток вина, налил еще.
Надо выручать бедного недотепу, решила Джез. Никто, что бы он ни натворил, не заслуживает такой пытки, как Валери и Фернанда одновременно.
– Кейси, – повелительно произнесла Джез, вставая и откидывая назад волосы. И тут же в воздухе взметнулось легкое, прозрачное облачко золотистой пыли. – Потанцуем?
– Господи, конечно! – с жаром отозвался Кейси и, все еще сжимая в руке бокал, вскочил на ноги.
Джез подошла к нему танцующей походкой, всем своим видом недвусмысленно давая понять, что может последовать за этим, и на какое-то мгновение Валери и Фернанда изумленно уставились на нее. Торопясь выйти из-за стола, Кейси Нельсон сделал шаг навстречу, споткнулся о ногу Фернанды, и бокал с вином вылетел у него из рук. Огромное красное пятно быстро растекалось по платью Джез.
– Это уже третье, – рассмеявшись, объявила она. – Когда дойдем до шести, вы получите приз.
V
Раздраженно сжав кулаки, Фернанда впилась ногтями в ладони: так бесцеремонно оттереть ее от нового кузена! Конечно, найти с ним общий язык нелегко, но, когда мужчина так откровенно мужествен, как Кейси Нельсон, игра стоит свеч. Только бы нащупать нужную струну, полностью завладеть вниманием, а потом наслаждаться его падением. Судя по всему, он контролирует каждый свой шаг с новыми родственниками, иначе как объяснить его безразличие, когда она как бы невзначай касалась грудью его руки.
В Кейси явно есть что-то, какой-то огромный потенциал, размышляла Фернанда, наблюдая ревнивым взглядом, как он танцует с Джез. Он отлично двигается, с каким-то уверенным изяществом. Но танцует он с этой дрянью Джез, у которой на лице написано желание заграбастать Кейси для себя одной! С этой «сироткой», которая моложе ее на десять бесценных лет и которая совершила непростительный грех уже тем, что стала всемирно известной, настолько известной, что мужчины все равно будут находить ее обворожительной, даже когда она состарится. Уж насколько она терпеть не могла эту Джез в детстве, а сейчас и вовсе просто ненавидит, невесело подумала Фернанда, и ее детский рот сжался, превратившись в узкую розовую полоску, а лицо другого розового оттенка, как у цветка, побелело от накатившейся волны зависти.
Стараясь стряхнуть с себя мрачное настроение, Фернанда окидывала цепким взглядом танцевальную веранду. Нет, мелкая знать округа Оранж явно не в ее вкусе. Мужчины все либо сверстники ее отца, либо просто мальчишки, выросшие в той или другой знакомой семье. Вздохнув, Фернанда приговорила себя в этот вечер к исполнению дочерних обязанностей, хотя трудно изображать послушную дочь на расстоянии, когда отец кружится в танце на другом конце веранды, подхватив какую-то рыжеволосую и смутно знакомую ей женщину.
– Извините, мадам, – прервал ее размышления мужской голос. – Не возражаете, если я присяду здесь?
Подняв глаза, Фернанда увидела молоденького паренька в форменных брюках и рубашке цвета хаки с открытым воротом, сидевших на нем по-военному аккуратно. Паренек держался на редкость серьезно, почти сурово: ни улыбки на юном лице с твердым волевым подбородком, а плечи расправлены и оттянуты назад, словно по команде «смирно».
– Минуточку... Уж не Сэм ли это Эммет?
– Так точно, мадам. Вот уж не думал, что вы меня помните.
– С ума сойти, как ты вырос! А ну-ка присаживайся. Сколько же тебе лет? У меня что-то все смешалось. Вечность не виделась с твоей матерью.
– Уж почти семнадцать, мадам. Правда, в это никто не верит. За год я вырастал сантиметров на тридцать, а с вами мы не виделись три года. Я тогда был совсем мальчишкой.
– Совершенно верно, – пробормотала Фернанда.
Сэм Эммет, сын ее старой подруги, был отослан в Военную академию на Восточное побережье, едва ему минуло тринадцать с половиной, – пухлый отрок с копной светлых, выгоревших на солнце волос и веснушками, усыпавшими его детское нагловатое лицо. Он настолько отбился от рук в те годы, что родители прибегли к этой ссылке как к последней надежде.
– Так я по-прежнему говорю с непоседой Сэмом, грозой Лагуны-Бич? – игриво спросила Фернанда.
– Нет, что вы, мадам. Теперь я в норме. На следующий год получу звание старшего в корпусе. – Голос парня звучал подчеркнуто мужественно.
– Ну, твоя мама может тобой гордиться.
Фернанда поняла, что Сэм из тех подростков, которые взрослеют, когда на них смотрят.
