Бернайс Скотт - Любовные обманы
Ей пришлось снова подчиниться.
— Куда мы едем? — Дженет обеспокоенно посмотрела на его строгий профиль.
— Подожди немного, увидишь…
Ну, это уж слишком! Она отвернулась к окну, за которым проносились пестрые оживленные улицы.
Они остановились около очень модного ресторана, окна которого выходили на живописную набережную.
Луис без труда договорился, чтобы их посадили за один из лучших столиков, в тихом уединенном уголке, откуда хорошо была видна холодная голубизна реки.
Зачем здесь? — спрашивала себя Дженет, оглядываясь по сторонам.
— Что-нибудь выпьешь? — заботливо спросил ее Луис, когда к ним подошел официант.
— Белое вино, пожалуйста.
Когда официант отошел, она сказала.
— Не хочу показаться неблагодарной, но у меня на это время были другие планы.
Это, конечно, — чистая ложь, но ей хотелось что-нибудь сделать для удовлетворения собственного достоинства. Луис не должен догадаться о ее переживаниях. Если бы он узнал, то просто бы рассмеялся.
— То, что я хочу тебе сказать, очень важно. — Он посмотрел ей в глаза.
Интересно, для кого? — подумалось ей.
— Я хочу, чтобы ты еще раз хорошо подумала и согласилась переехать в Париж, — серьезно сказал Луис.
Предложение прозвучало совершенно неожиданно. Дженет смотрела на него в недоумении и не смогла сразу ответить.
— Почему ты просишь меня об этом? — Ее голос слегка дрожал, несмотря на то, что она отчаянно пыталась контролировать его.
— А почему бы и нет? — Он улыбнулся, но это была улыбка хищника. Потом решительно добавил: — Дженет, ты нужна мне.
9
— Ты шутишь? — после некоторой паузы вымолвила Дженет.
— Напротив, — возразил он. — Я серьезен как никогда.
Официант принес заказанные напитки и вежливо осведомился, готовы ли они сделать заказ.
— Да, мне, пожалуйста, лососину, — сказал Луис, не глядя в меню.
— И мне тоже, — ответила Дженет, чтобы избавиться от официанта и продолжить разговор.
— В этом есть смысл, — продолжал Луис, как только они снова остались одни. — Мы подходим друг другу.
— Ты хочешь сказать, что я устраиваю тебя как секретарь? — тихо спросила она.
— Это тоже, но главное не в этом. Я прошу тебя переехать жить ко мне, — пояснил он с легкой улыбкой.
Она была так ошеломлена, что не сразу смогла совладать со своим языком.
— Ты… ты хочешь, чтобы я жила с тобой? — шепотом спросила она.
— Конечно. — Он был совершенно серьезен. — Я хочу, чтобы ты была рядом со мной.
У нее не было слов. А Луис держался так уверенно, что, казалось, не сомневался в ее согласии. Она нахмурилась и закачала головой.
— Я могу предложить очень много. У меня есть прекрасный дом в предместье Лондона и вилла в Испании, не хуже, чем мой дом в Париже. Я устрою тебе красивую жизнь. Ты будешь одеваться в лучших домах мод, у тебя будет новая машина и все, что только пожелаешь…
Дженет смотрела на его лицо. Похоже, что ее пытаются купить?! А как насчет любви? — хотелось ей спросить. Или этого чувства нет в его искушенном честолюбивом мире?
Ей вспомнился вечер, когда он впервые предложил ей переехать во Францию. Тогда она наивно поверила, что это предложение было вызвано чувствами, которые он питал к ней. Но сейчас у нее не было больше никаких иллюзий на этот счет. Луис очень ясно дал ей понять, какого он о ней мнения.
— Это может показаться тебе странным, но мне практически все равно, где жить: в замке, в Испании или здесь в моей квартире. А насчет домов моды замечу, что смогу прилично одеваться и без твоей помощи. Так что спасибо тебе, Луис. — В ее голосе звучала обида. — И неужели ты действительно думаешь, что я стою так дешево, и ты сможешь меня купить?
Луис внимательно разглядывал ее лицо, пылающее гневом. Его совсем не удивила ее вспышка возмущения.
— Ничего подобного мне и в голову не приходило. Я просто думаю, что ты очень красивая и очень умная женщина.
— Так почему ты предлагаешь мне переехать к тебе жить?
— Я же сказал, ты очень красива и очень умна.
— Так же, как и Ингрид Хоффман?
Он удивленно поднял брови.
— Почему это ты вдруг ее вспомнила?
— Потому что ты все еще встречаешься с ней. — Она смотрела ему прямо в глаза.
На минуту его лицо просветлело, и он с улыбкой спросил:
— Что такое, Джен, ты, похоже, ревнуешь? Это замечение сильно задело ее.
— Не говори глупостей. Мне совершенно безразлично, с кем ты встречаешься. — Она старалась, чтобы ее голос звучал уверенно. Ей надо сохранять свое достоинство перед этим человеком. — К тому же, как ты сам заметил сегодня утром, меня это не касается.
— Сегодня утром? — с недоумением переспросил он, но потом недоумение сменилось улыбкой. — А, понятно. Ты подумала, что эту ночь я провел с ней, — казалось, эта мысль была ему приятна. — Так ты все-таки ревновала.
— Нет, ничего подобного, — вспыхнула она. — Я повторяю, твои личные дела меня не волнуют.
— Но когда я пришел, ты была очень рассержена, а это убеждает меня в обратном, — уверенно возразил он.
— Да, но я волновалась не о тебе, а о Россе. Я боялась, что ему стало хуже.
Луис помрачнел, улыбка исчезла с его лица.
— Все наши разговоры неизменно сводятся к Россу.
— Да, это так. И он — единственное, что нас связывает.
Луис ничего не ответил на это замечание. Некоторое время он молчал, а потом спросил снова:
— Так ты согласна жить со мной в Париже?
— Нет! — не задумываясь, отказалась Дженет. Она любила его, и любила сильно, но не могла жить с человеком, который не испытывает к ней тех же чувств. А Луис не любил ее. В этом Дженет была уверена, хотя для нее все еще оставалась загадкой причина, заставившая Луиса сделать ей это предложение. После того что он наговорил ей… После всех этих оскорблений…
— Но могу я, по крайней мере, узнать причину твоего отказа? — Он с надеждой посмотрел в ее взволнованные глаза.
— Нет, не можешь. — Она не собиралась делать из себя посмешище, рассказывая о своей любви к нему…
К столику подошел официант, и перед ними появились прекрасно сервированные блюда. Но Дженет совсем не хотелось есть. Она была слишком расстроена всем происходящим.
Луис тоже не притронулся к еде. Он только наполнил свой бокал.
— Ты однажды сказала мне, что любишь Росса. Это правда?
Вопрос застал ее врасплох. Дженет не знала, что ответить. Если она ответит положительно, то Луис просто не поймет, а лгать она больше не могла.
Но он принял ее молчание за утвердительный ответ.
