Фейрин Престон - Чудесные сны
Стив ожидал вспышки раздражения со стороны Кендалл и был готов к этому. Но он был поражен, как резко Кендалл отстранилась от него. Ее отношение к нему изменилось на сто восемьдесят градусов.
– Итак, мы ищем в этой квартире что-то, что стоит десять миллионов долларов.
Кендалл сложила руки под грудью и задумчиво осмотрелась вокруг.
– Мне трудно поверить, что здесь есть что-то, стоящее таких денег.
– Тем не менее мы почти уверены, что деньги где-то здесь. Во что бы ни были превращены деньги – нам нужно найти это что-то. Конечно, мы обыскивали квартиру и…
– У тебя была возможность обыскать квартиру повторно, когда ты перебирал со мной вещи Рида. – Кендалл зло блеснула глазами в сторону Стива.
Он согласно кивнул.
– Я решил еще раз убедиться, но ничего не нашел. Что бы Рид ни сделал с деньгами, он явно хорошо все продумал. Если бы Вартоны обнаружили пропажу чуть позже, и Алден не погнался за твоим братом в ту ночь, Рид был бы уже в безопасности в Южной Америке вместе с украденными деньгами.
– Я была бы счастлива, если бы все произошло именно так, как ты сказал, – мрачно пробормотала Кендалл.
– Прости, – тут же спохватился Стив, – это было бестактно с моей стороны.
– Но это правда, – печально отозвалась Кендалл. – Ладно, давай сосредоточимся. Может быть, стоит лучше рассмотреть картины? – Она подошла ближе к одной из картин на стене. – Я уверена, что это что-то стоящее.
– Да, картина неплохая, но стоит она не больше пятнадцати тысяч долларов.
– А если сложить стоимость всех картин?
– Вместе они стоят около пятидесяти тысяч.
– Это то, что мы видим, – продолжила Кендалл, внимательно рассматривая картины на стене. – А что если эти картины нарисованы поверх настоящих шедевров? Или, может быть, дело в рамках?
– Нет. Мы все это проверили.
Кендалл огорченно всплеснула руками.
– Так зачем же нам переворачивать все еще раз, если вы все перерыли?
– Потому что ты знала Рида лучше, чем кто-либо из нас.
– Как теперь выяснилось – я плохо знала его, – с горечью сказала Кендалл.
– Я говорю о том, что ты знала его человеческие, а не профессиональные качества. Ты лучше, чем кто-то другой знала его вкусы и пристрастия. Ты знала, любил ли он бутерброды с ореховым маслом или…
– Рид не любил орехового масла, и если ты вдруг найдешь на кухне банку – посмотри, может быть, она наполнена бриллиантами?
Стив решил терпеть ее сарказм и шутки до конца. Она могла вести себя так, как ей будет угодно – он заслужил это.
– На кухне нет банки с ореховым маслом. Я просто привел тебе пример.
– Но ты же знаешь, что банки нет, значит, ты искал ее. Ты просмотрел все. Я не знаю, чем могу тебе помочь.
– Ты можешь осмотреть вещи свежим взглядом. Может быть, ты увидишь что-то такое, что никто не заметил.
Кендалл медленно выдохнула. Она прикладывала героические усилия, чтобы не сорваться, никто не знал, как трудно давалось ей спокойствие. Даже пребывание в одной комнате со Стивом причиняло ей боль. Он брал какие-то вещи в руки, а Кендалл тут же вспоминала его жаркие объятия, его руки на своем теле. Когда Стив что-то говорил, она невольно смотрела на его губы и вновь ощущала их прикосновения на своей коже.
– В моем состоянии свежий взгляд практически невозможен. Я чувствую себя разбитой и усталой. Не знаю – смогу ли я что-то делать.
– Если ты хочешь вернуться к нормальной жизни, тебе придется через это пройти.
Кендалл посмотрела на Стива и прочитала в его глазах решимость.
– Ты говорил, что собираешь улики для дела против семьи Вартон. А сколько гвоздей тебе нужно, чтобы окончательно заколотить крышку их гроба?
– Мне нужен еще один гвоздь.
– Ты не уверен, что достанешь его, я правильно понимаю?
– Я должен найти этот гвоздь, и ты поможешь мне. Шесть недель назад я считал, что нам хватит информации о них, чтобы надолго засадить за решетку. Я хотел выходить из дела. Неожиданно Вартоны пронюхали про десять миллионов, а затем погиб Рид. Они поручили мне съездить на разведку в Сан-Луис-Обиспо. Несмотря на то что я собирался уже выходить из игры, мне все-таки пришлось поехать туда. Там я увидел тебя.
– Ты увидел меня, потому что следил за мной, – безжалостно уточнила Кендалл. – Ты, действительно, верил, что я тоже преступница и состою в сговоре с братом?
– Вартоны считали, что это возможно. Они решили так, прочитав письмо, которое Рид начал писать тебе.
Кендалл непонимающе взглянула на Стива.
– Письмо? Какое письмо?
– Незаконченное письмо, которое лежит на его письменном столе.
– В котором он упомянул, что хочет, чтобы я переехала с ним в Южную Америку?
Стив еле заметно улыбнулся.
– Он написал: «Помни, что я говорил тебе. Это важно». Мы не знали, о чем идет речь, Вартоны подозревали, что он этими словами напоминает тебе о деньгах. Кроме того, ты – его единственная родственница.
– Поэтому ты шпионил за мной, а потом залез в мой дом и рылся в моих вещах? – с негодованием спросила Кендалл.
– Да. – Стив посмотрел на Кендалл, пытаясь оценить ее душевное состояние. – Я еще раз прошу прощения, но ты сама хотела услышать всю правду до конца.
– Я не хотела этого слышать.
– Ты также не желаешь слышать ни слова о том, что я просто выполнял свою работу.
– Да, не хочу.
Стив нахмурил брови и произнес:
– Я могу сказать тебе что-нибудь такое, от чего ты будешь чувствовать себя лучше?
– Ты не можешь мне помочь. Ладно, не отвлекайся. Давай подумаем, где еще могут быть спрятаны деньги. – Кендалл взглянула на коробку, доверху наполненную пластинками. – Вы просмотрели пластинки? Это блюзовые записи пятидесятых годов. Однажды Рид сказал мне, что они очень ценные.
– Он был прав. Коллекция стоит около двадцати тысяч долларов. Когда мы закончим с этим делом, я дам тебе телефон коллекционера пластинок, который с удовольствием купит их у тебя.
– Спасибо, но мне это не нужно. Я не хочу ничего иметь с того, что куплено Ридом на ворованные деньги.
– Я могу понять твои чувства, но на твоем месте я бы не увлекался вопросом – что в данном случае этично, а что – нет, – посоветовал Стив.
– Ты не на моем месте, – отрезала Кендалл.
Стив вновь не обратил внимания на ее сарказм.
– Я пытаюсь помочь тебе, Кендалл. Возможно, взносы по страхованию своей жизни Рид тоже платил из грязных денег, но тебе не стоит отказываться от этих денег. Нельзя все в жизни делить на черное и белое. В ней много серого.
– Я всегда ненавидела серый цвет, – сквозь зубы проговорила Кендалл, все еще рассматривая пластинки. Она могла смотреть на что угодно, лишь бы не видеть лица Стива. – Вы просмотрели конверты от пластинок? Может быть, что-то спрятано внутри? А может быть, сами конверты – произведения искусства?
